— Один раз очень давно и второй раз недавно. Перед отлетом, — пояснил Михаил, потерев лоб.
— У Мирит метка сохранилась в первый раз дольше чем на неделю, — тихо сказала Рэги.
Михаил вскинул голову и расширившимися глазами уставился на сестру.
— Что?!
— Она твоя суженая, брат.
— Но… Она никогда…
— Что ты знаешь о Заракине, Михаил? — вдруг спросил Кейн.
— Эээ… Он в десяти секторах от нас, — неуверенно произнес вулкан.
— Девушки там считаются совершеннолетними только в тридцать пять, — сказал Кейн.
Эта информация поразила Михаила. Удивлённо нахмурившись, вулкан заморгал.
— К моменту совершеннолетия она становятся более сексуальными и …. ээээ… жаждущими. И после своего совершеннолетия, они как правило…
Михаил недоверчиво склонил голову, внимательно и напряженно прислушиваясь к Кейну.
— Они выходят замуж, Миш, — закончила за мужа Рэги.
Брат закашлял от неожиданности и заморгал. Резко вдохнув, он улыбнулся.
— За выбранных в детстве женихов, — осторожно добавил принц вулканов.
— Что?! — крикнул вулкан, заметавшись по балкону.
— Скорее всего, у Мирит давно есть жених, и она сейчас как раз…
Регина договорить не смогла, брат выскочил в коридор.
— О, Боги! Что теперь будет? — взволновано спросила Рэги.
— Ну, наверное, он уже летит на Заракин, — усмехнулся Кейн. — Потом неожиданно появится на празднике совершеннолетия Мири и поговорит с ней.
— Кейн, ты, что не видел его? — закричала Рэги. — Он точно уже несется на Заракин. И если ты думаешь, что все остальное будет именно так, то ты глубоко ошибаешься! Мой брат способен ворваться на праздник, размахивая мечом и огнем! Он сожжет половину гостей и уволочёт Мири за волосы на корабль!
— Твоя подруга это заслужила, — вскинув брови, произнес Кейн. — Я бы еще и оттрахал её на глазах у остальной половины гостей.
Глава 4
Мирит закрыла глаза от усталости и досады. Ну, сколько можно? Мама уже замучила её. На самом деле, Эсталь не был мамой Мирит, она была тетей, которая вырастила её. Родители Мирит погибли, когда ей было всего три года. Девушка не помнила родных, лишь записи их отпусков были в её распоряжении. Как сирота, Мирит должна была попасть в распределительный дом и быть усыновленной, либо вырасти там. Судьба одиноких заракинян была не завидна. Зачастую девочки-сироты не доживали до совершеннолетия, а если доживали, то попадали в Триргунд. Их продавали за не плохие суммы. Семья была важна, это была опора, надежный тыл и защита. Тётя сделала всё, чтобы Мирит жила с её семьёй. Как истинная заракинянка, Эсталь была высокой женщиной с весьма соблазнительной фигурой. Золотистые волосы были уложены жгутами вокруг головы наподобие короны. Женщина никогда не опускала головы и выглядела весьма царственно. Муж Эсталь, консул Богатур, был весьма сдержанным и суровым мужчиной. Вместе они выглядели респектабельно и внушительно. Два брата, родные дети Эсталь, были значительно старше Мири и всегда снисходительно относились к ней, считая слишком маленькой и глупенькой. По сути только тётя проявляла к Мирит ласку и любовь. И девушка платила ей взаимностью. Ради неё, Мирит не отказалась от идеи выйти замуж на выбранного жениха. Эсталь несколько раз намекала, что консул употребил больше сил, чем сам рассчитывал, чтобы заключить брачный контракт.
— Мама, прошу хватит, — взмолилась Мирит. — Сколько можно этих платьев?
— Мири, девочка, платьев много не бывает! — авторитетно заявила Эсталь. — После церемонии совершеннолетия, мы должны подготовиться к свадьбе. Дагмар хорошая партия, ты в курсе, что заключить эту помолвку было чудом. Я не хочу, чтобы он был разочарован.
Эсталь приложила очередное розовое нечто к Мирит и оценив результат кинула его на руки стоящей рядом продавщицы.
— Это мы будем примерять, а то, что уже выбрали — отправьте в дом консула Богатура, — распорядилась Эсталь.
— Мама, я понимаю, что ты волнуешься, но не думаю, что Дагмару не все равно, в чем я буду.
— Конечно, свадьба состоится перед началом…
— Я помню, — быстро перебила Эсталь Мири. — Не напоминай.
— Доченька, ты уже почти взрослая, осталось буквально несколько часов до церемонии, — всплакнула женщина. — Если бы Эдиль была жива…
— Мама, не плачь, — нахмурилась Мири. — Прошлого не вернешь, не надо сожалений.
Вздохнув и улыбнувшись, Эсталь быстро взяла себя в руки.
— Ты права, нам надо еще подготовить тебя к брачному периоду, — нахмурившись, произнесла Эсталь. — Это очень важно. Помни, это время очень важно. Ты познаешь удовольствие в руках своего супруга.
Мири закатила глаза и откашлялась.
— Мам, я не девственница.
— Что?! — Эсталь резко обернулась к дочери.
— Не кричи так, — шикнула Мирит.
— Мири, ты еще совсем ребенок! Кто посмел, изнасиловать младенца?
— Мама, я не ребенок и если хочешь знать, это был твой достопочтимый Дагмар! — процедила сквозь зубы девушка.
Мири отошла от матери и направилась к выходу из торгового центра. Девушка проклинала все на свете. Какого черта творится в её жизни? Девушка чувствовала, что всё катится под откос. И все из-за чертового долга перед женщиной, которой она обязана этой жизнью. Отплатить неблагодарностью Мири не могла. Просто не могла. Быть с любимым мужчиной невозможно, иначе пострадает репутация её дяди, и мама этого никогда не переживет.
Репутация на Заракине это всё. Лишиться чести было все равно, что лишиться жизни. Заракинцы кончали жизнь самоубийством, если честь семьи была опорочена. Сколько ночей она проклинала все на свете и хотела пойти к Михаилу? Отдаться ему и забыть про всё. Любить и быть любимой им. Ведь она была его суженной! И Мири с ума сходила каждый раз когда отталкивала его. Она не была глупой и понимала, что если бы дала слабину и впустила его в свою постель на постоянной основе, он бы никогда не отпустил её.
И тогда разорванная помолвка, тем более таким способом, была бы несмываемым пятном на репутации консула Богатура. Хантур Богатур был очень консервативным заракинцем. Хоть он не хотел, но все же принял Мирит, вопреки всему. Хотя мог этого не делать. Консул не был с Мири ласков или нежен, хотя он и со своими детьми был так же строг, но все же Мири всегда получала в подарок лучших кукол и самые красивые платья. Комната Мири была такой как она хотела, консул молча оплачивал любые траты девочки, ни разу не упрекнув её. Он дал ей кров, стол и оплатил обучение, а когда Мири решила уехать и работать телохранителем, именно его слово было решающим. Тёте пришлось смириться с этим.
Помолвку с семьёй Дагмара тоже устроил он. Консул отклонил менее знатные дома, не дав никаких комментариев. Лишь однажды Мири услышала как он сказал Эсталь, обсуждая её помолвку:
