На начальном этапе атака танков имела успех, однако атака танков без сопровождения пехоты привела к огромным потерям техники. По данным журнала боевых действий 73-й пехотной дивизии: «В обед последовал удар в районе Будановки, поддерживаемый танками, включая средние Т-34, сопровождаемые авиацией противника. Совместным ударом «Штук» и противотанковых частей были подбиты 30 танков. Авиация противника в течение дня наносила удары. Командир 213-го полка подполковник Хицфельд сумел организовать свои силы и продолжить удар в районе Армянска. В 13 часов был достигнут прорыв… Потери 73-й дивизии за 3 дня: 42 офицера, 256 унтер-офицеров, 1287 солдат. Погода: легкий дождь»
43. Следует отметить, что для немецких войск в начальный период войны такой уровень потерь являлся запредельным.
Немецкому командованию удалось стабилизировать положение, введя в бой на участке 73-й пехотной дивизии части бригады СС LSAH. В бой были введены штурмовые орудия и противотанковые 47-мм самоходные пушки, пионерный батальон и артиллерия бригады.
Согласно отчету немецкого 4-го авиакорпуса, его авиация совершила 256 вылетов, сбив, по одним данным, 26, по другим – 27 советских самолетов. Противник разбросал с самолетов и агитационными снарядами вдоль передовой 130 тысяч листовок. Немецкий авиакорпус потерял три истребителя, еще два самолета получили повреждения при посадке
44.
Немецкое наступление развивалось успешно, но в этот день поступил приказ о переброске бригады СС LSAH на другой участок фронта. Советские части начали контрнаступление под Мелитополем. И 54-й корпус был вынужден 30 сентября 1941 года остановиться перед второй дверью в Крым – Ишуньскими позициями.
Потери немецкой бронетехники за этот период составили четыре штурмовых орудия, что также считалось экстраординарным для первых месяцев войны.
Потери советской техники были исключительно велики. В документах 54-го немецкого корпуса совокупно сообщается о 32 танках и 88 танкетках, «большей частью уничтоженных»
45.
46-я пехотная дивизия сообщает о числе трофеев: 23 легких танка и 27 танкеток. 27 танкеток – это почти весь 1-й батальон мототанкетного полка. По состоянию на 30 сентября 1941 года в батальоне числилось лишь три исправных танкетки
46.
Интереснее ситуация с 73-й пехотной дивизией. Среди захваченных трофеев указываются:
– командирский танк (Panzerbefehlswagen). В документах трофейной комиссии указываются уточняющие данные: «8.5 tonn», поэтому, скорее всего, речь идет именно о командирском танке;
– 4 тяжелых танка. По уточняющим документам комиссии, «26 tonn», то есть, скорее всего, это танки Т-34 из состава 5-го танкового полка;
– 4 средних танка («10 tonn»). Скорее всего, речь идет о танках Т-26;
– 61 легкий танк (по данным комиссии – танкетки весом 2,5—3 т, с экипажем 2 человека, вооруженные пулеметом).
Глава 3
Бои на Ишуни
За первой «дверью» в Крым оказалась вторая: Ишуньские позиции, и для их захвата 54-й армейский корпус получил несколько тяжелых батарей, прибывших в 11-ю армию по просьбе Э. фон Манштейна. В 54-й корпус были переданы:
– 54-й тяжелый артиллерийский дивизион;
– 737-й дивизион тяжелых чешских гаубиц (12 штук 15-см гаубиц);
– 1-й дивизион 77-го тяжелого артполка (12 штук 15-см чешских гаубиц);
– один дивизион реактивной артиллерии.
В составе артиллерии появились две тяжелые батареи 2-го учебного артполка, который изначально создавался как база подготовки румынских артиллеристов.
