— Точно такие же, как после скальпеля Кейлера, — вдруг пробубнила фея и отшатнулась назад.
У профессора анатомии Вечерней академии был собственный метод работы с трупами существ Разрыва. Когда-то он даже хвастался ей своими разработками и, не вдаваясь в подробности, нахваливал свой способ точечных проколов. Будто каждая точка на теле монстра может отвечать за что-то важное. И если ввести лекарство в несколько уколов точно по схеме, можно добиться совсем иного результата, чем предполагает само вводимое вещество.
И вот теперь она видела тот же рисунок из заживших проколов, как тот, который был на трупе в лаборатории профессора.
Вот только Кейлеру было запрещено проводить эксперименты на живых существах. В его распоряжение поступали лишь погибшие.
Арлин не могла поверить своей догадке. В горле пересохло, на миг стало трудно дышать. Она отшатнулась от прозрачного ящика с троллем, невольно пятясь к двери.
— Не может быть… не может быть… — шептала она тихо, сама еще не до конца понимая, в чем подозревает Кейлера.
Насколько знала фея, живых существ, которых держали в клетках в академии, можно было только лечить и пытаться найти способ снять их агрессию. Кроме того на некоторых видах студенты оттачивали способы магической защиты.
Арлин знала, что существовало очень много сторонников жестокого отношения с пленными троллями, василисками, горгонами и прочими. Теми, кому не повезло попасться живыми. Однако Рейнар не зря так много лет занимал высокие должности в Вечерней академии, а теперь и вовсе стал ректором. Благодаря ему в Вечерней академии было запрещено издеваться над выходцами из Атлантита.
Но тогда откуда этот рисунок?.. Ведь он совершенно точно был нанесен еще тогда, когда тролль был жив.
Ответ казался очевиден: Кейлер проводил незаконные опыты. Но зачем? Возможно ли что он некими экспериментальными препаратами пытался снять агрессию этой конкретной особи?
— Да, да, наверняка так и есть, — пробубнила фея, резко выдыхая и пытаясь стряхнуть невесть откуда взявшийся ужас.
Кончики пальцев похолодели.
— Все в порядке, Арлин, — проговорила она сама себе. — Ты зря себя накручиваешь.
Она поправила и так идеально гладкий подол, намереваясь спуститься на первый этаж, зайти в кабинет того самого профессора, который изучал тролля, и немного с ним поговорить. А уже потом со спокойной душой отправиться домой.
И хотя мысль о возможных темных экспериментах Кейлера ее теперь не покидала, она старалась ее не развивать.
Однако, стоило фее развернуться, чтобы выйти из лаборатории, как что-то прохладное и мокрое прижалось к ее лицу, свет в глазах тут же померк, а над ухом раздался тихий, с каждой секундой все более отдаляющийся голос:
— Ну-ну, милая, будь хорошей феей…
А затем она потеряла сознание.
Глава 14
Когда Арлин открыла глаза, вокруг царил полумрак. Ее сердце забилось быстро-быстро, фея дернулась, мгновенно вспомнив все, что произошло, но обнаружила, что ее руки прикованы за спиной.
Она резко повернула голову назад, стараясь осмотреться, и поняла, что сидит на стуле, к которому толстой веревкой привязаны ее запястья.
Страх ударил в виски, разливаясь по телу ядовитым жаром. Ладони вспотели.
— О, ты очнулась, милая, — проговорил кто-то на другой стороне помещения.
Арлин прищурилась, не понимая, почему так плохо видит.
— Что, не можешь разглядеть меня? — хмыкнул кто-то, и фея начала узнавать знакомые веселые нотки в голосе.
Кейлер… Это был Кейлер…
— Что происходит? — спросила Арлин через силу, не понимая, почему ее собственный голос такой хриплый, а во рту ужасно сухо.
— На тебя действует моя новая сыворотка, — счастливо отозвался мужчина, оказавшийся в пугающем белом халате.
А сама она… была в какой-то сорочке, напоминающей робы пациентов. Только ее сорочка была алой. Пугающе-алой.
— Почему, почему она… Что это на мне?.. — ахнула фея, неожиданно начиная впадать в панику только от одного вида этой ткани.
— Потому что на красном не видно крови, — пожал плечами Кейлер. — А тебе разве не интересно, что я тебе ввел? И что собираюсь делать дальше?..
— Ввел? Ты мне что-то ввел?
Мысли в голове шевелились тяжело и неповоротливо.
— Да, пока успокоительное, — улыбнулся мужчина и подошел ближе.
На этот раз Арлин разглядела за его спиной широкий стол, заставленный колбами с реагентами, медицинскими инструментами, среди которых была масса пугающих острых предметов и шприцов.
— Зачем? Зачем ты ввел мне успокоительное? — Арлин уронила взгляд на левую руку и увидела на предплечье рисунок из проколов в виде странной звезды. Похожие следы были и на коже мертвого тролля.
— Потому что неизвестно как на тебя повлияет сыворотка бешенства, — широко улыбнулся он. — А я должен быть уверен, что смогу тебя контролировать. Не хотелось бы получить еще один непредсказуемый результат.
Сердце феи упало.
— Бешенства?.. Еще один результат?
Язык в горле едва поворачивался.
— Да-да, — заметив ее затруднения, кивнул профессор. — Сухость во рту и жажда — один из побочных эффектов успокоительного. Придется немного потерпеть.
С этими словами он отошел куда-то, а затем вернулся со стаканом воды.
— Попей, милая фея, — проговорил он ласково, и в его глазах сверкнул хищный, жестокий блеск. Одной рукой он поднес к ее губам стакан, а второй погладил тыльной стороной кисти.
Арлин отшатнулась, едва не пролив всю воду.
— Ну, что ты, что ты… — промурлыкал мужчина, отставив стакан, но так и остался сидеть возле нее на корточках. — Боишься, да? Понимаю. У меня прежде никогда не было разумных монстров. Я вообще не мог представить, что мне так повезет. Жаль только, что у меня нет времени изучить твой мозг. Уверен, я сумел бы найти причину, почему ты не потеряла способность мыслить здраво, как остальные.
— Почему ты решил, что я… — голос Арлин снова сорвался на хрип. Пить и вправду ужасно хотелось, но из рук Кейлера она не смогла бы выпить ни глотка чего-либо. — Почему ты решил, что я фея?
Арлин била крупная дрожь. Он все понял, раскусил ее.
Но как он мог догадаться?..
И где, василиск его зажуй, она могла проколоться?..
Кейлер усмехнулся, его стеклянно-голубые глаза напоминали рыбьи. Почему она раньше не замечала этого?
— Я давно уже слежу за тобой, Арлин Вейер, — проговорил он, коснувшись ее волос, упавших на лицо. — Рубиновые волосы, как у настоящей феи, глаза зеленые, как лесная трава. Ты привлекаешь взгляд с первой встречи. Но, конечно, только дураку пришло бы в голову, что, будь ты настоящей феей, то стала бы вот так в открытую жить среди людей. Не скрываясь. Оставаться на виду — идеальное прикрытие, — кивнул он. — Ты очень умна.
