На этом этапе своей карьеры Ваккаро привычно разыгрывал карту андердога, расхваливая Nike в интервью и делая вид, что у него нет ни малейшего шанса подписать звезду, представляя интересы скромного Adidas. В 1991-м году он некрасиво расстался с Nike. Он получил свою благодарность за то, что помог компании подписать Джордана, хотя и три десятилетия спустя две стороны продолжают спорить на тему того, кто же в действительности ответственен за привод в компанию иконы, изменившей ее историю. Какой бы ни была правда на самом деле, в следующее десятилетие Ваккаро удалось несколько раз по-крупному обставить свою бывшую контору. Он познакомился и подружился с Брайантом, сумев привести его в Adidas еще до того, как Nike смог к нему подобраться. Затем он, проведя кое-какие закулисные маневры, помог продавить переход Брайанта в «Лос-Анджелес Лейкерс», что позволило немецкому бренду заполучить себе идеальное маркетинговое оружие. По условиям того соглашения Брайант получал от спонсора базовый доход в 1,5 миллиона долларов в год – поистине грошовая сделка.
В следующем году, в летнем лагере, Ваккаро отыскал еще одну звезду старшей школы, метившую сразу в NBA, – Трэйси МакГрэйди – и сумел привести его в Adidas, не оставив Nike ни шанса. МакГрэйди встречался с представителями Nike, и те сделали ему предложение, но он хранил верность Ваккаро, а потому его подписание на условиях годового оклада в 2 миллиона долларов стало для Adidas простой формальностью. К 2003-му ситуация сложилась так, что Брайант и МакГрэйди вдвоем продвигали на рынке баскетбольное направление Adidas. У Nike была целая россыпь звезд на контракте, включая и летучего Винса Картера, но Ваккаро преуспевал по части подписания контрактов со старшеклассниками, переходившими сразу в профессионалы, и в этом деле раз за разом обыгрывал конкурентов.
Вот и с ЛеБроном Ваккаро удалось познакомиться раньше – все благодаря встрече с игроком, устроенной весной 2001-го. Ваккаро видел кое-какие записи игр ЛеБрона, но не был поражен увиденным. После окончания ЛеБроном девятого класса Adidas заключил контракт на снабжение его школьной команды обувью и одеждой. Общие затраты составили 15 тысяч долларов. Ваккаро позже назовет эту сделку одной из лучших в своей жизни. На всем протяжении своей учебы в школе ЛеБрон носил на ногах Adidas, выходя в них на каждую игру. В выпускной год он начал носить и другие модели марки, но по большей части не вылезал из Team Adidas. По правде говоря, поначалу Ваккаро и Adidas не были так уж заинтересованы в ЛеБроне; он был лишь одним из игроков у них на карандаше. Внимание Ваккаро привлекало не так много подростков из Огайо.
Но стремясь расширить свои баскетбольные горизонты, ЛеБрон подвизался в команду «Оукленд Солджерс» из северной Калифорнии, договорившись с ними об участии в нескольких турнирах после окончания десятого класса. У «Солджерс» была хорошая репутация, и эта история – очередное доказательство неординарности ЛеБрона. В те годы считалось вполне нормальным, если игрок присоединялся к команде AAU, базировавшейся вдали от его дома, но чтобы баскетболист из Огайо начал выступать за команду из Калифорнии… такое было неслыханно.
ЛеБрон сумел впечатлить публику своими выступлениями за «Солджерс». Двое его партнеров по той команде оказались будущими пиками драфта NBA – Леон Поу и Кендрик Перкинс – но даже на их фоне ЛеБрон выглядел лучшим. Когда Поу играл за «Кэвс», он сказал мне, что сначала очень удивился тому, насколько хорош оказался парнишка из Огайо, а после расстроился, спросив у одного из своих тренеров, в каком классе учится ЛеБрон. Поу, которого ряд скаутских журналов называл тогда сильнейшим игроком страны своего возраста, узнал, что ЛеБрон – его одногодок. И понял, что рано или поздно уступит ему первую строчку рейтинга.
