– Господин тренер, что общего между поэзией и футболом?
– Ничего.
* * *
В мире неверно воспринимают Пепа Гвардиолу. В этом человеке, который немного поэт, немного сержант, который за четыре года завоевал с «Барселоной» 14 трофеев, видят только воспоминание о поэте. В том Гвардиоле, которого в Каталонии, еще когда он был футболистом «Барсы», называли Мифом. Одни с благоговением, а другие язвительно. Это был футболист, который читал, высказывал умные мысли, хотел во все вникать, посещать культурные мероприятия, в том числе показы моды. Он дружил не только с поэтами, но и с режиссерами, экономистами, знаменитыми шеф-поварами. А потом остался таким же в роли тренера. И как-то забывалось, что этот футболист-поэт и тренер-далай-лама сильнее всего все-таки хотел выигрывать.
Все, что он встречал вне футбола – неважно, в беседах о литературе или в приготовлении пищи, – он хотел каким-то образом переплести с футболом. Он искал путь к победе через красивую игру, потому что это получалось у него лучше всего. Но он стал капитаном «Барселоны» не потому, что знал больше всех стихов и поддерживал стремление Каталонии к независимости, а потому, что у него был характер победителя. Его тренировки в «Барселоне» были изнурительным трудом. Чтобы на поле игра напоминала балет, он держал футболистов в ежовых рукавицах. Иногда он даже нанимал детективов, чтобы они проверяли, как себя ведут игроки. За закрытыми дверями тренировочного центра «Барселоны» не было никакой магии, только культ труда и хорошие тактические идеи. Гвардиола может наказывать за опоздание даже на следующее утро после завоевания очередного трофея.
– Если ты не тренируешься, все забывается, – повторял он своим игрокам и гнал их на тренировку.
В Испании об этом знали, в остальном мире иногда забывали, перечисляя трофеи и восхищаясь красивой игрой. Это стало тяготить Гвардиолу, когда, отдохнув в Нью-Йорке от работы тренера, он приехал летом 2013 года в «Баварию».
О его приходе было объявлено за полгода. За эти полгода «Бавария» воспарила: выиграла чемпионат, Кубок Германии и Лигу чемпионов.
А потом выяснилось, что весть о приходе Гвардиолы лучше подействовала на команду, чем сам его приход.
Марти Перарнау, журналист и друг, допущенный Гвардиолой к секретам тренерской работы, автор книги «Пеп: конфиденциально», вспоминает, как Пеп переживал, видя футболистов, скованных из-за того, что перед ними стоял человек, считавшийся Суперменом среди тренеров. Что он о них подумает? Похвалит? Отругает? Они боялись сделать что-то не так. Они хотели порадовать его попытками воспроизвести то, что, как им казалось, ему нравилось в игре «Барселоны». Но он ждал от них не этого. И его мучило то, что волнение футболистов влияло на их способность обучаться, мешало воспринимать то, что он для них подготовил. Поэтому иногда в Мюнхене он все утрировал, чтобы освободиться от этих ярлыков. «Нам платят за красивую игру, а не за беготню». «Ненавижу тики-таку»
[7] (так в мире когда-то называли игру «Барселоны», хотя в команде это название не использовали). «Чертова тики-така».
И, наконец, этот диалог, описанный в журнале «Шпигель»: «Что общего между поэзией и футболом?» – «Ничего».
* * *
Возможно, то, что Роберт приехал в Мюнхен на год позже, чем планировал, помогло ему. Через год после прихода Гвардиолы все лучше узнали друг друга, прекратился телячий восторг. Появились первые споры и обиды на то, что тренер не для всех такой замечательный. Выяснилось, что он меньше разговаривает с теми, кого меньше ценит. Что может объявить войну уже упоминавшемуся в этой книге доктору Гансу-Вильгельму Мюллеру-Вольфарту, потому что ему не нравится, как «Бавария» опекает футболистов, получивших травму. Что он может быть язвительным на пресс-конференциях (многие годы это была единственная форма общения с журналистами, в «Барселоне» он тоже не давал интервью, исключения делались только в том случае, если интервью было связано с каким-то мероприятием спонсоров). Те, кого он отверг, жаловались, что он относится к футболистам, как к пешкам в шахматах, не налаживает с ними отношений.
Гвардиола уже давно признался, что по-разному относится к футболистам. Он сделал это в длинном телеинтервью своему другу, режиссеру Фернандо Труэбе (интервью было частью спонсорского проекта одного из банков). В нем он рассказывал о трагикомедии человеческих отношений, которая разыгрывается на каждой тренировке: об искусстве обольщения футболистов тренерами, превращения их в своих солдат. Потому что даже тренер из другой галактики вынужден уповать на милость футболиста, когда начинается матч.
– Я должен каждого из них по-разному привлечь на свою сторону, – рассказывал Гвардиола в беседе с Фернандо Труэбе.
Аргентинский нападающий Габриэль Батистута как-то описал это своими словами: тренер всегда должен поддерживать футболиста в равновесии между страхом и восхищением. A Гвардиола приводил слова, которые он услышал от специалиста в другом виде спорта – от аргентинца Хулио Веласко, одного из лучших тренеров по волейболу. Он объяснял Гвардиоле, что одна из самых больших ошибок тренеров – это уверенность в пользе одинакового отношения ко всем игрокам.
* * *
Разумеется, Роберт чувствовал волнение. Но не давал ему себя парализовать.
– Я шел под крыло Гвардиолы, не ожидая ничего, кроме того, что чему-то научусь. Уже через несколько недель я заметил, что учусь чему-то новому. На каждой тренировке. Что тренер еще чего-то от меня добьется. И он добивался, – вспоминает Роберт. – Я знал, как он работал в «Барселоне», но по-настоящему тренера узнаешь только в раздевалке, когда знакомишься с его приемами. Гвардиола выкладывается на сто процентов. Но он хочет, чтобы и футболист выкладывался на сто процентов. На каждой тренировке, каждую неделю я что-то получал от него, а он чего-то добивался от меня. Сознательно или подсознательно. Он готовил меня к тому, чтобы я дальше продолжал развиваться. Первые полгода я многому должен был учиться быстро, это вызывало стресс. Но это того стоило. Я стал играть лучше. Пеп – перфекционист, обычно он пытается что-то улучшить в технике и тактике. Это тренер, который открывает тебе глаза. Речь идет о мелочах, но они имеют ключевое значение. Иногда ты можешь с ними не соглашаться. Но ты делаешь то, что он говорит, и видишь, что он был прав.
Гвардиола следил за тем, чтобы Роберт перед каждым приемом мяча уже знал, как он им распорядится в следующий момент. Он показывал ему, как нужно обрабатывать мяч.
Он учил, что, если ты принимаешь мяч боком или спиной к воротам, нужно делать это левой ногой, а правую ногу использовать для следующего действия.
– Гвардиола очень много говорил с Робертом, – вспоминает Цезарий Кухарский. – Однажды, прежде чем отправить его на скамейку запасных, он беседовал с ним об этом решении полчаса. Кроме того, Роберт уже не был для тренера темной лошадкой, Гвардиоле уже не нужно было опрашивать его окружение, как когда-то делал Юрген Клопп.
