— Закончил? — довольно грубовато спросил Керт.
Я взял круглый кованый щит-баклер и кивнул. Удивительно, но, будь я первушником, я бы не смог таскать такое тяжелое оружие. А сейчас, сжимая под мышкой доспехи и копье со щитом, я не испытывал перегруза.
Сила зверя так и просилась наружу.
— Сейчас отведу тебя наверх, — усмехнулся Керт, — Там, на башне, можешь махать сколько тебе влезет, попробуешь обновки.
Мы прошли еще несколько лестниц, поднимаясь все выше. Керт проводил меня на самый верх, открыв одну из неприметных комнаток. Стол, стул, кровать…
После запустения разграбленных залов тут создалось другое впечатление. Эти помещения наверняка использовались для гостей, которым надо быть вдали от суеты, и не особо показываться на глаза.
— Пожрать я тебе скоро принесу, камин сам разожжешь, — он кивнул на потухший очаг в углу, — Выход наверх там! — Он махнул на одинокую дверцу в конце коридора.
— Спасибо, мастер, — кивнул я.
— Одежда там, — он бросил взгляд на сундук, стоящий у входа, — Не на голое же тело будешь одеваться.
И Керт ушел. Я некоторое время постоял на входе, потом свалил все свое добро на пол, и сел на кровать. Наконец-то я остался один, и могу разобраться со своими новыми способн…
— Господин еще не разжег огонь? — произнес недовольный женский голос.
Я открыл глаза. В комнате стояла пожилая женщина-первушка с большим тазом в руках. Кряхтя, она поставила его на землю — полный! Как она его подняла?
Один взгляд на столб духа показал мне, что это третья ступень, и стихии — вода и огонь. Да, зверю гораздо легче смотреть на тех, кто ниже мерой.
Женщина уже ворочалась возле камина, и через миг на поленьях показались огоньки. Пламя разгоралось с неохотой.
— Мыться в холодине будете, я вам не маг великий, — проворчала женщина, потом обернулась, — Понятно, что зверь, но тут холод нулячий! Всю меру отморозить можно.
Она с укором смотрела на меня, рассевшегося на кровати, едва сдерживаясь, чтобы не начать ругаться. Я понимал, что ее так злило — я был все в том же, в чем бороздил вонючие реки Клоаки.
Я мог бы и послать ее куда подальше, рыкнув, но что-то не позволило. Вместо этого я стал стягивать грязную рвань, а первушка тут же подскочила, и стала сдергивать все сама.
Никакого стыда она не испытывала — судя по взгляду, я весь был сплошной грязью, и все это срочно следовало отмыть. Чисто профессиональный интерес.
— На чистой грязной жопой, господин, — ворчала она, совершенно не стесняясь моей меры, — А потом стирай все это…
Я остался в чем мать родила, а она подопнула мне под ноги низкую скамейку, усадила, и стала драить мочалкой. Я попытался отобрать, чтобы сделать все самому, но услышал удивленный рык, и сдался.
— Вам, господам, отдай, потом все исправляй…
В кои-то веки я с удовольствием прикрыл глаза и просто слушал ругань первушки, занятой своим делом. Меня отдраили, ополоснули, вытерли насухо, потом сунули в руки чистое белье.
Я наспех оделся, чувствуя прекрасное ощущение чистой одежды. Хоть рубаха и штаны были из совсем простой ткани, но это было блаженство.
— Господин не мог бы прогуляться? — грубовато спросила первушка, — А то прибраться надо.
* * *
Башня на самом верху оказалась не меньше, чем та, где Зигфрид творил свой суд. На город опустились сумерки, ни одного луча солнца уже не проникало сюда. Еще полчаса от силы — и будет ночь.
Я осмотрел себя — ржавый доспех все же требовалось почистить. Но сидел как влитой, все же глаз у Керта был наметан.
— Белиар, — осторожно позвал я.
Демон не отвечал, и я, повторив призыв, оставил попытки. Надо будет, объявится. Я не чувствовал, что с ним что-то случилось — наверняка просто отсыпается после долгой связи со мной, он же сам говорил, на это требуется сила. Придет, никуда не денется.
Впервые за долгое время я остался один, и теперь мог полностью испробовать свое новое тело. И новую силу, что таилась внутри.
К сожалению, во дворе не было никаких манекенов, только один из башенных зубцов почему-то был обломан, и завалился внутрь. Огромная глыба до сих пор так и лежала.
Ее я и наметил для своих экспериментов.
Первым делом я просмотрел свою меру. Стержень духа стал намного ярче, и моя точка четко висела в середине второй ступени. Через нее шла сплошная нить, уже не пунктирная, как раньше — мой личный путь окончательно оформился.
Техника Скорпионов полностью осела в моих мышцах. Отброшу копье, но тренированное тело останется сильным, навыки позволят применить любую удобную палку. Это дар в благодарность от древнего рода.
Я не сразу приметил, что вокруг моей точки заметно крутилось еще что-то… Серое, синее, красное…
— Стихии! — вырвалось у меня.
Меня поражало все. И то, что я вижу теперь способности, и то, что у меня вправду появился огонь. Он так и бурлил в крови, просился наружу, и я, глядя на камень, решился его выпустить.
Выставив ладонь, я представил ревущее пламя… Ничего. Я поморщился.
— Заклинание нужно, — послышался голос сзади.
Керт вышел из проема, неся в руках длинный посох. Ветеран был без сильверитовых доспехов, в обычном облачении — кольчуга поверх тканевой одежды. Но меч был на поясе.
— Заклинание? — переспросил я.
— Ну, да. Сначала стихия подчиняется слову, потом мысли. Это и мальчишка знает.
— А какое?
Ветеран нахмурился, потом пожал плечами.
— Ты б еще спросил, как я дышать научился. Это ж когда было, сотни лет уж прошли. Учителя найди, лучше зверя, — махнул Керт, а потом щелкнул пальцем, — Точно! В лагере новобранцев наверняка научат.
— Когда я туда попаду? — я с сомнением поглядел на темно-синее небо.
— Ночью отправлю тебя, приор сказал — чем раньше, тем лучше.
— Он прав, — кивнул я, внимательно наблюдая, что делает ветеран.
Тот отстегнул ножны с мечом, отбросил, затем встал напротив меня, отведя палку вбок.
— Размяться хочу, — ухмыльнулся воин, — Ты же не против?
Я покачал головой, внимательно глядя на него. Неужели предлагает драться?
— Задавай вопросы, — сказал Керт, и вдруг бросился на меня.
Я едва успел уйти от удара в голову. Правда, через секунду прилетело еще три удара одновременно — в грудь, в плечо, и в спину. Два из них я даже не успел заметить.
Оказавшись на земле, я пытался понять, что вообще произошло. Так быстро! Мать твою, ну я же зверь…
— Вопросы, — повторил Керт.
Поднимаясь с земли, я тряхнул головой.
