Притча оказалась немного страшной и оттого только еще более интересной. Не все в ней было Саше понятно, но перебивать Франца она не хотела. Сбросив мокасины и забравшись на сиденье с ногами, а чуть позже и вовсе свернувшись на сиденье калачиком и закрыв глаза, девочка пыталась представить себе храброго короля Володимира, его верных советников и хитрых врагов. Образы становились все ярче, а ровный убаюкивающий голос чтеца – все тише, и она сама не заметила, как уснула, прижавшись щекой к удерживающей книгу руке спутника.
10
Эдуард
Клео в самом деле оказалась редким захолустьем: даже постоялый двор здесь не был переименован в новомодный мансион. А еще тут можно было летать над планетой в «седле» сколько душе угодно, а не так, как в других Провинциях, а тем более Принципатах, – по строго определенным посадочным коридорам. Ну и на сладкое: на Клео не было планетарной Стражи – только выборные шерифы из местных жителей, кажется, даже невооруженные. Словом, прав был Франц Переписчик: если и устраивать привал, то лучшего места для этого на маршруте не найти.
А привал Эдуарду требовался. Двадцать часов в «седле» и в лучшие-то времена дались бы ему нелегко, а уж теперь, после карской лихорадки, чтоб ей в хаосе сгинуть, – и подавно. Откинув бронеколпак, рыцарь лишь с огромным трудом сумел выбраться из пилотского кресла, устоять же на ногах смог, лишь вцепившись обеими руками в толком не распрямившееся колено амортизационной опоры. Тем не менее, у него хватило сил на то, чтобы убедиться, что Саша не забыла надеть кольцо, а брат Франц скрыл свою кричащую сутану под длинным серым плащом.
– Сэр Эдуард! – бросился к нему юноша, едва покинув карету. – Нам необходимо переговорить!
– Давайте позже, а? – устало пробормотал рыцарь. – Все, о чем я готов сейчас говорить, – это умывальник и комната с кроватью. Или даже без кровати. Умывальник тоже необязателен. Просто угол, где можно лечь и где никто не станет меня трогать, пока не высплюсь.
– Хорошо, – отступил, сконфузившись, Франц. – Вы правы, сэр Эдуард, я не подумал… Пойду договорюсь насчет комнаты.
– Лучше чтобы все-таки с умывальником! – крикнул ему вслед рыцарь.
– Да-да, я понял, – кивнул юноша, скрываясь в воротах постоялого двора.
– А мы здесь будем его ждать? – спросила Саша, подходя к Эдуарду. Свою меховую столу и мокасины она оставила в карете, щеголяя, как бывало, босяком и в одной подпоясанной тунике, и все же мало походя с виду на забитую рабу. И дело здесь даже не в чистой коже, расчесанных волосах и дорогой ткани одеяния – глаза девочки смотрели теперь на мир иначе, чем раньше, взглядом свободного человека.
– Да нет, тоже сейчас пойдем, – ответил рыцарь. – Вот только «седло» закрою и карету запру… – на мгновение у него мелькнула мысль, не спросить ли у Саши, о чем это хочет с ним поговорить Франц, но как пришла – так и ушла: всерьез думать о чем-то, кроме нескольких часов сна, было невыносимо тяжело.
– Обопрись на меня, – предложила девочка, наблюдая за тем, как он ковыляет к карете.
– Да я же тебя раздавлю, – едва заметно улыбнулся Эдуард.
– Не раздавишь, – заверила она. – Я крепкая!
– Спасибо, Саша, но я все-таки попробую сам…
Однако сколь он ни храбрился, на полпути к воротам ему все же пришлось искать ее помощи, и на постоялый двор рыцарь вошел, грузно опираясь на острое плечо девочки. Та, в свою очередь, обхватила его рукой за пояс, не давая потерять равновесие, и держала в самом деле крепко. Уже в дверях их встретил Франц, поспешно подхвативший Эдуарда с другой стороны, но и тогда Саша не отошла в сторону, продолжая поддерживать рыцаря до самой комнаты, по счастью, оказавшейся на первом этаже. Только здесь ей пришлось посторониться – пройти втроем сквозь узкий проем у них все равно бы не вышло, – но и то, похоже, девочка до последнего ждала, что отступит Франц.
Вероятно, теперь следовало, подобно сэру Гуго, тщательно осмотреть прилегающие помещения, продумав пути экстренного отхода, но даже на то, чтобы задуматься об этом, сил у Эдуарда не было. Последние шаги до кровати он преодолел уже в полузабытьи и, едва коснувшись головой подушки, отключился окончательно.
* * *
В тесном обеденном зале постоялого двора, что называется, кортик некуда было воткнуть, но все эти крестьяне с мозолистыми руками и обветренными красными лицами собрались здесь, похоже, вовсе не за тем, чтобы отметить окончание трудового дня добрым ужином под кружку-другую эля – местное время было к вечеру, – а лишь для того, чтобы поглазеть на в кои-то веки занесенных в их края чужаков. Не то чтобы они совсем уж упирались гостям в спины или заглядывали в их тарелки, но о том, чтобы вести в таких условиях хоть сколько-нибудь серьезный разговор, не могло быть и речи.
– Вы оказались правы, Франц, – проговорил Эдуард, отхлебывая из здоровенной деревянной кружки хмельное пойло. «Брата» и «сэра» они условились до поры забыть, пользуясь голыми именами. – Нужно было потребовать подать еду в комнату.
– Вы сами сказали, что чувствуете себя отлично и с удовольствием выйдете к ужину, – развел руками юноша.
– Сказал, – кивнул рыцарь. – И что касается самочувствия – все верно. Но вот что мы попадем в столь тесную компанию – такого я, признаюсь, не ожидал.
– В комнате они бы висли на карнизе и околачивались под дверью, – предположил Франц.
– С них станется, – согласился Эдуард. – Пару раз я просыпался от стука в окно. Тогда думал – птица залетная, а теперь уж и не знаю…
– Это ваш лазоревый плащ всадника их так привлекает, – предположил юноша. – Летят на него, просто как мотыльки на свет.
– Это они еще вашего платья не видели, – усмехнулся рыцарь. – Так что будем делать?
– Можно переговорить в карете, – предложил Франц. – Там нам никто не помешает.
– Похоже, так и придется поступить…
Покончив с едой, они втроем вышли на улицу. По меньшей мере полдюжины человек последовали за ними, держась, впрочем, на некотором расстоянии. Еще дважды по столько прилипли изнутри к узким оконцам обеденного зала.
– Цирк, да и только, – недовольно бросил Эдуард. – А мы – архимимы.
– Гости из иных миров тут, должно быть, редкость, – предположил Франц. – А своих развлечений также негусто.
– Да понимаю я… – махнул рукой рыцарь. – Ладно, идем к «седлу».
– В других обстоятельствах я бы предложил Саше пока погулять по округе, – проговорил юноша, протягивая руку к дверце кареты, – но бросать ее одну с нашими местными друзьями, как бы безобидно они ни выглядели на первый взгляд… – он с сомнением покачал головой.
– О как, разговор намечается конфиденциальный? – хмыкнул Эдуард. – На этот случай в некоторых каретах предусмотрен удобный тамбур, но, увы, у меня его нет…
– Я могу в уборной посидеть, – предложила девочка. – Там хорошая дверь, ничего не слышно, говорите, сколько хотите.
