– Вас теперь обезглавят, или повесят, или что?
– Вознесут до небес. – Я отпил глоток вина. – Просто поразительно, как много людей пытаются заставить своих бухгалтеров помочь им смошенничать с налогами. Я считаю, если кому-то взбрело в голову мошенничать, последний человек, кому об этом следует рассказывать, – его бухгалтер.
– Сделать дело и сидеть тихо?
– Если готовы рискнуть.
Она снисходительно улыбнулась.
– Рискнуть чем? Уклонение от налогов – национальный вид спорта.
Люди никогда не понимали, что такое налогообложение, подумал я. Жестокость, с какой подчас выжимали налоги, затмевала даже методы лендлордов эпохи королевы Виктории. Ныне представители налоговой инспекции обладали пугающе широкими чрезвычайными полномочиями, им позволялось вторгаться в дом и обыскивать.
– Намного безопаснее красть у своего нанимателя, чем у налоговой инспекции, – сказал я.
– Вы, должно быть, шутите.
– Попробуйте профитроли, – сказал я. Джосси смерила взглядом подкатившую тележку с десертом и выбрала четыре маленькие сдобные булочки с кремом, густо политые шоколадным соусом.
– А вы разве не возьмете ничего? – требовательно спросила она.
– Я не забываю о Гобелене в среду.
– Неудивительно, что жокеи толстеют, когда наконец перестают ограничивать себя в еде. – Она с удовольствием зачерпнула ложкой темнокоричневую клейкую субстанцию. – Почему безопаснее красть у своего нанимателя?
– Он не может продать ваши личные вещи, чтобы вернуть деньги.
Большие глаза распахнулись шире.
– Ну и ну! – вырвалось у Джосси.
– Если вы погрязли в долгах, суд может послать исполнителей, чтобы забрать вашу мебель. Если вы вместо этого проворовались, то не может.
Она ошеломленно замерла с полным ртом, потом торопливо прожевала и проглотила.
– Продолжайте немедленно, – велела она. – Я сейчас лопну от нетерпения.
– Ну... национальный вид спорта именно воровство, а не уклонение от налогов. Мелкое воровство. Ограбления. Кражи. Большинство магазинных краж совершается персоналом, а не покупателями. Если девушка, которая целый день продает колготки, спрячет одну пару в сумочку, когда пойдет домой, никто всерьез не обвинит ее. Воровство по мелочи у хозяина считается даже чем-то вроде законных .дополнительных льгот. И если вдруг какая-нибудь фирма-производитель ставит у служебного входа контролера, поднимается едва ли не бунт, пока его не уберут.
– Из-за того, что он прекращает утечку гаечных ключей и автопогрузчиков?
Я усмехнулся.
– Можно было бы прокормить армию тем, что исчезает из холодильников отелей.
– Бухгалтеры, – заявила она, – не должны считать это забавным.
– Особенно если они проводят всю свою жизнь, выискивая мошенничество.
– Неужели? – Она искренне удивилась. – Нет, правда? Я думала, бухгалтеры просто подводят итоги.
– Основная цель аудита – обнаружить обман. – А я думала, что... ну... подсчитать прибыли и убытки.
– Не совсем.
Она задумалась.
– Но ведь Тревор проводит инвентаризацию, когда приходит считать брикеты сена, седла и прочее.
Я покачал головой.
– Скорее проверяет от лица вашего отца, что его конюхи не продают потихоньку излишки сена или упряжь.
– Боже мой! – Она была непритворно поражена. – Придется пересмотреть свое мнение о бухгалтерах как о закоснелых придирах. И привыкать к их новому образу спецподразделения полиции по борьбе с мошенничеством.
– Это тоже не правильно.
– Почему же?
– Например, если аудитор понимает, что кассир надувает свою фирму, он просто сообщает в фирму. Он не арестовывает кассира. Он оставляет на усмотрение фирмы, отдавать ли виновного под стражу.
– Но они наверняка так всегда и поступают.
– Ничего подобного. Если всем станет известно, что кассир надувал своих нанимателей, на репутацию фирмы ляжет пятно позора и фирма может понести большие убытки. Как правило, кассира без шума увольняют.
– Вам не надоело рассказывать мне все это?
– Нет, – честно ответил я.
– Тогда расскажите мне о какой-нибудь крупной афере.
Я рассмеялся.
– А вы слышали хотя бы об одной в последнее время?
– Ну, пожалуйста.
– Хм... – Я задумался. – Многие из блестящих афер – это искусное жонглирование цифрами. Канцелярская работа, построенная на обмане зрения, как фокус с тремя картами. – Я умолк, потом улыбнулся. – Я знаю занятную историю, хотя те люди не являлись моими клиентами, слава богу. Жил-был один управляющий птицефермой по разведению цыплятбройлеров. Каждую неделю он продавал тысячи цыплят фирме, выпускавшей замороженные продукты. А еще управляющий потихоньку продавал по сотне цыплят в неделю мяснику, который не подозревал, что цыплята поступают, как говорится, из-под полы. Никто не мог толком подсчитать, сколько цыплят в действительности находилось на ферме, поскольку воспроизводство было огромным и очень быстрым, а маленькие цыплята часто умирают. Управляющий клал себе в карман кругленькую сумму, имея постоянный, не облагаемый налогами доход. И как большинство ловких мошенничеств, это открылось по чистой случайности.
– Какой же?
– Мясник обычно расплачивался чеком на имя управляющего. Однажды он столкнулся с одним из директоров фирмы, владевшей птицефермой, и, желая сэкономить на почтовых расходах, достал чековую книжку, выписал чек на имя управляющего и попросил директора передать тому в счет оплаты за ежемесячную партию цыплят.
– И бомба взорвалась.
– Оглушительно. Управляющего уволили.
– И не подали в суд?
– Нет. По последним сведениям, он занимается продажей розовых кустов по почте...
– А вы интересовались, в каком питомнике он работает?
Я с усмешкой кивнул. Она была находчивой и забавной, и казалось невероятным, что я встретил ее только вчера.
Мы пили кофе и говорили о лошадях. Она призналась, что пробовала силы в трехдневных конноспортивных состязаниях, включающих выездку, кросс и скачки с препятствиями, но вскоре намерена отказаться от этого.
– Почему? – спросил я.
– Нет таланта.
– И что будете делать?
– Выйду замуж.
– О! -Я почувствовал смутное разочарование. – За кого?
– Представления не имею. Кто-нибудь подвернется.
– Только и всего?
– Конечно, только и всего. Можно найти мужа в самых неожиданных местах.
– Что вы делаете завтра? – спросил я.
