— А если за кого из обитателей Леса… я, конечно, ничего страшного в их внешности не вижу, но у них там жизнь такая… «сладкое болото» — я ее называю. По-другому и обсказать то не могу. Тяжело мне там будет… возьмите меня с собой, а-а? Я непривередливая… — и так жалостливо посмотрела поочередно на каждого, что даже у раздраженного ее присутствием Ли слова против не нашлось.
— Ну, что скажешь? — посмотрел Тай на принца.
Вик подумал — подумал, тоже посмотрел на всех и, наконец, выдал:
— Да мне все равно: один эльфенок — два эльфенка. Только меня смущает один вопрос, что она девушка… как мы с этим?
— Я никаких лишних забот не доставлю! — преданно заглядывая в лицо принцу, жалобно проныла девчонка.
Все надолго задумались, а она тем временем достала из своей сумки сверкающую хрустальными гранями бутыль — явно эльфийского мастера рук дело. В бутыли той что-то ярко-фиолетовое плескалось — интересное, зазывное такое. И выставила ее посередине на ковер.
— Это господа, фиалковая настойка — ее вам папа передал. Такую только тетка Иинину может делать. Она дриада — третья жена фавна Сажа, папиного приятеля. Угощайтесь, вы такого больше нигде не попробуете, — протараторила девчонка при этом.
— Какая тетка? Ни… ну… — попробовал уточнить заковыристое имечко Ворон. А вот Тай в сказанной девушкой фразе уловил другую интересную информацию:
— Так ты не сбежала из дома? Твой отец в курсе, что ты здесь? — спросил он.
— Да. И папа, и бабуля с мамой. А он в хрустальном шаре все рассмотрел и сказал, что я могу безбоязненно с вами ехать. А то, что я вам про свою ситуацию рассказала, ну, с женихами местными, то и они так же все думают — что ничего хорошего мне ни в деревне, ни в Лесу не светит, — ответила она полуправду. Ну, а что она могла еще им сказать? Про предназначение, про подвиги и приключения, отцом, виденные в шаре еще в ее детстве? И кто ей тогда поверит?
— Это все меняет. Ладно. Пока ты с нами, а там посмотрим, может, кому фрейлиной тебя пристроим. Давай располагайся. А ты Ли метнись кабанчиком и принеси стопочки из ящика с посудой. А я сейчас из корзины фруктов достану — мы сегодня перед самым отплытием отличных персиков и слив купили. Ваши, чей поди, лесные? Щас квакнем фавновой настойки и будем думать, как нам тебя дитё обустроить… — решил Тай и потянулся за очередной корзиной с недавно приобретенным харчем.
— Господин, а среди конюхов и команды оборотней или с Даром кого, нет? — между тем потихонечку спросила она у него. Тай с Корром переглянулись и он ответил:
— Да вроде нет. А что?
— У меня тут вот… пусть она в последний раз фруктов наших лесных поест — потом-то таких не будет, — и с этими словами девчонка достала из своего дорожного мешка маленькую дырявую тыковку и пальчиком постучала по ней:
— Ляль, выходи, не бойся — тут персики и сливы. Покушай, а?
Подошедший Лион чуть все стопки разом не упустил — из тыквы, поставленной на ковер возле хрустальной бутыли, выпорхнула… цветочная фея! Все слышали про них, но многие тысячи зим никто не видел их воочию — так что они давно уже считались мифическими существами, как драконы и единороги.
— Вы чего?! — спросил ошалевших приятелей Вик: — Чего, говорю, замерли?!! Ау-у! Народ! — он уже не на шутку испугался, глядя на очумевших с выпученными глазами друзей, таращившихся на обычную порченую тыкву.
— Не кричите так господин, пожалуйста! Вы Лялю напугаете — с нее уж и конюхов хватило, — жалобно так, попросила девчонка принца.
— Какую Лялю?! — тут уже и Вик начинает таращить глаза и шарить ими вокруг.
