ЭКМ ТК 382-17 «Медвежий король»
На гипертрассе между системой Селурьи и Михъельма
— М-м-м, общие душевые… — с омерзением протянула Ева.
Ну что за мода на военном флоте сочетать мужские и женские ванны? Один мужик может навести бардака больше, чем пиратский налет. И ладно бы они хоть пахли приятно…
— Ты права, очень удобно, — де Карма усмехнулся и выглянул из-за угла.
— Надеюсь, ты не голый.
— Под одеждой все голые.
— Остроумие тебя, может, и не убьет, но мой нож — легко.
— Ты ходишь с ножом в душ?
Ева демонстративно проскрежетала лезвием по стальной раковине.
— Да.
— Аж мурашки по коже.
Кидонианец появился из тумана в одном полотенце. Эсора увидела выступающие кубики пресса, но не настолько заметные, чтобы ими гордиться. На троечку. А вот остальное тело очень даже ничего: руки не перекачаны, как у гражданских выпендрежников, дополнительных подбородков нет, пугающих зарослей подмышками тоже. Де Карма заметил ее оценивающий взгляд и демонстративно остановился в паре шагов.
— Пытаешься меня соблазнить? — спросила Ева.
— А что, не нравится?
— У меня круче, — она приподняла футболку. — Тренируюсь каждый день.
Ивар ухмыльнулся.
— Впечатляющий рельеф, таким и шнек остановишь… Как тебе сегодняшний забег, кстати?
— Ты хотел сказать «долбаное безумие»?
— Только не говори, что теперь боишься идти с нами на работу.
— Не боюсь, но хотелось бы… стоп, у нас что, новое задание?
— Пока нет. Чтобы поговорить с Михъельмом, нужно остановить корабль. Но мы не можем: инженеры говорят, что на следующем разгоне это корыто отправит нас разве что к праотцам.
— Вот тебе совет: не нужно делать таких уточнений, если о них не просили.
— Значит, все-таки боишься, — усмехнулся де Карма.
— Не боюсь, а выражаю разумные опасения. Они, вообще-то, жизнь сохраняют.
— Скорее сохраняют ее скучной.
— Поговорим, когда умрешь.
Ивар хохотнул и медленно зашагал к выходу. На секунду он замер между Евой и душевыми кабинками. Девушка поймала момент и преградила кидонианцу путь рукой. Другой ухватилась за узел полотенца и притянула к себе.
Был в этом неадеквате странный шарм. Эсора никогда не заводила длительных отношений: почти всю взрослую жизнь провела на работе, а в СБК служебные романы запрещены. Иногда ей попадались интересные парни на гражданке, но им не хватало характера. Жизнь в метрополии делает людей слишком мелочными, зависимыми от внимания, лайков в соцетях, модной одежды и другой ничего не стоящей ерунды. Когда прилетаешь из Свободных миров, насмотревшись на смерть и разрушения, а тебя встречает хипстер в закатанных штанишках… это не то, к чему хочется возвращаться. Уж лучше жить в одиночестве, чем с парнем, не способным найти дорогу без навигатора.
Правда, ожидать чего-то серьезного от случайно встреченного кидонианца Ева бы не стала. Но почему бы не попробовать? В худшем случае, они просто разлетятся по разным краям галактики и больше не увидятся. И никакой ненужной драмы.
— Знаешь, иногда после перестрелки бывает особое настроение… — протянула она игриво.
— О да… знаю, — на лице Ивара не дрогнул ни один мускул, но по взгляду Эсора все поняла. Она приблизилась совсем вплотную и прижала де Карму к железной дверце.
— Особенно если на волосок от смерти…
Двухдневная щетина больно уколола губы, но это было ожидаемо. В некотором смысле даже приятно. Большинство мужчин удаляют волосяные луковицы на лице или вообще рождаются с модифицированным геномом — у них борода и не растет. Но в семье де Карма, явно сохранилась дурацкая традиция скрести щеки лезвиями.
Кидонианец быстро отстранился.
— Какой нелогичный поступок, — с улыбкой сказал он. — Твое начальство не обрадуется…
— Его же здесь нет? Кто им расскажет? Ты? — Ева показала, что нож все еще в руке.
— Точно не я… А если ты с оружием, это можно счесть попыткой…
Она заткнула Ивара поцелуем и толкнула в ближайшую душевую.
Проснулась Ева уже в его каюте. Кидонианец стоял перед зеркалом: натянул китель Паучьего Эшелона и уставился на отражение, как на давно потерянного брата-близнеца.
— А ты вундеркинд… — протянула Ева, когда он заметил ее взгляд. — Хорош в бою, хорош в постели.
— Ты мне льстишь, — усмехнулся де Карма.
— Ни капли. Я слышала, что после шестидесяти мужчины теряют хватку, но, видимо, это миф, — Эсора говорила как можно серьезнее, чтобы сдержать улыбку.
— Я про «хорош в бою». Приятно услышать такое от специалиста.
Кидонианец нарциссично расхохотался.
— Ну ты и болван.
— Знаю. Ничего не могу с собой поделать… Скажи честно, это все часть задания или…
Ева прищурилась.
— Сейчас как дам по небритой морде! За кого ты меня принимаешь?
Де Карма примиряюще поднял руки.
— Прости, должен был спросить. Вряд ли я самый привлекательный на этом корабле.
— Ну не скажи… — Ева откинулась на стальную спинку кровати и осмотрела де Карму с ног до головы. — Китель тебе идет. Сразу видно, что умеешь его носить.
Ивар невесело усмехнулся.
— Но офицером мне больше никогда не быть. Иронично, правда?
— Скорее печально. Что такого случилось в Приоритете, раз тебя выгнали из флота?
— Если расскажу, придется…
— Убить меня, ага.
— Сесть в тюрьму… Ты прямо Цербер, ей богу. Сразу «убить»…
— Профессиональная деформация… Ладно, а почему ты не подался куда-то еще? Уверена, на Агатоне твоим навыкам найдется применение. Тем более после того, как поработал на нашу разведку.
— Тогда мне нельзя будет возвращаться на Кидонию. А я люблю эту чертову планету. Не представляю себе жизнь без возможности гулять по ее садам, любоваться зеленым небом…
— Ты на удивление сентиментален, ты в курсе?
Де Карма развел руками.
— Даже не представляешь, насколько.
— Но почему ты тоскуешь по службе? Разве сейчас жизнь не интереснее?
Ева встала и прошлась по комнате босиком. Холодный металлический пол прогнал последние остатки сна. Забавно, что свет на жилую палубу вернули, а отопление нет.
— Интереснее… — протянул кидонианец со вздохом. — Но в ней особо нет смысла. На службе я чувствовал себя частью народа, стоял на его защите. А сейчас… болтаюсь туда-сюда по галактике, убиваю время, пока кто-нибудь не убьет меня.
