Я всегда говорил, что когда-нибудь в будущем я с радостью вернусь в «Аякс» и сыграю за них еще раз, потому что в плане моего футбольного развития это был определяющий этап в моей карьере.
Судьи
В это трудно поверить, но мне на самом деле нравятся английские судьи и дух честной игры, который я почувствовал в Англии.
Если я проигрывал матч в Уругвае и ко мне подходили пожать руку в конце матча, то черта с два. Я не собираюсь жать тебе руку. В Англии ты должен это сделать, и мне приходилось к этому привыкать, хотя должен признать, что иногда после финального свистка поздравлять своих соперников было последним, чего я желал. Сперва мне нужно было успокоиться, и я бы предпочел просто уйти в раздевалку.
Некоторые говорят, что фэйр-плей в Англии – всего лишь показуха, дескать, игроки бьют и оскорбляют друг друга, а в конце матча жмут руки, но мне все равно это нравится. Игра окончена, вы больше не соперники.
В центре внимания, конечно же, судьи. Говорят, что причина того, что футболисты не становятся судьями после окончания своей карьеры, состоит в том, что никто лучше самих игроков не знает, как тяжела работа судьи. Стать судьей? Ну уж нет. Они всегда должны быть в нужном месте, выслушивать оскорбления, принимать правильные решения под непрекращающимся давлением. У них тяжелая работа. Я могу упустить отличный момент, и если я могу допускать ошибки, почему у рефери не может быть такого права?
Однако стоит им ошибиться, и они сразу оказываются в центре целой бури.
Многие судьи принимают решения в зависимости от ситуации, в которой они находятся… и стадиона, где проходит матч. Кроме того, существуют нарушения, при которых они свистят вне штрафной, но никогда – в ее пределах.
Рефери должны принимать во внимание множество факторов, несмотря на то что большая часть решений выносится на автомате: где был фол, кто пострадал. Если тысячи людей кричат о пенальти, то, конечно, это на него повлияет, такова человеческая натура. Например, если бы Самюэль Это’О в матче прошлого сезона в «Стэмфорд Бридж» нарушил бы правила против меня, думаю, судья бы назначил пенальти. Сами игроки тоже понимают, где находятся: в некоторых играх лучше остаться на ногах, понимая, что пенальти ты не дождешься. Это, конечно, не всегда правда. Должен признать, я никогда бы не подумал, что увижу три пенальти против «Манчестер Юнайтед» на «Олд Траффорд».
Я был полностью уверен, что мы не получим пенальти за то, что уронили Дэниэла Старриджа. Он сам упал. Но он настолько эффектно «нырнул», что я подумал, что нам назначат пенальти. Но затем я увидел, как недоволен Неманья Видич, отчего я подумал, что, может быть, нарушения там не было. Затем я посмотрел повтор и увидел, что Дэниэл был в метре от Видича.
После игры я спросил Дэниэла: «Можешь себе представить, что было бы, будь я на твоем месте?»
Он ответил: «Мне показалось, что он меня коснулся» – и рассмеялся.
Рефери должны принимать решения в таких ситуациях мгновенно. Неудивительно, что иногда они ошибаются.
Британские судьи хотя бы это признают. Иногда они даже признают это во время матча, и мне нравится то, что они общаются с футболистами. Это значит, что и ты сам можешь им что-то сказать.
Помню, на одном нашем матче судьей был Марк Клаттенберг. Во втором тайме он был довольно молчаливый. Он показал мне желтую карточку, и я запротестовал. Еще через пять минут, проходя мимо меня, он сказал: «Это была желтая карточка, и не говори, что ты ее не заслужил».
Я признал: «Да, знаю, это моя вина».
А когда я дал пас, который был реализован в гол, он сказал: «Вот это другое дело, Луис».
Диалог – это полезно, и немного юмора в общении с судьями не повредит. В Англии судьи не похожи на других. Они зовут тебя по имени. Иногда они не дают тебе штрафной, а спустя пару минут понимают, что ошиблись, и говорят тебе об этом. Такое происходит в Англии чаще, чем где бы то ни было еще. Мои друзья в Испании говорили мне, что там нельзя говорить с судьями, так что мне придется снова привыкать, когда я буду играть в Ла Лиге.
В Англии судьи гораздо общительнее, иногда доходят даже до того, что отвлекают игроков. Иногда перед штрафным ударом они могут спросить, кто будет бить, или сказать: «Этому не давайте, в последний раз он промазал».
Общение помогает, причем и игрокам, и рефери. Когда я начинал играть в «Ливерпуле», мне приходилось полагаться на жесты, чтобы общаться с судьями. Я не очень понимал, что они мне говорили, и не мог выразить мысль, не размахивая перед ними руками. Это их раздражало. Я размахивал руками, а они думали, что я пытаюсь их оскорбить, даже когда это было не так (ладно, иногда было). Жестами они просили меня остановиться, а затем доставали желтую карточку. Когда я стал лучше говорить по-английски, мне стало проще находить с ними общий язык, чтобы донести свою точку зрения.
Английские судьи предпочитают быстрый темп игры, напряжение. После окончания матча они могут сказать «молодец, хорошая игра». В глубине души они понимают, что отчасти ты играешь свою роль: спорить, давить на них, пытаясь извлечь свою выгоду.
Со временем ты узнаешь большинство судей: тех, с кем можно пошутить, а с кем шутить не стоит. Иногда они дружелюбны и открыты перед игрой, а затем наглухо закрываются во время матча, и ты не можешь с ними поговорить. Но нет никаких причин для того, чтобы совершенно нормально не пообщаться до или после игры.
Перед матчем рефери сказал мне: «В последний раз, когда я здесь был, ты забил гол».
Ты сам не помнишь гол, но он помнит все. Это напоминает мне о том, что прежде всего эти люди – поклонники футбола. Если бы они ими не были, их работа была бы невыносима.
И все же в Англии они более отстраненны, чем в Южной Америке. Как-то раз один линейный судья попросил мою футболку после игры. Тогда ты понимаешь, что это настоящий фанат. В этом нет ничего плохого. Я и сам однажды попросил футболку у рефери. Он попросил мою через руководство клуба, и я ответил: «Ладно… Если он отдаст мне свою».
В итоге он мне так ничего и не отправил. Это было обидно. Я бы с радостью носил судейскую футболку на выходных.
Когда Уругвай победил Гану в драматичной серии пенальти за выход в полуфинал мирового чемпионата впервые за сорок лет, моя беременная жена нервно смотрела матч по телевизору… как и я сам.
Меня удалили с поля за то, что я помешал прострелу в ворота своей рукой, помешал африканской команде впервые в истории выйти в полуфинал, и теперь я сидел в тихой, практически пустой раздевалке стадиона «Соккер Сити» в Йоханнесбурге, а сердце бешено стучало, и я с трудом удерживал телефон в руках. Рядом был только наш сотрудник по экипировке Гильермо Реветриа, но я еще переписывался с Софи, смотревшей игру с семьей в Барселоне.
С каждым пенальти напряжение нарастало. Затем пришла очередь моего кумира – Себастьяна Абреу. Его называют «El Loco», сумасшедший, и он жил, оправдывая свое прозвище. Это был классический сумасшедший. Изящным ударом он отправил мяч в сетку. Невероятно, но Уругвай проходил дальше. Никто не видел ничего подобного за столько лет. Никто этого не ожидал.
