Несмотря на попытки ЛеБрона через агента и адвокатов уладить дело и вернуть ссуду в течение нескольких месяцев, дело все равно дошло до суда, и в 2005 году Джеймсу пришлось явиться на слушания для дачи показаний. К тому времени за каждым шагом ЛеБрона следили уже так пристально, что в местную газету попали даже подробности заказа, сделанного им в кафетерии здания суда (два сэндвича с курицей и капкейки на десерт) и способ его оплаты (одна стодолларовая купюра). Присяжные проголосовали в пользу Джеймса (6 голосов «за» против 2 «против»), и в итоге ему пришлось лишь выплатить Маршу ссуду с процентами.
На момент заседания суда ему было двадцать лет – всего на четыре года больше, чем было, когда Джексон устраивал для него ту сделку. Он забавлялся, отвечая на вопросы адвоката, истца, поиграл на публику, собравшуюся в зале заседаний, и в итоге победил. Выходец из семьи, «не имевшей и гроша в кармане», ЛеБрон прямо в суде выписал чек на 122 тысячи долларов и покинул зал с гордо поднятой головой.
Когда заключался тот бестолковый контракт, ЛеБрону было всего шестнадцать, он только начинал осознавать, что вскоре станет профессиональным баскетболистом. Ко времени заседания суда же он уже успел прочувствовать свою силу и понять, какие рычаги влияния ему доступны. Разница была бесспорной, как и тот факт, что к тому времени ЛеБрон уже имел полный контроль над своими делами.
ЛеБрон, тихонько сидевший на диване, пока взрослые суетились вокруг него, устраивая сделку на шестизначную сумму, превратился теперь в полномасштабную самостоятельную силу, контролировавшую происходящее в зале суда за счет своей зрелости. В его зрелости сомнений не было, но отчасти она была приобретена и благодаря ценным урокам, которые он извлек, заключая свой первый контракт с обувной компанией, ставший одним из самых знаковых эпизодов его жизни.
Глава третья. Сделка всей жизни
В 1971 году Фил Найт управлял молодой компанией, занимавшейся дистрибуцией обуви, сидя в крошечном офисе в пригороде Портленда, штат Орегон. Он мучился в попытках придумать название нового бренда, который развивал, того самого, чей дизайн подошвы был вдохновлен вафельницей. Он хотел назвать новую линейку Dimension Six. Найт имел степень магистра MBA, был сертифицированным аудитором и бесстрашным бизнесменом, но специалистом по маркетингу не являлся. Его сотрудники умоляли его не использовать это название. Он противился. После долгих дней хождений вокруг да около он был измотан. Фабрике был нужен ответ от него, и в последней отчаянной попытке что-то выдать он ухватился за идею одного из своих подчиненных: Nike, так будет называться новый бренд, в честь греческой богини победы Ники.
К тому времени Nike зарабатывал около миллиона долларов в год на продаже обуви и временами испытывал трудности с выплатой зарплат сотрудникам. К 2003-му Nike превратился в один из самых узнаваемых брендов мира и имел доход свыше 10 миллиардов долларов. За время своего удивительного путешествия в мире бизнеса Найт усвоил множество уроков. Один из самых важных из них – о ценности маркетинга. Nike десятилетиями выпускал обувь, превосходившую продукцию конкурентов, но в международного супергиганта компания превратилась лишь после того, как начала превосходить конкурентов в маркетинге. В этом отношении, пожалуй, не было более значимого человека для Nike, чем Майкл Джордан, который подписал контракт с фирмой в 1984-м. Год спустя, когда на рынке появились первые Air Jordans, компания заработала на их продаже 70 миллионов долларов только за первые два месяца. С тех пор вербовка ведущих баскетболистов и подписание с ними спонсорских контрактов стали для Nike жизненно необходимыми.
