— Нуль мне в меру, где там мой лекарь? — он приподнялся, стал бегать глазами по каравану, потом, заметив кого-то, коротко свистнул.
Все-таки это был человек, третья мера. От его свиста меня чуть не оглушило — рядом испуганно фыркнули лошади, а обернулись вообще все звери. Дидрич кому-то махнул, потом сел.
— Ты храбрый зверь, сильный, — продолжил Дидрич, — И странный.
— Не совсем понимаю, мастер.
Он потянулся к поясному кошелю, но тут подошел лекарь. Одетый в обычную хламиду, когда-то бывшую синей, лекарь походил больше на грязного бедняка. Я с легким отвращением посмотрел на его окровавленные пальцы с грязными разводами, когда он схватил мою ладонь и отвел в сторону.
— Заговоренная стрела была, — со знанием дела сказал лекарь.
— Да ты что?! — деланно удивился Хорек.
— Нуль тебе в жопу, лекарь! — выругался Дидрич, и Матс с Секаем захохотали, — У меня лошадь лучше врачует, чем ты.
Тот ничего не ответил, а лишь, надув губы и нахмурившись, потыкал пальцами по краям раны. У меня поехали круги перед глазами, и я не знал, от чего кричать — от боли или от явной антисанитарии. Как житель двадцать первого века, я прекрасно понимал, что такое грязные руки.
— Больно будет, — лекарь поднял глаза, потом резко выдохнул, — Пурус салюс!
У меня искрануло в глазах, я чуть не свалился, и Матс сразу подпер меня плечом. Лекарь же поднялся и, гордо подняв голову, и ни на кого не глядя, сказал:
— Больному поспать полдня, пока скверна выйдет. Я еще подойду, чтобы проверить рану.
— Свободен, Ларс, — Дидрич кивнул и взмахом ладони отправил лекаря.
— Господин, — с видом несправедливо обиженного Ларс кивнул купцу, и, так и не опустив голову, гордым шагом отправился врачевать остальных.
Его проводили взглядом, а потом Секай, усмехнувшись, прошептал:
— Ладно, хоть не убивает…
Дидрич кивнул:
— Лечит лучше, чем ноль, хоть на том спасибо.
Я криво усмехнулся, слушая их разговоры. Мое состояние внушало мне тревогу. Я недолго находился в звериной шкуре, и мне казалось, что эту силу и здоровье ничто не может поколебать.
А тут обычная стрела мне намекнула, что я все так же смертен. А умирать еще раз ой как не хотелось — с одной стороны опять Белиар подкинет мне долгов в копилку, с другой стороны Абсолют, который теперь непонятно как ко мне относится.
Дидрич все-таки опустил руку с широкий поясной кошель.
— Керт не только просил за тебя, но даже заплатил. Мне просили передать тебе это, Белый Волк, когда довезем тебя до лагеря.
Он вытянул на свет маленький свиток, перевязанный шелковой ленточкой, и протянул его мне.
Я опробовал поднять руку, но понял, что она не слушается меня.
— Он точно его подлечил? — Дидрич с беспокойством глянул на меня.
— Эх, жаль будет, если не вытянет, — голос Секая доносился уже, как сквозь вату, — Представь, у него магия велария. Зверь увидел, что мне в голову стрела летит.
Купец глянул на меня круглыми глазами:
— Увидел?! — удивленно спросил он, и выругался, — Не может быть. Телохранитель!
Я вздрогнул. Откуда он знает? Неужели опять прознали, что я пришелец из другого мира?
Мои движения были уже ватными, я заворочался, пытаясь, нащупать под рукой копье. Совсем рядом показались обеспокоенные глаза Хорька…
— Тысячу нулей этому Ларсу в глотку, — сквозь пелену послышалась ругань Дидрича, — Все самому делать надо!
А потом я снова провалился в темноту…
* * *
— А, очнулся, — весело бросил Матс.
Я не сразу сообразил, где нахожусь. Подо мной покачивалась телега, лежал я на чем-то мягком. Поэтому мне сначала показалось, что я опять летаю по Чистилищу.
Стало ясно, что я просто спал все это время, хотя даже снов не видел. Видимо, до такого устал, что даже моей душе было лень куда-то улетать.
— А… это… — прохрипел я пересохшим горлом.
Вокруг медленно проплывали поросшие лесом холмы, местность была совсем уж незнакомой. Солнце было где-то за деревьями, его ласковые лучи игрались со мной через ветки, и я пока не мог сориентироваться, был это вечер или утро.
Одно я помнил точно — возле поселения Ящериц леса не было.
Матс шел возле телеги, на которой я лежал. Он сунул руку куда-то под мешок, выудил большую кожаную флягу, и сунул мне.
— Удержишь?
Мои руки без команды откупорили пробку, и я жадно всосался в горловину. Я пил, пил и пил…
— Ох, Дидрич и устроил этому Ларсу, чуть башку не снес, — тихо хохотнул, — Он одно лечит, другое калчит.
Я наконец оторвался от фляги.
— А лагерь рекрутов? Доехали?
— Уехали мы оттуда, день уж как, — Матс махнул куда-то за спину, — Ты всю ночь продрых. Так что, доброе утро.
Я обернулся назад со смесью облегчения и тревоги.
— Как уехали? А почему?
Моя память сначала отказывалась помогать, а потом я вспомнил последние слова Дидрича про телохранителя. Да еще тот свиток от Керта… Мог ли приор все рассказать про меня?
В душе зародились сомнения. Неужто мне попался еще один из этой самой «обрядовой черни», и теперь хочет меня использовать?
— Из лагеря Ящериц приезжали, помогали восстанавливать повозки, — Матс пожал плечами, — Но господин Дидрич ничего про тебя не сказал.
Тут рядом фыркнула лошадь. Я повернул голову и встретился взглядом с подъехавшим Секаем.
— А, проснулся, нулячий ты сын.
— Ну, вроде.
— Двигаться можешь?
Я попробовал, поворочался. Тело было ватным, будто затекло все разом, но немного все же реагировало на команды.
— Мне бы немного времени.
— Тебя Дидрич ждет, — проворчал Секай, — Чтоб быстро.
И он, пришпорив коня, ускакал к голове обоза.
Я быстро начал разминать все конечности, сокращая мышцы, и стал подумывать о побеге.
Рядом о чем-то тараторил Матс, рассказывая последние новости. Что все-таки караван потерял несколько воинов, и что Ящерицы забрали часть дани, да еще много чего купили у Дидрича.
А разбойники оказались непростыми, поэтому и стрелы такие сильные. И что Дидрич думает на Желтого Приора, поэтому сменил маршрут.
Я все слушал, а сам скользил взглядом по кромке леса, плывущего вдоль дороги. Я теперь зверь, и могу спокойно сбежать. Использовать себя во всяких обрядах я точно не дам.
В голову пришла мысль — а почему бежать-то? Я же свободен. Даже как-то непривычно стало…
