Сотрудница компании соединила его, и когда мистер Смит заговорил в трубку, мой отец сказал: «Я слышал, что вы испытываете некоторые трудности с дистрибуцией товаров в Шотландии…» На самом деле, мой отец ничего такого не слышал, но эта фраза породила разговор, приведший в итоге ко встрече, которая, в свою очередь, положила начало долгосрочному и очень продуктивному сотрудничеству между Heinz и компанией моего отца.
Когда мой отец сошелся с моей матерью, она придала ему дополнительных сил, и дальше они пошли вместе, сумев построить крайне успешное предприятие. Они поженились, когда им было едва за двадцать, а отец стоял во главе семейного бизнеса, так что они просто закатали рукава и взялись за дело.
Отец моей матери был машинистом, а ее мама – медсестрой, иными словами, ее семья представляла рабочий класс, и ей приходилось ежедневно помногу часов трудиться просто для того, чтобы прокормить себя. Моя мать была одной из восьмерых детей, поэтому в доме у нее всегда царила суета, и это еще мягко сказано. Вместе мои родители были просто образцовой командой, и я многому научился у них по части бизнеса и жизни в целом. Мой отец всегда обсуждал новые идеи с моей матерью, и именно благодаря этому им удалось построить свой бизнес; более того, в своих отношениях с моей женой Карэн я отзеркаливаю отношения своих родителей, так как часто предлагаю ей различные варианты, и вместе мы в подробностях обсуждаем разные идеи.
Вместе они неслись по жизни на полной скорости. Я – один из троих детей, и когда мой старший брат Данкан был совсем мал, родители сажали его в свой маленький спорткар MG, бросали туда пеленки и горшок и отправлялись на поиски новых деловых возможностей. Порой они добирались аж до самого Лондона, где вместе с ребенком останавливались в номере за 2 фунта/ночь (он был самым дешевым, так как это была сторожка), проводили там встречи, а после отправлялись назад в Твинхольм. С ребенком «на буксире» это был тот еще подвиг!
Мои родители твердо решили для себя, что их дети обязательно усвоят ценность денег, а главное, осознают, сколько упорной работы нужно было проделать, чтобы добиться в жизни успеха и процветания. Как бы мне это не нравилось в те годы, но еще не став даже подростком, я регулярно подрабатывал на каникулах, моя людям автомобили и трудясь, например, на местных фермах, где я собирал картофель (в Шотландии мы называем это «tattie picking»).
Участвовать в гонках я начал в юном возрасте – после того как отец подарил мне простой 100-кубовый карт на 11-й день рождения. Для пилота «Формулы-1» это был относительно поздний старт – Мика Хаккинен, к примеру, сел за руль уже в пять, а Льюис Хэмилтон начал гоняться, когда ему было семь. Но несмотря на поздний приход в гонки, я, как казалось, не был лишен таланта. По сути и в контексте этой главы, моя расцветающая карьера в картинге стала важным приоритетом для моих родителей – помимо всего прочего, с чем им приходилось иметь дело – но чтобы справиться с этим вызовом, им пришлось задрать планку своей работоспособности еще выше. Поначалу гонки проходили по большей части по соседству, в пределах двух часов езды на машине от дома, относительно близко или, по крайней мере, не слишком далеко. Однако я быстро прогрессировал и начал побеждать, и со временем соревнования, на которые мы должны были заявляться, проходили уже по всей Британии (я трижды побеждал в чемпионате Шотландии по картингу, и к тому времени спорт уже целиком и полностью поглотил мою жизнь). Если вы представите карту, то поймете, что из Твинхольма, что на юго-западе Шотландии, ездить приходилось очень далеко. Лондон, к примеру, был в 600 километрах от нас. У нас был автодом, в котором мы, по сути, и жили, а число преодоленных нами километров было невероятным. Не забывайте, что у моих родителей был процветающий, предельно хлопотный бизнес, связанный с грузоперевозками, за которым им нужно было следить, параллельно развозя меня по стране туда-сюда.
Разумеется, невозможно просто приехать на гонку в выходные и всерьез рассчитывать, что тебе удастся легко победить. В будние дни от нас требовалось провести немало подготовительной работы. Вечерами понедельника мы распаковывали вещи и мыли автодом; во вторник разбирали карт и досконально проверяли его; среда отводилась на чистку и уход за защитной экипировкой и шлемом; вечер четверга был вечером сбора и подготовки автодома к предстоящему уик-энду; в пятницу же меня зачастую забирали прямиком из школы, если гонка была где-нибудь далеко на юге, так что у меня даже не оставалось возможности переодеть школьную униформу с пиджаком.
Даже если гонка проходила недалеко от дома, обычный наш уик-энд начинался с очень раннего пробуждения в субботу утром – нужно было еще доехать до трассы, чтобы провести тренировку. Целый день мы работали над картом, стремясь к тому, чтобы все было в порядке и работало должным образом, а потом, в воскресенье, начиналась гонка, так что в какой-то момент нам приходилось выдвигаться в долгое путешествие к трассе. Такой график требовал от моих родителей неимоверных усилий и несгибаемой приверженности делу. Большую часть недели они проводили в дороге, разыскивая новых клиентов для транспортной компании и работая по многу часов, а затем начинались наши безумные выходные, когда нужно было ехать на какую-нибудь гонку, проходившую в сотнях километров от дома и длившуюся весь уик-энд, а потом возвращаться домой в предрассветные часы понедельника. Кроме того, такая жизнь предполагала много труда для парня-подростка, хотя лично я считаю, что усилия, которые мне приходилось прилагать просто для того, чтобы выйти на старт, делали меня более собранным – ребята, жившие в часе-двух езды от трассы, могли просто приехать к старту и начать гоняться. Легко, согласен, но думаю, что эта легкость давала им ложное ощущение насчет того, насколько много работы необходимо проделать на самом деле, чтобы добраться до настоящих вершин.
Разумеется, в некоторых случаях гонка складывалась для меня неудачно, и я мог сойти из-за аварии в самом начале. Когда такое случалось, обратная дорога в Твинхольм казалась неимоверно долгой, но нам приходилось это делать, таких усилий требовала от нас задача. Даже если мы приезжали домой очень поздно, нам все равно приходилось тащить все оборудование в дом (дом моих родителей стоит на вершине холма, и взобраться туда можно только по пешей тропке). «Никто не должен являться домой с пустыми руками», – постановлял мой отец. Потом, спустя несколько коротких часов сна, я отправлялся в школу, а они ехали на работу. Невероятно.
С каждым годом моего прогресса в картинге объем работы, который необходимо было проделывать, только рос. По мере того как я добивался успеха на национальном уровне и постепенно перемещался в Европу для участия в гонках, количество преодоленных километров и объем тяжелой работы возрастали на несколько порядков. Честно говоря, та решимость, с которой мои родители стремились создать мне возможность реализовать себя в гонках, поражала меня. Наблюдая, как далеко они готовы пойти ради моего блага, я попросту не мог позволить себе лениться. Все успехи, которых они добились в жизни, отчасти были возможны потому, что всякий раз они закатывали рукава и принимались за работу, держа в уме конкретную задачу.
Эта крепкая трудовая этика распространялась на все сферы наших жизней. Моя мать всегда была очень хозяйственной, и дома мы все были обязаны помогать ей в бытовых делах, независимо от того, насколько мы были занятыми или уставшими. Так она показывала нам, что нужно делать: «Держите свой дом в чистоте, порядке и аккуратности». Как следствие, я вырос щепетильным и остаюсь таковым и по сей день, мне нравится, когда вещи вокруг меня содержатся в чистоте, порядке и аккуратности.