По состоянию на 2 октября 1941 года в корпусной артиллерии 54-го армейского корпуса числились:
– 1 дивизион тяжелых 10-см пушек (без одной батареи, всего – 8 пушек);
– 2 мортирные батареи 30,5-см (4 мортиры);
– 2 гаубичные батареи 24-см (4 гаубицы);
– 1 гаубица 35,5-см М1;
– 1 батарея 15-см тяжелых дальнобойных пушек К18 (4 пушки);
– 1 реактивный дивизион;
– 1 (737-й) дивизион тяжелых 15-см чешских гаубиц.
Кроме того, каждая дивизия имела свой артполк в составе 48 орудий (12 15-см и 36 10,5-см гаубиц)
47. Также корпусу были приданы: 3 пионерных батальона, 2 дивизиона ПВО, 190-й дивизион StuG III.
Перед штурмом Ишуни немецкая корпусная артиллерия состояла из 20-й арткомендатуры, поддерживающей 73-ю пехотную дивизию, и 138-й арткомендатуры, поддерживающей 46-ю пехотную дивизию. 22-ю пехотную дивизию поддерживал собственный артполк.
Самым большим орудием в немецкой 11-й армии на тот момент была 35,5-см гаубица М1 с длиной ствола 27 калибров. Орудие являлось новой разработкой фирмы «Рейнметалл». Первая батарея 641-го дивизиона состояла из одной установки М1, перевозившейся девятью тягачами. Шесть машин перевозили детали орудия, седьмая – кран, восьмая – электрический генератор, девятый тягач был запасным. Гаубица устанавливалась за два часа, стоила она «всего» полмиллиона рейхсмарок и могла вести огонь на дистанцию до 20 км со скоростью 10 выстрелов в час. Основной снаряд – бетонобойный, весом 575 кг. Орудие требовало установки на бетонный фундамент.
Традиционно принято считать, что приоритет в создании реактивных систем залпового огня (РСЗО) принадлежит советской науке. Многим сразу вспоминается легендарная «Катюша». Согласно советской историографии, немецкий реактивный миномет Nebelwerfer появился как скопированное у СССР нацистами оружие, но это неправда. Немецкие системы залпового огня были разработаны раньше и изначально имели более высокие показатели (точность, кучность, мощность заряда). Лишь на поздних этапах войны на вооружение советских войск поступили более мощные реактивные системы, такие как БМ-31-12. Достоинством советских РСЗО являлась их мобильность за счет установки их на грузовом шасси, большее количество реактивных снарядов в одном пакете и чуть большая дальность стрельбы, но в калибре советские системы уступали немецким. Разработка советских и немецких систем шла параллельно. Так же как и легендарная БМ-13 «Катюша», созданные перед Второй мировой войной в Германии реактивные системы залпового огня изначально предназначались для стрельбы снарядами, снаряженными боевыми отравляющими веществами, и снарядами с дымообразующим составом для постановки дымовых завес. В первоначальном варианте химические снаряды должны были использоваться в обычных тяжелых минометах W35, калибром 10,5 см.
Испытания шестиствольного 15-см реактивного миномета начались в 1937 году. Установка состояла из пакета шести трубчатых направляющих, смонтированных на переделанном лафете 37-мм противотанкового орудия 3.7 cm PaK 36. Шесть стволов длиной 1,3 м объединялись в блок с помощью передней и задней обойм. Лафет снабжался подъемным механизмом с максимальным углом возвышения 45 градусов и поворотным механизмом, обеспечивавшим угол горизонтального обстрела до 24 градусов. Стабилизация в полете достигалась не за счет хвостового оперения, а за счет наклонно расположенных сопел, обеспечивающих вращение со скоростью около 1000 об/с. Воспламенение маршевого двигателя – электрическое, от аккумулятора, залп – по 3 мины (два залпа с одной зарядки). Калибр снаряда (фактический) 158,5 мм. Первоначально в качестве реактивного топлива использовали спрессованный под температурой черный порох, но смесь давала сильное задымление и выдавала расположение батареи. В 1940 году смесь заменили на трубчатые шашки флегматизированного медленногорящего бездымного пороха, в результате чего дальность стрельбы возросла до 7 км.
