Однако ущерб уже был нанесен. Два месяца спустя Q Scores Company, фирма, исследовавшая восприятие общественностью публичных фигур, объявила о том, что так называемый Q-рейтинг ЛеБрона сильно обвалился. По сравнению с данными восьмимесячной давности, когда проводился предыдущий опрос по нему, число людей, относившихся к нему позитивно, сократилось на 42 %, тогда как количество тех, кто видел его в негативном свете, возросло на 77 %. Результаты можно было выкручивать по-разному, но сомнений не оставалось – урон был колоссальным.
Трудно было подсчитать, по какой именно причине это произошло, кроме того, что люди, вероятно, просто выразили свое негодование в отношении подачи телешоу. Возможно, какая-то часть аудитории негативно восприняла его переход именно в «Майами» – дерзкий выбор, но не слишком прогнозируемый. Но по большей части казалось, что все дело в том, как именно ЛеБрон заявил о своем решении: люди сочли такой подход бестактным и в высшей степени эгоцентричным. Быть может, сыграл свою роль и расовый вопрос. Отчет Q Scores показал, что, несмотря на падение рейтинга одобрения ЛеБрона среди афроамериканцев с 52 % до 39 %, уровень негатива к нему со стороны них возрос лишь на один процент, с 14 % до 15 %. Вывод состоял в том, что внутри чернокожего сообщества к ЛеБрону все же относились в большинстве своем нейтрально, нежели негативно.
Пресса, по сути, отрезанная от участия в процессе объявления, усугубляла его негативные последствия, снова и снова обрушивая на ЛеБрона потоки суровой критики. Недовольный гул в адрес ЛеБрона на выездных матчах стал обычным делом, даже в таких городах, как Мемфис, Атланта и Портленд, у чьих команд не было серьезных шансов на успех в лиге. В следующем сезоне его двухлетнее царствование в статусе MVP лиги прервал Деррик Роуз, забравший награду себе. Статистические показатели ЛеБрона действительно несколько просели, пока шел процесс его адаптации к новым партнерам, но проигрыш Роузу он рассматривал как наказание за The Decision, поскольку в голосовании на выбор самого ценного игрока участвовали только представители СМИ. В следующие два сезона он вернул титул себе и удержал его вновь, параллельно размазав Роуза и его «Буллз» в играх плей-офф.
ЛеБрон и группа его друзей по-прежнему относится к затее с тем шоу со смешанными чувствами. Решение отправиться в Майами, чтобы играть в баскетбол в составе «Хит», оказалось блестящим – в этом смысле никаких сожалений не было. Команда выходила в финалы NBA четыре сезона подряд, а ЛеБрон смог завоевать два первых своих чемпионства. Несмотря на выводы рейтинга Q, сезон 2010/11 годов оказался лучшим до сей поры годом для ЛеБрона в плане продаж его именных кроссовок. Джерси с его именем вышла на первое место по объему продаж в лиге. А рейтинги игр «Хит» регулярно оказывались лучшими среди всех команд NBA. Не говоря уже о всех тех деньгах, которые были направлены на благотворительность и которые незамедлительно принесли ощутимую пользу детям.
И как они должны были воспринять всю эту информацию? По сути, именно эти задачи они пытались решить, начиная эту затею. Они достигали целей и открывали новые горизонты. Даже несмотря на негативную реакцию, узнаваемость Картера в медийной сфере и в кругу влиятельных людей возросла. Вернувшись в свой воображаемый бункер, чтобы оценить масштабы ущерба, друзья обнаружили, что им трудно по-настоящему сожалеть о случившемся. Программа получилась неудачной, то, как они ее представили публике, было провалом – с этим они примирились, – но сама концепция, лежавшая в ее основе, полностью удовлетворяла их запросам. Это было лучшее время в их жизни – и одновременно с этим худшее.
Одной существенной потерей, понесенной ими в результате выхода The Decision на экраны, стал проект по созданию фильма, над которым ЛеБрон работал вместе с Брайаном Грейзером. Фильм, сменивший свое название с Fantasy Basketball Camp на Ballers, был анонсирован Universal совместно с продакшен-компанией Грейзера. Проекту нашли режиссера и назначили дату релиза на 2011 год. Съемки должны были начаться летом 2010-го. Однако после выхода The Decision проект был сначала отложен, а потом свернут.
По части реакции на произошедшую ситуацию, которая была нова даже для него, привыкшего к громким и масштабным событиям, ЛеБрон тоже показал себя не лучшим образом. Он привык нравится всем. У него случались провалы на площадке, его открыто поносили за слабую игру, показанную им в играх плей-офф предыдущего сезона. Но так к нему еще никогда не относились. Хуже того, он позволил негативу влиять на себя. Он был активным читателем прессы и регулярно смотрел телевизор, а потому видел и слышал все, что о нем говорилось.
Даже несмотря на то, что в его первый сезон в «Хит» команда штамповала победы, как на конвейере, критика в его адрес не умолкала, и она задевала ЛеБрона настолько, что изменила его характер. В какой-то момент он написал в своем Twitter-аккаунте: «Ни секунды не надейтесь на то, что я не делаю пометок о каждом, кто критиковал меня этим летом. И говоря о каждом, я имею в виду каждого!» В других постах он публиковал агрессивные и даже расистские сообщения, которые ему посылали люди в социальных сетях. Вероятно, это была своего рода попытка вызвать к себе симпатию, но в тот период все его дела имели обратный эффект: казалось, что теперь люди, полагавшие, что их сообщения уходят куда-то в пустоту, увидели, что на самом деле их читают. И масштабы их лишь возросли.
ЛеБрону оказалось непросто выйти из этого режима постоянной бдительности, теперь он отказывался принимать даже добродушные подколки от коллег. Когда ролевик Энтони Толливер подписал тем летом двухлетний контракт с «Миннесота Тимбервулвз» на относительно скромные 4,5 млн долларов, он выложил видео, в котором высмеял The Decision, спародировав ЛеБрона: «Я повезу свои услуги на север». ЛеБрон огрызнулся в ответ: «Я слышал об этом. Знаю, что с «Миннесотой» нам играть два раза». Такая шутка была не в его характере.
Однако «злая версия» ЛеБрона не была его истинным лицом. Временами он пытался вжиться в новый образ. Как-то раз по ходу своего первого сезона в Майами ЛеБрон провел блестящий матч в Портленде. Он набрал 44 очка и творил настоящее волшебство в защите, сумев привести команду к волевой победе. Публика, собравшаяся на арене тем вечером, неустанно гудела в его адрес – он не ожидал таких потоков ненависти в Портленде, но они все равно обрушились на него, – и после игры он сдался.
«Я решил в каком-то смысле смириться с ролью злодея, которую мне все отвели, – сказал он тем вечером. – Меня она устраивает. Я принимаю ее».
Но на самом деле это было не так. На следующий день я написал статью на эту тему, и мне позвонил Картер. Он хотел узнать, что побудило меня написать ее. Я сказал ему, что лишь пересказал слова самого ЛеБрона. Картер сказал мне, что он не согласен с этим и что, на его взгляд, ЛеБрону не следовало этого говорить. Он вместе с Ричем Полом попытался разубедить ЛеБрона, и несколько дней спустя ЛеБрон забрал свои слова назад. Корнем всего происходящего был пресловутый The Decision; он носил этот груз на душе больше года. Лишь в конце 2011 года он решил выйти из сумрака, пообещав, что вернется к себе прежнему.
Но шрам от этой истории всегда был с ним.