Во время выступлений ЛеБрона на западе за ним наблюдали люди, мнению которых доверял Ваккаро, и они сказали ему, что Ваккаро непременно стоит получше узнать молодого игрока из Акрона. С расчетом на это был организован специальный однодневный ивент в Университете Сан-Франциско, просто чтобы Ваккаро смог посмотреть на Джеймса своими глазами. Adidas оплатил эту поездку – ой, опять нарушение регламентов любительского баскетбола, – и ЛеБрон в компании Дрю Джойса, его матери и своего тренера по школьной команде Кита Дамброта вылетел в Сан-Франциско.
На игру ЛеБрона одели в экипировку Adidas, выдав ему в придачу пару кроссовок с его инициалами и 23-м номером. Это тоже не было рядовым событием. Один из скаутов-рекрутеров Adidas, Крис Риверс, целиком сосредоточился на ЛеБроне и теперь пытался убедить своего босса Ваккаро сделать то же самое. Проблема была в том, что сам ЛеБрон был не слишком сосредоточен на игре. Ему было всего шестнадцать, и он не всегда был в фокусе. К тому времени он вошел в стадию активного роста: вымахал до 6 футов 6 дюймов и весил свыше двухсот фунтов; его лицо покрылось угрями, а волосы отросли, придав ему несколько неопрятный вид. Он начинал привыкать к тому, что его кормят с ложечки и трясутся над ним по любому поводу. И иногда он бывал, скажем так, не в настроении. Конкретно в тот день настроение ему портили шорты, которыми Adidas снабдил его перед матчами.
В первой игре он то и дело возился с ними: высовывал из них майку, заправлял ее снова и пытался завязать шнурок на шортах покрепче. И ради этого Ваккаро летел сюда из Лос-Анджелеса? Он был заинтересован в ЛеБроне, но не был уверен в нем. И такая его игра не то чтобы помогала убедить Ваккаро. После первой игры Дамброт вытянул ЛеБрона в фойе. Это очень светлое пространство, из которого открывается вид на прекраснейшие районы Сан-Франциско, а в ясный день оттуда можно увидеть холмы залива. На стене фойе висела памятная табличка в честь Уильяма Фелтона Расселла, одного из величайших баскетболистов в истории. Билл Расселл привел команду университета «Донс» к двум национальным чемпионским титулам и был звездой в этом здании, War Memorial Gymnasium.
Но Дамброт не собирался читать ЛеБрону лекцию по истории. Он часто орал. Невысокий человек щуплого телосложения с густыми кучерявыми волосами, Дамброт отличался приятной улыбкой и природным обаянием. Но это касалось только его поведения за пределами площадки. Как тренер он вел себя совершенно иначе. По ходу матчей он всегда выглядел разозленным: топтал ногами, когда кто-то из его игроков допускал ошибки, и сверлил их неизменно строгим взглядом. Когда ЛеБрон пришел в старшую школу играть в команде Дамброта, он поверить не мог в то, что тренер действительно может так много орать. Это расстраивало ЛеБрона. Нет, скажу больше. Это его бесило. Он ненавидел это. Никогда в жизни тренер не орал на него так, как Дамброт.
В тот день Дамброт выступал с очередной жесткой отповедью. Он сказал ЛеБрону, что тот упускает верный шанс. Сказал, что он не сосредоточен должным образом. Сказал, что на кону стоят огромные деньги, какие редко выпадают на долю шестнадцатилетнего подростка, приехавшего на широко разрекламированный, но, по сути, выставочный турнир – и в его случае это была абсолютная правда. И еще Дамброт приказал ему перестать возиться со своими шортами.
ЛеБрон послушал тренера. Во второй игре он показал свой потенциал. Он поразил Ваккаро, особенно своим пасом партнеру на 70 футов, после которого тот отправил мяч в корзину. Ваккаро еще много лет будет вспоминать тот пас. Кто знает, насколько длинным он был на самом деле; кажется, что со временем легенда немного «удлинила» его. Ваккаро очень понравилась игра ЛеБрона и то, как он искал возможности вовлечь в игру партнеров – некоторых из них он едва знал, – и это в обстоятельствах, которые были устроены специально для того, чтобы Ваккаро смог отсмотреть именно его. Несколько месяцев спустя Ваккаро добился того, что ЛеБрон стал главной точкой притяжения внимания в лагере ABCD Camp, проходившем в Нью-Джерси, – на сей раз его протеже должен был заявить о себе на всю страну.
