Вечеринка удалась.
Наша выручка за бесплатный Новый год побила все доходы заведений Москвы, даже тех, которые брали за стол от 1000 у.е. за вечер.
Витя, вернувшись с отдыха и услышав отзывы о произошедшем, просто молча пожал мне руку. Впрочем, мне этого было более чем достаточно.
Глава 8
Второго января Воля, Таш, старый добрый верный Мартин, я, а также широко известный в узких кругах Тото Дарч и Володенька, близкий друг Паши еще по Пензе, вылетели на Кубу. Пятеро мужиков, ищущих на жопу приключений, и одна стойкая пионервожатая.
Я, конечно, подозревала, что эта давно запланированная приятная поездка на родину Че Гевары окажется слегка экстремальной, но даже не предполагала — насколько. Начиналось все благопристойно. Зарабатывать более-менее нормально все начали недавно, так что это путешествие на другой конец Земного шара для всех было первым. Мы планировали отпуск, как все приличные люди, — два дня в Гаване, остановиться в любимой гостинице Аль Капоне, и семь дней в лучшем отеле Варадеро, на белоснежном берегу Атлантического океана, отдохнуть от московской суеты. В общей сложности день мы теряли в полетах с пересадками через Мадрид. Турагентство, через которое мы летели, было давно уже в доску свое. Лариса и Алик, его владельцы, клятвенно побожились, что все у нас проверено-перепроверено, и мы можем не волноваться, а если что — звонить в любое время, но что-то все равно свербило мою душу, какое-то беспокойство или неясное предчувствие беды.
В полной уверенности, что второго января все будут в ауте и просрут самолет, я взяла на себя роль самой ответственной и честно придерживалась ее почти до самого конца поездки. Зато, когда я все-таки сорвалась и пустилась во все тяжкие, то переплюнула всех этих пятерых оболтусов вместе взятых.
С Таша, Воли и Мартина я вытребовала паспорта с билетами заранее, еще до Нового года. Тото побожился, что не забудет. Володенька был для меня неизвестным персонажем и особенно на тот момент не волновал. Позвонив каждому раз по двадцать и удостоверившись, что все едут в аэропорт, я, конечно, была готова увидеть вечером второго января нетрезвых личностей, но то, что предстало перед моими глазами, превзошло все ожидания.
Еще больше эта картина потрясла экипаж самолета Москва-Мадрид, хотя бы, просто, потому, что мы были единственными пассажирами на борту в этом рейсе. Примерно через час после взлета Мартин уже вовсю бухал со стюардессами, а Воля с Ташем проходили курс молодого пилота в кабине летчиков. Тото тихо и благопристойно спал. Володенька метался между стюардессами и возможностью порулить воздушным судном. Я злобно бухала в одиночестве потому, что меня не брали ни в одну из компаний по причине половой принадлежности. Вскоре я, посапывая, присоединилась к сонному царству Тото. В итоге, после приземления, только мы двое были во вменяемом состоянии, остальные же четверо представляли собой нечто среднее между дегенерирующими орангутангами и протухшим мороженым. Мартин полз из самолета на карачках, стюардессы плакали и записывали ему свои телефоны фломастером прямо на лысине, капитан самолета братался с остальными пацанами, так же, еле держась на ногах, как и они, и клятвенно обещал уважать и помнить их вечно.
Кое-как оттранспортировав всю эту полуживую массу до транзитной зоны, мы пошли выяснять, что там с нашим стыковочным рейсом. С ним все было нормально, вылетал по расписанию через три часа в Гавану, и, технично перенеся тела наконец-то заснувших спутников поближе к нужному выходу на посадку, мы с Тото коротали время за разговорами. Между делом мы развлекались невинной детской забавой — придавали бесчувственным и безвольным телам наших спутников самые различные нелепые позы и фотографировали плоды своих усилий на память. Окружающие, от нечего делать, с интересом наблюдали творческий процесс и хохотали до слез. Наконец объявили посадку.