В начале 2003-го между тремя обувными компаниями шла грандиозная битва за пятерых звездных баскетболистов, выходивших на рынок. Кобе Брайант, сотрудничавший с Adidas с момента своего прихода в NBA в 1996-м, расторг свой контракт с компанией и теперь стал «свободным агентом» для спонсоров. Вторым перспективным активом был Яо Мин, открывавший доступ к сотням миллионов китайских фанатов баскетбола – годом ранее, появившись в NBA, он подписал контракт с Nike. Звездный Кевин Гарнетт сотрудничал с And1, относительно малоизвестной компанией, и теперь тоже был свободным агентом. Кроме того, было двое будущих дебютантов лиги, вокруг каждого из которых был серьезный ажиотаж: ЛеБрон Джеймс и Кармело Энтони. ЛеБрон был самым раскрученным старшеклассником в истории игры, а Энтони стал звездой в свой первый и единственный сезон в «Сиракьюз», приведя команду к национальному чемпионскому титулу.
Зимой того года Найт сообщил своим менеджерам, что хочет заполучить себе всех. Он хотел, чтобы к старту следующего баскетбольного сезона все пятеро игроков носили только Nike. К тому времени Nike был мировым лидером по продажам спортивной обуви и доминирующей силой в баскетболе. Но Adidas к тому момент оценивался в целых 7 миллиардов долларов, Reebok стоил больше 3 миллиардов; рынок был очень конкурентным. Быть может, Nike и обладал самыми большими денежными ресурсами, но задача привести в компанию всех пятерых звездных игроков несколько ограничивала размеры его предложений – Nike не мог позволить себе заплатить каждому из них по максимуму.
В самом начале января 2003-го школьная команда ЛеБрона вылетела в Лос-Анджелес, чтобы принять участие в выставочном турнире, проходившем на арене УКЛА Pauley Pavilion. Игра против Mater Dei, сильной команды из округа Ориндж, транслировалась телеканалом ESPN2, а значит, ЛеБрон уже второй раз за месяц попадал в эфир национального телевидения. Для ЛеБрона и его партнеров по выпускному классу St. Vincent – St. Mary матч имел очень личный подтекст. Дело в том, что летом, предшествовавшим поступлению ЛеБрона в девятый класс школы, он вместе с компанией своих партнеров – Дрю Джойсом, Шааном Коттоном и Уилли МакГи – дошел до финала национального чемпионата AAU, проходившего в Орландо. Ту игру они обидным образом проиграли команде школы из южной Калифорнии, несколько игроков которой теперь играли за Mater Dei. Это был матч-реванш, своего рода дуэль, и ставки в игре были высоки. Вдобавок ЛеБрон и его партнеры знали, что в случае победы они наверняка выйдут на первое место рейтинга, составлявшегося на основании различных национальных опросов и голосований, и для них это было очень важно. Но в тот вечер происходило и кое-что еще. Игра стала также дуэлью Nike и Adidas.
Одно из зрительских мест у края площадки занял Фил Найт собственной персоной. Это было неслыханно: чтобы глава Nike лично присутствовал на матче старшеклассников, тем более в разгар борьбы с конкурентами за будущих звезд. Рядом с ним сидел Линн Мерритт, директор Nike, которого босс сделал ответственным за подписание контракта с ЛеБроном.
На другом конце площадки сидел Сонни Ваккаро, директор Adidas, миссия которого заключалась не только в подписании контракта с ЛеБроном, но и в том, чтобы не дать это сделать Nike, извечному конкуренту и бывшему работодателю Ваккаро. О Ваккаро было много чего сказано и написано за все эти годы, столько всего, что и всей этой книги не хватит, чтобы все пересказать. Он находил игроков для колледжей и обувных компаний; до своего ухода на пенсию он успел поработать и в Nike, и в Adidas, и в Reebok. Он платил тренерам из колледжей за то, чтобы их команды одевались в продукцию того бренда, который он в данный момент представлял. И все – игроки, тренеры, компании и сам Сонни – делали на этом хорошие деньги. По крайней мере, он был честен, говоря о своей роли.
