Подходит к началу шеренги и неспешно идет вдоль нее, бормоча под нос:
— Понятно-понятно… кхм, все ясно…
И я совершенно не удивляюсь, когда он останавливается напротив меня. Пахнет он сладковато, отталкивающе. За его спиной декан бледнеет и смотрит на меня так… кажется, будь такая возможность, она забыла бы о гордости и рухнула передо мной на колени, умоляя вести себя покорно. Она действительно боится этого архидемона до ужаса.
Но возможности умолять у нее нет. Юнидатус Тарот с любопытством оглядывает меня. «Не лезь на рожон, — уговариваю себя, разглядывая на его груди почти незаметные швы черной с темно-зелеными вставками брони. — Подумай о Саламандре: любой переполох может закончиться ее разоблачением, чем быстрее уйдет этот казначей, тем лучше. Просто молчи».
— Знаменитая пятнадцатая невеста. — усмехается Юнидатус Тарот и вдруг хватает меня за подбородок ледяными пальцами, дергает вверх. — Смотри на меня.
ГЛАВА 30
Потребность посмотреть ему в глаза захлестывает меня, но гнев и упрямство сильнее, я отскакиваю, стискивая зубы, едва сдерживая резкие слова. И смотрю не на казначея, а на декана. Та бледна, глаза вытаращены. Поднимаю взгляд выше: индикатор на накопителе под потолком слегка мигает. Неприятное ощущение на подбородке настолько сильно, что я тыльной стороной ладони вытираю место, которого касались чужие холодные пальцы.
— Не такая ты смелая, раз не можешь посмотреть мне в глаза. — лениво усмехается Юнидатус Тарот.
Слишком похоже на подначку. Его слова так и провоцируют поднять голову, смело посмотреть ему в лицо, хотя у меня нет ни малейшего желания выполнять его приказы. И мне совсем не нравится подергивание индикатора заполнения поглотителя магией. Может, это декан так нервничает, и ее фон увеличивается, но не исключено, что казначей немного колдует. В общем, если хочет посмотреть мне в глаза — пусть сам вокруг прыгает и попытается заглянуть.
«Не хочу смотреть и не буду», — мысленно огрызаюсь я.
Несмотря на эти правильно осторожные мысли, меня так и зудит его послушаться и посмотреть в глаза, словно тянет, словно подбородок опять поднимают. И в то же время на меня что-то давит, словно воздух рядом с Юнидатусом Таротом тяжелее раза в три. Дышать тяжело.
Не нравится мне этот казначей. И на уровне логики, и интуитивно. Интуиция так просто кричит, что это самое опасное существо из виденных мною… если не считать Безымянного ужаса.
— Мда, я ожидал чего-то более впечатляющего, — пренебрежительно сообщает Юнидатус Тарот и идет дальше, постепенно избавляя меня от возникающего рядом с ним ощущения давления и нехватки воздуха.
Останавливается казначей и рядом с Найтеллит.
— Ты неплохо поладила с лордом Баашаром.
Даже глядя перед собой, краем глаза я замечаю, как он тянется к ее подбородку. Найтеллит тоже резко отступает.
— Какие все недотроги, — опять ленивая усмешка Юнидатуса Тарота. Меня от него просто тошнит. — Но для приличных невест это, пожалуй, даже хорошо.
Он отходит к бледной Дахаре Мараут и встав рядом с ней, складывает руки на животе. Кажется, смотрит на нас. Похоже, на меня — у него убийственно тяжелый взгляд, от которого сводит мышцы. На мгновение возникает странное ощущение в шее, словно я собираюсь вздернуть подбородок и все же посмотреть на него, но я давлю непонятный порыв, сосредотачиваюсь на себе, мысленно отгораживаюсь от этого архидемона, от чувства, будто я опутана сетями, связана.
«Я не позволю себя запугать, я сильная и смелая, я могу справиться с каким-то казначеем, будь это хоть архидемон, хоть кто, я сама управляю собой и своими чувствами», — в сердце зарождается вихрь приятного ощущения, и мне становится легче.
Пожалуй, я готова поставить на то, что Юнидатус Тарот, вопреки всяческим ограничениям и опасениям по поводу использования магии, ее все же применяет. Что-то подавляющее волю или влияющее на восприятие — так шепчет моя интуиция.
— Понятно, — Юнидатус Тарот еще немного медлит, чем-то звякает. — Но девушек, которым выпала честь предложить себя демонам, надо как-то более явно выделяться из толпы, украсить, а то совсем убогое зрелище. Раздай им это, пусть носят.
— О, вы, как всегда, удивительно мудры, — лепечет Дахара Мараут и, взяв это что-то блестящее, направляется к началу шеренги. — Никто не догадался о таком, а вы… вы, как всегда, великолепны во всем.
Интересно, ему самому не тошно от такой откровенной лести?
Декан тем временем добирается до меня, протягивает золоченую брошь «Невеста № 15». Витые буквы, витой узор, неоправданно толстое основание побрякушки, в которое много что можно затолкать. Да и Леонхашарт что-то там говорил о прекращении финансирования разных проектов, а тут вдруг траты на украшения. Кажется, на нас вешают еще один микрофон или жучок для отслеживания местоположения.
Если жучок от сектора Возмездие еще как-то можно понять, мы же их проект, то зачем такое казначею? Какое мы имеем к нему отношение? Что ему нужно?
— Носить всем и не снимать, — приказывает он с небрежной твердостью. — Всех нарушителей наказывать. И всем лучше следить за внешностью. Вам выпала великая честь, извольте соответствовать хотя бы немного.
И он под восторженно-льстивые лепетания декана покидает библиотеку. Я опускаю взгляд на брошь. Нет, это явно не просто украшение, раз его заставляют носить в приказном порядке.
После ухода Юнидатуса Тарота меня то и дело дергает мысль, что надо было посмотреть ему в глаза, просто какое-то навязчивое желание. Не думаю, что это было бы разумным поступком, я уверена в правильности своего поведения, и это периодическое сомнение всколыхивает внутри дикую злость.
Еще и беспокойство о Саламандре не отпускает: вдруг решит убежать, а ее размер явно непригоден для маскировки, или опять разревется и привлечет внимание.
Когда занятия заканчиваются, в комнату я почти бегу.
Но невидимая Саламандра тихо сопит в ванне. Она никак не проявляет себя, даже когда я наливаю воду в стакан из-под щеток.
Именно в воду я бросаю свою брошь, а к ней отправляются броши Манакризы, Лиссы и Катари. Для надежности стакан накрывается еще одеялом — если микрофоны встроены, они ничего не уловят.
И я наконец добираюсь до ноутбука.
Юнидатус Тарот интересен и девчонкам, дружно охарактеризовавшим его как гадкого типа с явно дурными намерениями. Я опять тру подбородок, невольно вспоминая прикосновения.
Информации в сети о Юнидатусе Тароте много — и в то же время почти нет. Сплошь деловая информация, минимум о личном.
Потомственный архисоветник, не женат, пост казначея Нарака занимает уже сотню лет. В скандалах не замечен, хобби неизвестно. Фактически распоряжается бюджетом, в связи с чем считается самым влиятельным архидемоном мира.
То есть когда Леонхашарт рассказывал о страшном ужасном секторе Возмездие, он умолчал о том, что даже это жуткое ведомство зависит от воли Юнидатуса Та рота.
