К выходу из большого, разделенного на павильоны зала мы подходим маленькой, сопровождаемой вниманием съемочных групп толпой. Многие камеры теперь развернуты для съемки.
— Р-р-р! — громко рычит Шаакаран. — Не подходи к кисе!
После столкновения плечом с Леонхашартом оскалившийся, вздыбивший гриву котик выпускает когти. Леонхашарт в ответ грозно склоняет голову.
— Не приказывай мне, — утробно чеканит он. — А то хвост побрею.
Илантих, подумав всего мгновение, сматывается за дверью с надписью «Переход в павильон № 5». Лисса сильнее прижимается ко мне. Только что вышедшая из своего отсека Принцесса застывает с округлившимися глазами. Я же, представив процесс обривания хвоста, начинаю смеяться.
— Киса, я ведь и обидеться могу! — Надувший губы Шаакаран складывает руки на груди и демонстративно отворачивается.
Это мгновение я использую, чтобы посмотреть в глаза Леонхашарта. Его только что грозный взгляд теплеет, мягкая улыбка трогает губы. Всего мгновение, а у меня чаще бьется сердце и ужасное настроение стремительно взлетает. Удержаться от ответной улыбки я не могу, и кажется, что если мы продолжим смотреть друг на друга еще немного, мы просто шагнем навстречу, обнимемся и сольемся в безумном поцелуе, наплевав на все и вся.
Но я разворачиваюсь и выхожу из павильона. Ненадолго останавливаюсь возле плана здания, чтобы понять, как пройти к залу, где нас ждут проигравшие в состязании девушки. Нас догоняет Принцесса. Тихо порыкивает на Леонхашарта Шаакаран, явно провоцируя конфликт, но уверенное спокойствие архидемона ему переломить не удается. Леонхашарт ведет себя как слон, попавшийся на глаза моське, и… это тоже мне нравится: хорошо, когда мужчина уверен в себе и не психует из-за потенциальных конкурентов.
Одна беда: от каждого рыка и шипения котика Лисса дергается, сильнее жмется ко мне.
— Шаакаран, нам срочно надо поговорить, — Леонхашарт хватает его под локоть и, не слушая возражения, тянет в ответвление коридора.
Провожая их взглядом, я одними губами говорю «Спасибо», и Леонхашарт, мой рогатый избавитель, улыбается в ответ.
Как же от этого идущую следом Принцессу перекашивает, ух!
После ухода демонов она так и идет чуть поодаль от нас, и я ощущаю на своем затылке ее недобрый взгляд. Надеюсь, магические способности не дадут ей дара убивать взглядом, иначе мне не выжить.
Атмосфера в зале с проигравшими девушками, мягко говоря, мрачная. Они жмутся на диванчиках, лишь некоторые разглядывают плакаты с рекламой на стене. Больше половины девушек смотрят на меня. Принцессу и Лиссу откровенно враждебно. Журнальный столик завален брошюрами и журналами, заставлен пластиковыми стаканчиками с водой.
— Вас хоть покормили? — спрашиваю я, заподозрив демонов в очередной подлянке.
— Нет, не кормили, — признается Катари.
— Гады рогатые. — Я качаю головой. — Может, отправимся в местное кафе и погуляем за счет женихов? Пусть угощают всех…
— Хватит! — чуть не взвизгивает Принцесса и бешено смотрит на меня. — Не надо нас всех подставлять таким наглым поведением! Мы должны вести себя пристойно, при-стой-но! И если кого-то не покормили, те должны гордо сделать вид, что им это и не надо. О нас и так плохо думают, а если мы будем…
— Если мы будем заботиться о себе и требовать уважения, они будут думать плохо? — уточняю я. — Ты правда думаешь, что скромным поведением и безропотным принятием отношения к нам как ко второму сорту можно чего-то хорошего добиться?
Лицо Принцессы покрывается красными пятнами:
— Но если будем вести себя, как варвары, станет только хуже!
Заломив бровь, скептически оглядываю ее:
— Знаешь, иногда мне кажется, что гордая принцесса в нашей группе я, а не ты.
— Да по тебе видно, что в тебе ни капли благородной крови. — фыркает наша аристократка во многих поколениях. И хватит строить из себя неизвестно что и оттягивать внимание женихов! Выбирай уже этого хвостатого и не мешай остальным устраивать жизнь!
— И почему я должна кого-то выбирать? — в моем голосе добавляется яда: терпеть не могу, когда за меня решают.
Если, конечно, я не приглянулась Возмездию. В этом случае я могу надеть ведро с мусором Берронзию на голову, плюнуть в камеру и все равно никуда не вылететь.
Не понимаю, почему остальные этого не замечают? Или просто принимают «авторитетное» мнение Принцессы? Но она почему делает такие странные выводы? Она, вроде, должна иметь представление об интригах, ценности репутации и умения себя поставить…
Возникает мысль, что на самом деле Принцесса высказала не собственное мнение, а лишь направила настроение толпы в определенное русло. Она общалась с деканом, возможно, та ей дала задание поддерживать порядок среди невест? Вот Принцесса и осаживает самый буйный элемент — меня, устраивает мне изоляцию, конфликт в коллективе, чтобы никто за мной не шел и не повторял. В награду декан, возможно, подсказала Принцессе правильные ответы. Не даром ведь Хаора из попечительского совета уверяла, что мы должны быть извещены.
Так-то хорошая тактика. Полагаю, декан Дахара Мараут при всем пренебрежении к иномирянам включает голову при управлении четвертым факультетом, иначе тут постоянно возникали бы бунты.
Но могло случиться так, что все это — инициатива Принцессы, и декан предупредила ее о конкурсе, чтобы та передала о нем нам, а Принцесса промолчала…
Нет, все же я склоняюсь к мнению, что Принцесса получила задание поддерживать порядок в группе. А значит, мне следует вести себя осмотрительнее.
Чем больше об этом думаю, тем тревожнее становится. Какое-то нехорошее предчувствие наполняет мысли. Заходя в сектор четвертого факультета, я уже откровенно нервничаю.
Проигравшие невесты, кроме Манакризы, и Лисса спешат к столовой, они так и не прислушались к совету взять штурмом студийное кафе, хотя Манакриза их тоже на это подбивала.
Найтеллит, на некоторое время отставшая в павильоне, где проходили свидания, обгоняет нас. Я провожаю взглядом блестящий пакет в ее руках. Похоже, скромник Баашар за ней целенаправленно ухаживает и воспользовался случаем вручить дополнительный подарок.
Мне от котика достался очередной перстень, который я «забыла» на столе. Лиссе выпавший ей по результатам конкурса Баашар подарил золотой браслет, и она его приняла на случай, если понадобятся деньги. Удалось ли Илантиху что-то подарить Найтеллит, не знаю…
Мороз по коже пробирает, дурное предчувствие обостряется до предела. Еще и воздух впереди дергается. Через мгновение я понимаю, что к нам, мерцая маскировкой, мчится Саламандра. И на такой скорости, словно хочет нас протаранить.
Ее когти при торможении скрежещут по металлическому полу, саму ее резко заносит. Мы с Манакризой отступаем, давая больше пространства. Едва затормозив, Саламандра толкает меня боком. И головой толкает, явно гонит назад, к ангару.