— Это цветочная фея — ты ее просто не видишь, — первым пришел в себя Тай и попытался хоть как-то объяснить ситуацию.
— Цветочная фея? Это та, что в сказках? Да ладно! Откуда она тут взялась? Да у вас памерки — это вы дриадового пойла, наверное, жахнули, пока я отворачивался! — не поверил ему Вик, ища достоверное объяснение странному поведению друзей.
— Нет, господин, фиалковою настойку никто пока не пил — вон и стопки еще в руках у эльфа вашего. А феечка эта со мной — сейчас в тыкве живет. А вообще-то, в нашем Лесу их много — в каждом дом-древе обитают, и у эльфов, и у фавнов, — попыталась объяснить сложившуюся ситуацию неверящему принцу и девушка.
— Зря ты отказался наложенный запрет на свой Дар снимать, а то бы тоже ее увидел, — добавил к сказанному Корр.
— А что у господина тоже есть Дар? А зачем на него запрет наложили — это же Да-а-ар?! — удивилась девушка.
— Видишь ли, дитё, наш Вик — он принц. Самый настоящий, из Правящей королевской Семьи. Ты не смотри, что он здесь, на конюшенной биреме, обретается — он так отдыхает от своих обязанностей, — покосившись насмешливо на принца, стал объяснять Тай, теперь уже Льняне, что тут происходит. — Он третий в Семье. А вот другой принц предпочел Путь Светлого и теперь верховный Святитель Храма. И если ты знаешь, то служители, не важно, Светлого или Темного, посвящая себя Храму, потом жениться не могут. А значит и детей у них не будет.
— Законных, имеется ввиду! — не удержался и встрял-таки в разговор с насмешливым уточнением Корр.
Тай на него грозно рыкнул и продолжил:
— Ну, да — такие вещи происходят, но условности все равно остаются в силе. По Закону у служителей детей быть не может. И вот, что получается — наш принц Виктор пока единственный наследник престола и возможный продолжатель Семьи после его величества Ричарда, пока тот не женится и не обзаведется собственными детьми. Ясно? — закончил вроде Тай эту тему и принялся разливать настойку по стопкам.
— Нет. Ничего не ясно. А причем здесь магический Дар его высочества? — непонимающе воззрилась на него Льняна, и даже перестала вынимать косточки из фруктов и нарезать их на дольки.
— Как не ясно? Маги и волшебницы не могут иметь детей — это всем известно. Как только по юности начинают использовать свой Дар — так и теряют эту способность. Почему, собственно, и принцу Рою разрешили взять сан — он всегда к знаниям книжным тянулся и его еще подростком в Академию учиться отправили, а там не углядели, как в нем Дар проснулся и он его использовать втихаря начал. Зная его, я так считаю, что и в Академию он напросился, чувствуя уже свой Силу — чтоб ему, значит, не мешали ею пользоваться. Тот еще хитрец, знаешь ли, — тоном, каким ребенку малому всем известную истину рассказывают, произнес Тай, но увидев, что девушка продолжает непонятливо хлопать глазами, не останавливаясь, продолжил объяснения:
— А у Виктора Дар проснулся гораздо раньше — ему зим пять еще было. И чтоб не тревожить лихо младшему принцу уже тогда его придерживать стали. А когда история с Роем на свет белый вылезла, то и вообще запрет строгий наложили, так что этот его Дар, ни окружающие увидеть не могут, ни он сам достать. Только последние годы плохо ему бывает от этого запрета, ну, там с настроением, со сном… с выдержкой вот иногда проблемы. И отец Вика, ныне покойный король Ройджен, разрешил Архимагу снять с него запрет, все равно свадьба Ричарда была уже обговорена и назначена. Но Вик благородно отказался, согласившись подождать до рождения детей в этом браке, — разжевывая уже чуть не по буквам, объяснял Тай Льнянке.