Растолкав жертв алкоголя, я пошла в очередь к самолету. Жертвы тем временем, воспользовавшись отсутствием старшей по отряду, решили опохмелиться, соблазнив вдобавок еще и Тото. И тут — сюрприз! — несмотря на огромную толпу людей с посадочными талонами, нам сообщают, что самолет на Гавану переполнен, но это не страшно, через несколько часов полетит следующий, и вы сможете улететь на нем. Типа извините, попутали, но ща все исправим, всего-то еще пару часов подождать, в общем, граждане пассажиры, не ссать, как-нибудь, но отправим вас на Кубу. Толпа заволновалась, зашумела, пошли разбираться, но всех быстро успокоили и уверили, что самолет уже готовят, что все хорошо и что точно-точно всех отправят и никаких накладок больше не возникнет.
Мои же полуобморочные подопечные не заметили ничего, ни нескольких часов дополнительного ожидания вылета, ни погрузки в самолет, ни трехчасового воздушного шторма над Атлантикой. Зато к моменту высадки в Гаване они были свежие, бодрые и вменяемые, хоть и немного помятые после сна в неудобных позах. Прилетели мы вечером и, заселившись в отель, нафотографировавшись около номера Аль Капоне, решили сделать вылазку в город, людей посмотреть, себя показать, ну, и, вообще, начать ассимилироваться с местным населением путем межполовых контактов с доступными женщинами. Вполне себе нормальный туристический вечер. Как, впрочем, и последующие два дня в Гаване, которые, что удивительно, мы провели как самые обыкновенные туристы, оглядывая город, достопримечательности и ничем не выделяясь из общей массы иностранцев. Мы, даже, чинно сходили на какие-то местные вечеринки, где не устроили никакого дебоша или скандала. Успокоившись, я решила, что все мои волнения напрасны, и мы двинулись на отдых в Варадеро.
Варадеро оказался турецкой туристической байдой на берегу Атлантического океана. Данный факт, вкупе с оллинклюзив ромом, вполне ожидаемо повлиял на умонастроения и психику моих сотоварищей. Проведя день на пляже, мы засобирались обратно в Гавану, решив снять машину и, оставив весь багаж в отеле (благо, он все равно оплачен до самого вылета), налегке попутешествовать по острову свободы, пробуя на вкус его настоящую жизнь.
Выезд был назначен на полдень следующего дня. Поскольку мест в арендованной Киа Спортаж было всего пять, а пассажиров — шестеро, на камень-ножницы-бумага кинули, кто поедет в багажнике. Мартину, как обычно, не повезло. Впрочем, Мартину вообще не везло всю поездку, так как его желудок напрочь отказался воспринимать местные реалии и время он проводил в основном в туалетах.
Доехав до Гаваны, мы, первым делом, нашли самый стремный криминальный, но очень красивый район, весь в старых колониальных полуразрушенных домах, с аутентичными дедушками, сидящими весь день в местных кафе, распивая ром и играя в карты. Ассимилироваться, так ассимилироваться, решили мы и сняли в этом районе такую же полуразрушенную, стремную, но чистенькую и очень колоритную квартиру.
Чувствуя себя практически местными жителями, мы отправились гулять по городу.
Первым делом освоили чайнатаун и старый город — видимо, включилась врожденная чуйка на злачные места. Кокаин предлагали на каждом углу, но мы не велись, у нас были «свои варианты». Чуть ли не в первый день у нас появился друг по имени Флауэр (имя Цветочек он выбрал себе сам в сознательном возрасте) — рэгги-пацифист, отсидевший в тюрьме за нежелание идти в армию, сразу проникшийся к нам доверием и показавший отдельным бесстрашным персонажам самые темные закоулки, подворотни, квартиры-притоны и прочую заманчивую экзотику. Довольно быстро выяснив все самые дорогие места по покупке известки и петрушки и встретив Флауэра, часть нашей компании успокоилась и на манящие зазывные предложения больше не реагировала. Однако, как выразился Воля, на Кубе остро стояла не только проблема кокаина, но еще и сифилиса — тела предлагали тоже на каждом углу и тоже во всех вариантах. То, что литр рома стоит два доллара, уже воспринималось как данность и дополнительный бонус ко всем прочим радостям жизни. Недаром где-то именно в этих местах осел Хэмингуэй — его мотивы были абсолютно понятны.
