Все вокруг разом смолкли и обратили свой взор на певуний. А их голоса с каждым мигом становились все звонче и полнее. Вспыхивали, словно искорки, выплетали словами-переливами дивные образы, заставляя сердце то трепыхаться, то сладко замирать.
Никогда княжна не слыхала столь дивного пения. А голоса девушек становились все ласковей и протяжнее, будто бы звали за собой, обещая любовь и счастье. Песня ширилась, разливалась над поляной полноводной рекой, топила в себе все печали и горести, как вдруг — замерла, словно оборвалась. Княжне почудилось, что ее будто из теплой постели на зимнюю стужу выставили. Как так? А еще?! Не успела она наслушаться!
Мужчины тоже встрепенулись. На обманщиц-певуний посыпались призывные речи. Девушки игриво склоняли головы, выслушивая лестные слова, но идти на уступки не спешили.
— Ишь, как скулят, — завистливо выдохнула Смешка, оглядывая усердствующий мужчин, — ну ничего, скоро танцы пойдут. Уж я там покрасуюсь…
Лана печально вздохнула. Нет, петь и танцевать она, конечно, умела, да только и далеко не так хорошо. Таких бы мастериц — да на княжий пир, гости бы не то что про еду, про хмельное забыли.
И вновь ей вспомнился отчий терем. Воятка и Ратимир, сестренки ее маленькие. И матушка… Не увидеть ей богатства свадебного наряда, не порадоваться, не восхитится, силой и щедростью будущего мужа своей дочери. Который весь праздник и носа не кажет. Где пропадает и… с кем? Девушки продолжили петь, но княжне теперь было не до развлечения. Не праздник — одно расстройство. Вот дождется танцев, посмотрит на Смешку и в терем вернется. Нечего ей тут делать.
Наконец девушки закончили свое выступление. Не успели слушающие отдать дары понравившимся красавицам, как над поляной раздался зычный мужской окрик. Смешка охнула и перехватила княжну за руку. Потащила от взгорка в другую сторону.
— Мужчины на борьбу собираются, — пояснила она, — пойдем скорее, а то потом не протолкнемся.
— А Любава, — постаралась выкрутиться княжна. Идти туда не хотелось.
— С Дивляном она, не беспокойся.
Место для борьбы они увидели сразу. Волчий народ обступил небольшую лужайку, примыкающую боком к густым зарослям подлеска. Желающие померяться силой собрались тут же. Рядом с ними княжна заметила старшего из стражи Всемира. Мужчина что-то втолковывал тихим, серьезным голосом. Его слушали внимательно, иногда согласно кивая сказанным словам.
— Наставляет тех, кто впервые пробует себя в борьбе, — в полголоса пояснила Смешка, — главное для волков — за горло не хватать, а кто человеком решил кулаки почесать — голову не трогать. Не очень радостно оставшиеся дни с опухшей рожей красоваться.
Выслушав последние указания, мужчины разошлись по разным концам лужайки. Первым решился выйти молодой, крепко сложенный юноша с копной непослушных рыжеватых кудрей. Его в поселке Лана раньше не видела, стало быть кто-то из гостей. Юноша стянул через голову рубаху, гордо показывая развитый торс. Ответом ему стал одобрительный мужской гвалт, приправленный восхищенными девичьими вздохами. Спустя некоторое время для него нашелся соперник. Такой же сбитый, правда, ростом выше и чуть суше в мускулах. Мужчины меряли друг друга взглядом, оценивая и прикидывая слабые стороны соперника. По команде все того же стражника юноши бросились друг на друга.
Ну, нового Лана для себя не углядела. Точно так же махались и на ярмарках в их столице. Рыжий все пытался попасть кулаком в живот высокому, но тот вовремя отступал и награждал в отместку соперника крепкими тумаками по плечам. Но юноша упорствовал, не желая сдаваться, хоть и дышал все труднее и двигался медленней.
