Та, не слушая их, просто взялась за подбородок одной и посмотрела ей пристально в лицо. А потом проделала то же самое и со второй мордахой:
— Хороши! Ничего не скажешь! Ума-то что, нет совсем?! Хоть одного на двоих! Разве ж можно в вашем-то возрасте пчелами перекидываться? Не каждый умудренный опытом маг себе это позволяет! Я уж думала вы и Око-то сами не откроете!
Тем временем, не смотря на собственный строгий выговор, она заботливо подхватила девушек под руки и повела к скамье. А усадив, достала из-под нее оплетенную бутыль с холодной водой, вручила каждой по стакану и налила.
— Надеюсь, ты стихию свою не призывала? Хоть на это умишка-то хватило? — спросила она у Ривы.
Та только согласно промычала в стакан, взахлеб глотая воду.
Когда девушки напились, Руит им еще и капелек каких-то накапала. А потом велела подниматься и топать в деревню, на расправу к бабушке Норе. Девушки испуганно переглянулись, но делать-то нечего — обреченно повесив головы, направились, куда было велено. А ведь бабушка Нора это совсем не то, что бабушка Руит — тут дело одним выговором не обойдется.
Коты, полосатый и трехцветный, между тем терлись об ноги и зазывно заглядывали в глаза, просясь на руки.
— Кыш, парни! Они вас, таких кабанчиков, сейчас и от земли-то не оторвут. Неужели не чувствуете, что они совсем без сил? Тогда — медяшка вам цена, таким помощничкам! — пристыдила их Руит.
Коты все поняли и с понурым видом засеменили вперед по тропе.
Дорога до деревни была недлинной — только и пройти-то вдоль лысой скалы, которая содержала в себе и пещеру с Оком, и жилище Темного. Которое теперь, спустя тысячи зим от того времени, что он жил в нем, почиталось обитателями Зачарованной Долины, как храм.
Обогнув скалу, тропа вывела маленькую процессию на край деревенской площади. Теперь по правую руку от них располагалась все таже скала, которую они обходили, но здесь, выдаваясь уступом на площадь, она была облагорожена и резными колоннами обозначала вход в жилище Темного. А по левую руку — дом Главы Первого Рода, то есть бабушки Норы. Далее, по краю площади располагались такие же, как и их, еще шесть домов — круг этот и замыкающие.
Строились сии жилища когда-то для легендарных Странниц, почитающимися теперь в шести королевствах за Святых. Вернее, когда эти женщины еще и Странницами-то не стали, а были всего лишь семью простыми человеческими девушками взятыми Темным в жены, чтоб обучить их магии и породить с ними первых человеческих волшебников.
Так что дома эти и по сей день, построенные божественной волей, возвышались крепкими уверенными стенами. Вот только камень чуть-чуть потемнел… Но спустя тысячезимия эти хоромы, рассчитанные на большую семью, стояли все больше полупустыми. Потому что обитали в них, как правило, только Главы Рода с незамужними и неженатыми родственниками. А все остальные, кто не ушел в Мир, а остался в Долине, давно уж предпочитали жить своими домами, растянув деревню вширь аж на четыре улицы, расходящиеся лучами от той самой площади, что теперь была ее центром.
Вот и у них в родовом жилище кроме бабушки Норы жила Рива да еще сама Эль, в последние два года переселившаяся сюда от родителей.
А бабушка их уже ожидала. Она сидела в кресле возле незажженного по летнему времени камина и выжидательно смотрела на смущенно топчущихся в дверях девушек. А возле нее на приставном столике стояло блюдо с водой, так что было понятно — она в курсе всех их пчелиных перипетий и неудач с магией.
Вот! И что они могли ей сказать, зная это? Только стоять с покаянно опущенной головой и молча ждать неминуемого приговора.
— Значит так, — начала свою грозную отповедь бабушка, — я так понимаю — сказать вам в свое оправдание нечего. Вот и хорошо — похоже, не все мозги растеряли, ютясь по пчелам. А раз так, наказание ваше будет не столь жестким. Во-первых, хлев вы вручную все-таки вычистите. И не далее, как завтра. Во-вторых, магией вам запрещаю пользоваться две десятницы. Только если под моим или материным надзором, чтоб уроков не прерывать. И не хитрить мне — узнаю, строже накажу! А то, что я все равно проведаю, вы прекрасно и так знаете.
— А если… — не выдержала более эмоциональная Рива, попытавшись вклиниться в бабушкин выговор.
Но та прервала ее на полуслове, прекрасно поняв, в чем причина возражений:
— А если свадебный кортеж прибудет раньше этого срока, то значит и венчание пройдет своим чередом, без вашего присутствия. Вот и посмотрим — судьба вам на нем побывать или нет. А теперь кушать и в постель до самого утра. Живо! — прикрикнула она на них.
В общем-то, при последнем высказывании в глазах ее появилась затаенная улыбка, как давеча и у ее дочери, когда та ругала девушек под сенью древнего дуба, но подружки ее не заметили, расстроено переживая сказанное. Вот уж наказала бабушка, так наказала — тут и коровник рядом не стоял!
А на утро, надев на себя самые старые рубахи и юбки, а ножки вдев в крестьянские башмаки на деревянной подошве, девушки отправились в хлев.
В общем-то, им немного повезло, если конечно в таком деле вообще свезти может — на дворе стояло жаркое лето. А это значило, что большинство животных целый день находилось на выгоне, а то, что успевало накопиться за ночь, быстро высыхало. Только одна свинка с поздними поросятами портила им эту менее вонючую и более легкую задачу, возясь вместе со своим выводком в углу хлева.
Девушки оглядели предстоящее поле деятельности, вернее большой сарай, и приуныли.
Как было бы хорошо, чтоб вилы сами подцепляли навоз и нагружали корзину! А потом, когда корзины уже наполнены, то они — корзины эти, опять же сами, рядочком, поплыли бы к яме, что выкопана на конце огорода! А ты только стоишь где-нибудь в теньке на ветерочке, чтоб не сильно навозным духом несло, и слегка так это все дело направляешь. Главное-то, что для такой работы и магии-то много не надо — так, самую чуточку.
Но даже если бы на сегодня у девушек эта самая «чуточка» и насобиралась, то воспользоваться они бы ею не смогли. И пришлось им подтыкать юбки, покрепче ухватывать вилы и как самым что ни на есть простым селянкам браться за дело вручную.
Эль направилась в овечий загон.
Через какое-то время она поняла, что процесс перекладывания содержимого загона в корзину не идет — круглые сухие какахи сыпятся меж зубьев вил, как горох, и складироваться упорно не желают. Так что пришлось ей идти и брать лопату.
А когда она вернулась, посреди хлева стоял отец и с веселой улыбкой обозревал не вполне заметные результаты их труда.
— Что, девоньки мои, трудно вам без магии-то? Но иногда для разнообразия надо попробовать и без нее пожить. Большинство людей как то же справляется? А чтоб нескучно было, я пришел вам помочь, — и после этих слов, подхватив оставленные Эль вилы, направился к загону с маткой и поросятами.
— Альен, а тебя потом бабульки не заругают?!! — воскликнула Рива.
