Тренер сборной Златко Далич был дебютантом во всех отношениях. Как игрок он никогда не испытал честь представлять страну в сборной. Как тренер он не работал в самых крупных хорватских клубах, «Динамо» или «Хайдуке». Но на сборах он показался мне очень убедительным и уверенным в своих силах. Я думаю, что его юношеская страсть и счастье от того, что он возглавляет сборную, стали переломными для того, чтобы вся команда зарядилась огромным энтузиазмом. Конечно, мы перед всеми большими турнирами были мотивированы и энергичны, но в тот раз царила особенная атмосфера. И раньше мы говорили, что верим, что можем сотворить что-то великое. Сейчас мы не просто говорили об этом, казалось, что мы все в это твердо верим.
Я уверен, что это зависело от психологической поддержки Далича. Мы нашли общий язык с первого дня, и на этом фундаменте росла наша вера в то, что Россия может стать The Moment, тем самым Моментом. Особенно важным фактором была поддержка публики и болельщиков. После победы над греками в Загребе в дополнительном времени все мы были счастливы из-за массовой радости публики и позитивной оценки СМИ, как в лучшие времена «пламенных».
Далич многое сделал для создания хорошей атмосферы. Пребывание в Ровине и Опатии было хорошо продуманно, тренировочный процесс сочетался со временем расслабления. У нас в Опатии был один вечер, когда мы отлично развлеклись. Что-то принципиально новое? Нет. Что-то сенсационное? Нет. Но это было то особенное, необходимое, чтобы мы еще сильнее сплотились. Команда постоянно была на сборах, не было расставаний. И что для меня важнее всего – это было искренне, не только ради порядка.
Мне выбор противника в подготовительных матчах показался очень удачным. С Бразилией играть всегда невероятно сложно. И всегда это позволяет объективно оценить возможности в этот момент. Около часа мы были на высоком уровне. Мы уступили в конце матча 2:0, но наша форма была обнадеживающей.
С Сенегалом мы получили ясное представление, насколько африканские команды могут быть опасны, если им позволить размахнуться. В свете матчей с Аргентиной и Нигерией в России, это была очень хорошая проверка. К тому же матч с Сенегалом, в котором мы победили со счетом 2:1, мы играли в Осиеке, городе, в котором невероятно дружественная местная публика еще раз показала, насколько Хорватия нас поддерживает и верит в нас. Перед полетом в Россию это было хорошей прививкой мотивации.
Важным моментом подготовительной части я считаю встречу, которая была у нас с Даличем в Опатии. Мы вернулись из Ливерпуля с матча с Бразилией. Там, на «Энфилде», случилось первое действие драмы «Никола Калинич». Кале сообщил о травме спины после того, как узнал, что он не будет играть в первом составе против Бразилии. Главный тренер был уверен, что он обиделся из-за того, что не начал матч с первой минуты.
– Все должны служить коллективу, подчиняться интересам сборной. Только так, совместными силами, мы можем что-то показать. Пусть тот, кто не хочет быть тут, кто не готов помочь команде одну, пять или десять минут, скажет об этом. Нам нужна позитивная энергия, а не те, кто дают волю нервам.
Примерно так тренер дал нам знать, что он «не будет терпеть любых дисциплинарных выходок».
Я поговорил с Николой Калиничем. Мы были вместе на процедурах у физиотерапевта. Он пожаловался мне на свой статус в сборной. Он был уверен, что его нынешняя физическая форма позволяла ему играть в группе атаки и это было бы справедливо. Я выслушал его и тогда сказал:
– Главный тренер имеет право выбирать игроков так, как думает. Манджукич – игрочище, отлично играет в «Ювентусе», летает по полю девяносто минут без остановки. Но если ты думаешь, что не готов к тому, что ждет нас на чемпионате мира, ты должен сейчас же это сказать.
В тот момент он был позитивно настроен.
– Мне нелегко, я понимаю, что Манджо – мой основной конкурент, но я терпелив. Я здесь и помогу, насколько могу.
Мне показалось, что эта кризисная ситуация будет решена. Вообще я был очень оптимистичен на сборах. Я смотрел на Чорлуку, Манджукича, Ракитича, Субашича, Ловрена, Виду, так называемых ветеранов, и видел особенный огонь в их глазах. Как будто мы постоянно молчаливо давали друг другу понять: «Парни, это наша последняя возможность, мы не можем ее пропустить». С другой стороны, я довольно много думал о своей роли. Я говорил себе: «Ты должен быть капитаном в полном смысле слова. Лидером, который подбадривает партнеров и своим примером в игре мотивирует всех выложиться по максимуму. Капитаном, который послушает, если кому-то нужно пожаловаться. Капитаном, который всем, кто в чем-нибудь проявит себя негативно, даст понять, что нужно исправить».
В этом смысле были важны и принципы Далича. С первого дня, накануне поединка с Украиной, мы установили превосходные отношения тренера и капитана. Мы много разговаривали. Он вел себя не как шеф, которого все должны слушаться, но как тренер, который хочет услышать, что думают самые опытные игроки, и только потом принять свое решение. Я уже говорил, что по опыту тринадцатилетней карьеры за сборную я думаю, что самая важная часть работы тренера состоит в создании хорошей атмосферы в команде. За несколько дней, когда собирается сборная, тяжело разработать что-то более серьезное в тактическом плане. Особенно нежелательно подчинять игроков клубному режиму, потому что за такое короткое время невозможно достичь желаемого результата. Главное – обеспечить хорошую «командную химию» в раздевалке, объединить команду в единое целое, что очень нужно для игры, и мотивировать игроков позитивным подходом. Вот в этом главный тренер Далич показал огромное умение. После того как мы спасли себя в группе против Украины, а потом выбили Грецию в стыковых матчах, команда почувствовала его позитивную энергию. Поэтому последовала за ним.
Можно было бы подумать, что он был нерешительный тренер или что слишком много зависело от воли игроков, раз он ценил наше мнение. Я наслушался рассказов, что некоторые игроки сменяли тренеров, если им не по душе были их методы. Такие умники были и в окружении сборной, и они называли лидером таких акций протеста меня. Наверное, им казалось, что так более эффектно звучат их пустые истории. Я давно привык к таким сплетням и не позволял им обременять себя.
Когда бы меня ни спросили о моем мнении, я всегда отвечал искренне. Как в «Реале», так и в сборной. Я не скрываю, что ценю открытость.
С Даличем было именно так, всегда искренне. Он спрашивал не только мое мнение как капитана, но и Манджукича, Чорлуку, Ракитича, Субашича, Ловрена, Виду, то есть опытных игроков команды. Он лично разговаривал и с другими игроками. Иногда он принимал на вооружение какую-нибудь мысль, иногда нет. Но именно он принимал решение. Что и было единственно правильным.
После Сенегала тренер дал нам два дня отдыха. Я использовал их, чтобы слетать в Мадрид, потому что позже с семьей я не смогу увидеться еще долгое время. Я надеялся, что меня не будет до середины июля, какой бы тяжелой ни была для меня разлука. Я сказал это жене Ване, которая планировала празднование дня рождения сына Ивана в день моего отъезда.
Мы встретились снова 10 июня в Загребе. В тот вечер я был на шестом торжественном вручении награды «Футболист года». Как и три года назад, когда я получил признание Хорватского футбольного союза в Вуковаре, я был объявлен лучшим игроком сезона по мнению футболистов и тренеров Первой хорватской футбольной лиги.