Княжне уже подумалось, что рыжий проиграет, однако неожиданно тот сделал резкий выпад, но ударил не туда, куда обычно, а вбок. Его выходка заставила соперника растеряться, чем и воспользовался хитрец. Тремя мощными ударами он уложил высокого на лопатки и придавил к земле. Стражник резко свистнул, признавая победу рыжеволосого. Тот мигом вскочил на ноги, отпуская соперника. Широко улыбнулся, и поднял руку вверх принимая хвалебные выкрики. И хоть на бледной коже отчетливо проступали синяки и ссадины, но юноша выразил готовность сразиться еще с кем-нибудь.
Дело пошло живее. Люди соревновались между собой как обычно, а вот оборотни — в зверином облике. Мужчины просто скрывались в подлеске, а оттуда выбегали уже волками. Глазеть на полуголых мужчин, раздающих друг другу тумаки, да на рычащих волков Лане быстро наскучило. И княжна уже решительно было вознамерилась удалиться, как вдруг на лужайку ступил Лучезар. Безошибочно отыскав ее в толпе, он тонко улыбнулся. А ее вновь бросило в жар. И в рубашке-то мужчина выглядел мощно, а уж без нее… Под светлой, гладкой кожей бугрились мышцы ничуть не меньше, чем у Яра. А двигался оборотень плавно и бесшумно. Девицы в толпе все как одна застонали от восхищения. Ой, хоро-о-ош! Что же за смельчак против такого выйти рискнет?
И пока мужчины решали — стоит ли пытать счастья, княжна, наконец, увидела того, о ком думала весь день. Яр возник словно из ниоткуда. Секунду назад его было не видно и вот — стоит напротив ухмыляющегося Лучезара. Безмолвный, мрачный. Готовый принять бой. А на нее даже не взглянул! Страх за него схлестнулся с обидой. Уйти бы, но ноги будто приросли к земле.
Мужчины скрылись в подлеске. А спустя миг на лужайку выскочили два волка. Черный, будто сама ночь и серебристо серый, со светлыми подпалинами по животу и груди. Огромные, с широкой грудью и мощными лапами, оба зверя скалились, утробно рычали и прижимали уши, выказывая свою неприязнь к сопернику. Ей стало совсем худо. Эта схватка не могла закончиться хорошо. Слишком гневно полыхали волчьи глаза.
Волки же кружили друг напротив друга. Шерсть дыбом, клыки на показ, под лапами и камешек не хрупнет. Она моргнуть не успела, как две тени — черная и серая, бросились в бой. Сшибаясь грудью, они хватали друг друга за холку, пытаясь прижать к земле, когтями рвали мех и шкуру. Шерсть клоками летела во все стороны, цеплялась за траву и, подгоняемая ветерком, неслась дальше.
Люди торопливо расступались, давая обезумевшим зверям места. Драка набирала оборот, становясь все злее и яростней. Когти Лучезара чиркнули в воздухе и на зеленую траву брызнули темно-багровые капли. Черный волк отпрянул, стряхивая с глаз кровь, лившуюся из разодранного лба. Серый радостно оскалился и бросился в новую атаку, но Яр ушел в сторону, и почти сразу же над поляной прокатилось рычание, полное боли. Белоснежные клыки вонзились под лопатку серого, выгрызая мех вместе с лоскутами кожи и мяса. В толпе послышались испуганные выкрики и требования прекратить схватку. Но побледневший стражник напрасно призывал оборотней к порядку. Ничто не могло остановить двух распаленных непримиримой ненавистью волков.
Да они ведь убьют друг друга! От страха за этих двоих, Лана бросилась вперед, желая любой ценой прекратить творившийся ужас. Но ей не дали сделать и пол шага. Крепкая рука перехватила ее за плечи и дернула назад, оттаскивая подальше вглубь расшумевшейся толпы.
— Порвут и сами не заметят, — крикнул невесть откуда взявшийся Грай.
