«— Да-а, с кем-то может, можно было бы и поспорить, но только не с нашим капитаном…»
А утром, когда из палатки вышли, вообще запертыми в глухой трубе букашами себя почувствовали. Левый берег вознесся уже казалось под самые облака, громоздясь отвесной стеной. А справа над щитами нависали кроны гигантских деревьев — таких, говорят, нигде больше и не растет. И то, что река в этих местах широка и мощна была… по ощущеньям-то… как бы и не считается. А знание того, что так и придется плыть, чувствуя себя тараканами в бумажном хлипком кораблике, угнетало и раздражало.
Правда, дин Волч сказал, что они теперь в основном под парусом идти будут — дескать, древней магией здесь так обусловлено, что ветер всегда в обе стороны дует: вверх по течению вдоль Леса, а вниз — под крутым обрывом. И то хлеб! Хоть не придется страдать от стоячей влажной духоты, что «убивала» их в последние дни — паруса-то вон, как надуваются.
* * *
Проснулся Ли от грохота и легкой тряски опускаемых надстроек фальшборта — от удара обитых медью щитов о деревянный бок биремы, глухой дрожью прокатившейся по всему кораблю.
В рассветном мареве он окинул взглядом палатку и понял, что находится в ней один. Кутаясь в покрывало, он отдернул полог и вывалился на палубу, с ходу угодив в густой липкий туман, в котором у правого борта неясными силуэтами виднелись потерянные друзья.
Где-то послышался еще один дробный удар, глухо увязший все в том же тумане. Парень посмотрел в ту сторону и далеко впереди заметил маячивший призрачным светом огонек другой биремы. К бортам их корабля тоже были прикручены факелы, тусклыми размытыми пятнами обозначавшие его размеры.
— Сами вышли, а меня не позвали! — обиженно выдал Ли старшим друзьям.
— А че тебя звать-то? Ты че видишь? Я — нет… — пророкотал Тай, обводя глазами молочную завесу, наглухо отгородившую их от всего остального мира.
Бирема и та, казалось, зависла в неподвижности в этом неопределенном облачном пространстве. Ли перегнулся через борт, разглядывая весла. Те, с каким-то утробным «у-упль-ль-ль» вырвались из воды, как будто она тоже была густой и вязкой, подобно окружающему их кашеобразному месиву, и неспешно поднялись. А потом так же медленно-медленно, пропадая с глаз, опустились, с тем же жутковатым звуком входя в невидимую от перил воду.
Частота гребков при такой-то скорости составляла, наверное, не меньше сотни ударов сердца между ними! И это притом, что работало, дай Светлый — только каждое третье весло, а парус был спущен.
— Дин Волч, а че мы так медленно идем? — спросил Ли у капитана, как только заметил в густой мути, что тот стоит рядом с ними.
— А в тумане быстрее нельзя, парень. Вот ткнемся носом в зад впередиидущему, что тогда? То-то! — степенно ответил уважаемый дин.
Он вообще был мужик с большим чувством собственного достоинства и строгим нравом, как успел приметить за время совместного плавания юный эльф. Даром, что командовал простой речной биремой, подвизающейся разовым фрахтом на перевоз скотины.
«— Ему бы с таким самомнением, флотом командовать!» — в очередной раз уважительно подумал о нем Ли.
— Эт всегда так, когда на рассвете входишь, аль выходишь с местностей Дриадова Леса, — сподобился дать еще кое-какие объяснения капитан.
В это время, сквозь облапившую их со всех сторон душную кашу, потянуло свежестью. Сначала слегка, а потом и вполне ощутимо.
Тут и туман, до этого стоячим болотом висевший в воздухе, неохотно надрываясь, стал трогаться с места. И сразу сверху надвинулись темные тени все тех же нереально громадных деревьев, которые составляли стену противоположную каменной, что тянулась на протяжении всего их пути вдоль Леса.
— Дин Волч, а вы не рано разрешили борта-то опустить?! — заволновался Ли, поняв, что они плывут все еще вдоль зачарованных берегов.
— Да не-ет, историю-то небось учил, молодой человек? — ответил тот вопросом на вопрос, и, дождавшись утвердительного кивка головой от своего собеседника, продолжил: — Тогда должон знать, что прямых нападений обитателей Леса на проходящие суда документально не фиксировалось уже много стозимий. А обязательный подъем щитов — это, скорее, уже общепринятая традиция, да еще… чисто людская перестраховка. Знаешь пословицу: «Береженого — и Светлый бережет»? — и, услышав очередное «— Угу» от парня, заговорил дальше:
— Вот, то-то и оно — все с этой пословицей живем…так что, вы бы проводили его светлость куда-нибудь с открытого места, — вдруг, с легким поклоном в сторону принца, изрек он неожиданно противоречащее своим же предыдущим словам предложение. Видать вспомнил невзначай, что «светлость» плывущая на его корабле как никак, а второе лицо в королевстве.
— Ага, как же, уйду я! Я, может, полжизни ждал — увидеть воочию Дриадов Лес! — воскликнул в ответ на это Вик, жадно вглядывавшийся в редеющий туман за бортом.
— Ну-у, я тоже думаю, что ничего страшного не случиться. Мы когда пустые без фрахта идем аль в конце путины домой возвращаемся, щитов-то вообще не поднимаем — и не че, ни разу беды не случилось… — опять вернулся к своей философской, полной достоинства манере разговора их капитан — его дело предупредить, а их господское решать, чай не маленькие.
Тем не менее Корр с Таем заметно напряглись. Один, прищурив черные глаза, стал напряженно всматриваться во все более проявляющийся сквозь туман Лес, а другой, чуть заметно подергивая носом, принюхивался, ловя уже вполне ощутимый ветерок.
А между тем, мутная хмарь развеивалась, отрываясь большими клоками от общей массы и уплывая по ветру. Звуки стали четче и ближе — всплеск весел, прибавившей ходу биремы, возгласы команды, засуетившейся на уже хорошо просматриваемой палубе, и нетерпеливое ржание коней, как будто почуявших скорый выход на берег.
Но Лес, сбрасывая полог тумана, все также не желал открывать им свои тайны — обычный лес, просто с очень большими деревьями. Каменистые неровные берега и густой подлесок, сбегающий лохматыми кустами к самой воде — вот все, что было видно.
— Хоть бы одна русалка, что ли показалась! — досадливо сказал Корр, жадно вглядываясь в однообразные камни и макающиеся от легкого ветерка в реку ветки.
— Не, русалок вы здесь уже не увидите, — со знанием дела изрек дин Волч. — Тут уж до самого конца ни одной речки иль ручейка из Лесу не выходит, ни одного затона иль отмели, где ж им тут появиться? А в большую воду они мож и выплывают, да я за несколько десятков зим, что по реке хожу, такого не видел.
— А не на большой воде значит видели?! — воскликнул Ли, ловя капитана на слове. — Какие они?!
— Ну-у, волосы у них длинные… цвета обычного: черные, белые, рыжие. Не зеленые, как говорят. То у дриад, но их я только раз и видел… давно. В общем, девки, как девки — эт если в воде. А если на отмели или на камне развалятся, то хвост у них рыбий вместо ног, а сверху груди оголенные — у нас, у людей, самые, что ни на есть непотребные так не ходють! — и сплюнул сквозь зубы за борт, выказывая свое отношение к ним.
