Я улыбнулась. Почему-то сейчас, рядом с ним я растеряла всю ершистость и недоверчивость. Мне не хотелось словесных пикировок и выяснения, у кого язык острее. Наверное, во всём были виноваты море и закат. Хотелось просто пить кофе и молчать, любуясь переливами ярких красок на вечернем небе, слушая тихий шелест волн, облизывающих песок. К слову, молчать рядом с Костей тоже было комфортно. Он не раздражал своим присутствием, не требовал внимания, словно понимал, что мне нужно несколько минут тишины. Море завораживало, заставляло замедлиться. Теперь я, пожалуй, понимала, почему большинство жителей южных городов никуда не спешит. В том числе, и Миша, решивший осчастливить меня звонком только на третий день. Мысленно я сравнила его и Костю. Козловский однозначно выигрывал в этом соревновании. Было в нём что-то такое, от чего сердце начинало биться быстрее, а все чувства обострялись. Та самая пресловутая «химия», проявления которой в моей жизни до сих пор были куда мягче. Костя интересовал меня, как мужчина, я ощущала ответный интерес, и оттого лишь сильнее кружил голову весёлый кураж: поиграть, подпустить чуть ближе — и не даться в руки, флиртовать с ним напропалую, но до поры не переходить грань. В общем-то, именно так я и собиралась себя вести до того, как мы оказались на этом «диком» пляже.
— Ты хотела отказаться, когда я предложил сюда поехать, — неожиданно произнёс Костя.
Я вздрогнула, с подозрением покосилась на него. Мысли, что ли, читать умеет? Но Козловский смотрел на меня с интересом, явно ожидая реакции на своё утверждение.
— Хотела, — не стала спорить. — Не имею привычки соглашаться ехать за город с малознакомыми мужчинами. Видела пару фильмов, которые начинались так же.
Вначале хотела уточнить, что речь идёт о триллерах, но передумала. Стало интересно, заметит ли Костя эту двусмысленность, и если да, то как отреагирует?
— Могу ли надеяться, что к положительному решению тебя склонила играющая в моей машине классика? — усмехнулся Костя.
Да! Десять из десяти! Намёк на тревожную музыку, играющую в упомянутых фильмах, он поймал на лету.
— Не исключено, — я улыбнулась в ответ. — А почему ты спрашиваешь?
— Интересно, что заставило тебя передумать, — легко признался Костя. — Вряд ли моё безграничное обаяние, хотя эта версия польстит моему самолюбию.
— Скорее, внезапно проснувшееся желание отступить от собственных правил, — честно ответила я. — Тоже люблю всё планировать наперёд. Но ваш солнечный город разбудил во мне дух авантюризма. Пойдём гулять по воде у берега!
Не дожидаясь ответа, расстегнула ремни на босоножках. Встала, ступила босыми ногами на тёплый песок и обкатанные волнами камешки. Костя неторопливо подвернул штаны, сбросил летние туфли и короткие светлые носки, поднялся и протянул мне руку.
— Песка у берега немного, а на камнях можно поскользнуться, — пояснил он.
Его ладонь была твёрдой и горячей. Но я умудрилась споткнуться даже несмотря на опору. И, что самое обидное, ещё до того, как мы дошли до воды! Отвлеклась, не заметила ямку, охнула, когда левая нога, не ощутив опоры, ушла вниз, и тут же оказалась в крепких мужских объятьях. Впрочем, Костя отпустил меня почти моментально. Даже слишком быстро, но мой взгляд. А потом, вдоволь побродив вдоль берега, мы устроили шуточное соревнование, кто запустит камень так, чтоб он больше раз отскочил от водной глади. Ветер как раз стих, и море было спокойным, словно зеркало. Разумеется, я бесславно проиграла, а Костя на правах победителя потребовал ещё одно свидание.
— Я против личных отношений с начальством, — напомнила ему, скорее, из вредности, чем из нежелания ещё раз встретиться в неформальной обстановке.
— Твоё непосредственное начальство — Куропатов, — парировал Козловский. — Вот с ним и не заводи личных отношений. Я буду только «за». К тому же, он женат, а я нет.
— Это предложение руки и сердца? — прищурилась я.
— А ты согласна? — серьёзно уточнил Костя.
— Шутишь? — покачала я головой. — Нет, до такой степени дух авантюризма во мне ещё не проснулся.
— Жаль, — вздохнул Козловский так искренне, что сам Станиславский аплодировал бы ему стоя. — Хотя загсы уже всё равно закрыты, да и не распишут так быстро.
— Ну вот, уже начал искать отмазки, — покачала я головой. — Сколько там до Лас-Вегаса лететь?
Костя молча подошёл к машине, достал смартфон, и через несколько секунд ответил:
— Почти сутки. Самый быстрый рейс — около двадцати двух часов. Билеты бронировать?
Я даже успела испугаться на несколько секунд, а потом увидела лёгкую улыбку, таящуюся в уголках его губ, и тщательно скрываемое веселье в глазах. Да он издевается!
— Кажется, я знаю, к кому ушёл весь мой авантюризм, — я скорбно покачала головой. — Давай в другой раз, когда этот колобок-путешественник вновь ко мне вернётся. А пока ограничимся Сочи. Лас-Вегас подождёт.
— Вот так всегда, — Костя преувеличенно печально опустил голову. — Только соберёшься бросить всё и улететь в Лас-Вегас в хорошей компании, как выясняется, что у кого-то авантюризм сбежал. Я бы ещё смирился с такими аргументами, как, скажем, некормленый кот или невыключенный утюг. Но от авантюризма я такого подвоха не ожидал!
— Как только вернётся, я сразу его посажу на цепь, — клятвенно пообещала я.
— По рукам, — кивнул Козловский, опускаясь на корягу рядом со мной.
Солнце уже село, от моря тянуло прохладой. Короткие сумерки быстро сменились звёздной и тёмной южной ночью. Я зябко поёжилась и придвинулась ближе к тёплому мужскому плечу. Надо было взять с собой ветровку… Хотя откуда мне было знать, что мы поедем за город? Костя приобнял меня, накрыл мои холодные ладони второй рукой, отогревая, и негромко произнёс:
— Мы ещё успеем в кафе.
— Не хочу, — покачала я головой.
— В таком случае, за неимением смокинга, готов предложить пиджак, — продолжил он. — Или можем пойти в машину. Там тепло, а через лобовое стекло открывается прекрасный вид на ночное море.
— Сразу видно рекламщика, — улыбнулась я. И с лёгким сожалением добавила: — Я бы согласилась, но подозреваю, что уже поздно. Отвези меня домой, пожалуйста.
Козловский поднялся, подал мне руку. И не спешил отпускать мою ладонь даже, когда я встала. Ласково провёл большим пальцем по запястью. Я замерла, понимая, что сейчас он даёт мне шанс отстраниться первой. Или не отстраняться… А, к чёрту правила и мораль, я приехала в Сочи не для того, чтобы думать, можно ли целоваться на первом же свидании. Слишком хорошим был вечер, и слишком звёздной и пьянящей — ночь. И, будем откровенны до конца, Костя мне понравился. Я шагнула вперёд, в тепло и уют его объятий, положила ладони на широкие плечи, прижалась щекой к тонкой ткани рубашки. Довольно протянула:
— Высокий…
— Есть немного, — согласился Костя и уверил: — Не беспокойся, я наклонюсь.
