По мнению Кухарского, неверно говорить, что Гвардиола не пытается установить взаимопонимание со всеми игроками в раздевалке. Просто в определенный момент он перестает строить отношения, если видит, что футболист предпочитает что-то делать по-своему, а не так, как он просит.
– Он перфекционист. Он терпеть не может, если кто-то не заботится о деталях или играет по-своему и сводит на нет усилия коллег по команде. Тогда он становится черствым. Начинает упрекать, критиковать. А нам, футболистам, и вообще публичным людям, необходимо, чтобы нас кто-то постоянно хвалил, хлопал по спине, тешил эго, которое привыкло к поглаживаниям. Мы постоянно ждем, чтобы кто-нибудь укрепил нашу самооценку, – объясняет Кухарский.
– Да, футболисты именно такие. Их нужно постоянно гладить по головке, хвалить. Отчасти они как дети. Со своими хорошими и плохими качествами. Но хороших качеств больше, с ними отлично работается. Особенно с молодыми, – считает Анна Левандовская.
Это был разительный контраст по сравнению с Юргеном Клоппом. Клопп – это немецкий латиноамериканец, у него темперамент южанина. A Гвардиола оказался, скорее, испаноязычным немцем. Первый был для футболистов то начальником, то приятелем. Гвардиола предпочитал всегда оставаться шефом. Клопп иногда кричал полякам из раздевалки по-польски: «Шевели задницей!» – и сам над этим смеялся. Гвардиола никогда не нарушал определенных границ.
– Клопп мог дать волю чувствам. Иногда, когда у нас что-то не получалось, он обращался к нашим сердцам и сам всем сердцем подходил к игре: чувствуйте сердцем, и будь что будет. Пусть даже получится хаос, делайте, что вам подсказывает сердце. То же самое Клопп делает в «Ливерпуле» – это доказывает хотя бы ответный матч с «Боруссией» (Дортмунд) в Лиге Европы (в апреле 2016 года «Ливерпуль» под руководством Клоппa вышел в полуфинал после безумного матча, забив гол при счете 4:3 в конце матча. – Авт.). A Гвардиола всегда руководствуется тактикой. Он должен все контролировать, – считает Роберт. – Клопп установил приятельские отношения. Хотя он мог выступать и в роли отца, если игроки приходили к нему поговорить.
– На клубных праздниках он отжигал: с ним можно было выкурить сигару, выпить бокал вина. А по будням – сердечки, мишки, СМС, – добавляет Аня. – Обнимет, скажет, что мама Робертa the best, – вспоминает Ивона Левандовская.
Гвардиола, по словам Роберта, и на тренировках, и на праздниках был другим.
– Он держал дистанцию. Это не хуже и не лучше, просто у него другой подход. Я не знаю, чем это было вызвано. Возможно, что-то сильно задело его чувства в «Барселоне» и он не хотел испытать этого снова? После матчей он немного расслаблялся, но никогда не переходил определенной границы, – отмечает Роберт.
Гвардиола как-то признался, что решение остаться на четвертый год в «Барселоне» было ошибкой. Он уже не мог влиять на футболистов, некоторые его подвели. В Мюнхене он не стал оставаться на четвертый год, уже за три месяца до конца сезона 2015/16 он признался, что решил уйти спустя три года и во время летнего перерыва перейдет в «Манчестер Сити».
– Может, это опыт с «Барселоной» так на него повлиял, – предполагает Роберт. – Он знал, что, если допускать излишнюю фамильярность в отношениях с футболистами, потом будет сложно принимать решения.
Может, он не хотел так сильно переживать, как после первого расставания с командой. Роберт как раз стремился избегать фамильярностей, поэтому Гвардиола был для него фантастическим наставником.
– Мы очень много разговаривали. Особенно вначале, но и позже тоже. Если он видел, что что-то не так, он говорил: пошли, поговорим. A когда ты с ним беседуешь, ты чувствуешь, что он действительно верит в тебя, очень хочет помочь. Эта разница между ним и Клоппом проявлялась тогда, когда Пеп общался со всей командой. Тогда он преображался, – объясняет Роберт.
Преображался, то есть становился маниакально дотошным. Погружался в свой мир тактики, в котором любая самодеятельность футболиста угрожала потерей контроля.
– Он живет в трансе, – рассказывает Аня. – После победного матча приходил в ресторан для футболистов и их родственников и в первую очередь искал глазами телевизор. Потому что там могут показывать матч. Если была трансляция, его было не оттащить. Он аж трясся перед телевизором. Все аплодируют, поздравляют с победой, а он отвечает: хорошо, но теперь я смотрю матч. И сразу начинал строить комбинации, жестикулировал. Хватал кого-нибудь рядом за руку и твердил: смотри, смотри.
– Пеп – уникальный тактик. Он разбирал на мельчайшие подробности каждую деталь. И в нашей игре, и в игре соперника, – вспоминает Роберт. – В «Баварии» у Гвардиолы действия соперников изучались намного подробнее, чем в «Боруссии».
Тактика – это то, что отличает его от Клоппа. Еще больше, чем темперамент.
– Он мог менять тактику в последний момент, когда автобус подъезжал к стадиону. «Нет, господа, мы это поменяем. Сделаем так-то и так-то», – говорил он. Парни разевали рты: «Чтооо?» «Да, мы все меняем. Забудьте все, что я вам говорил. Будем делать по-другому». И случалось это довольно часто. Мало того, позже обычно оказывалось, что он был прав. В то время они так хорошо изучили соперников, что сразу находили решение. Это благодаря чутью Гвардиолы. A позже у футболистов часто возникало ощущение, что они играют, как в кино: на поле все происходило в точности так, как он им расписал, – рассказывает Анна.
– В «Боруссии» было так: есть путь, которым я иду как нападающий, и я должен идти все быстрее, все интенсивнее, все смелее. В «Баварии» Гвардиола спихивал меня с этого пути то налево, то направо, чтобы я стал разносторонним игроком, был готовым ко всему, что может случиться на поле, – рассказывает Роберт.
– Роберт никогда не скрывал, что ни с одним тренером ему не удалось так сильно улучшить игру, как у Гвардиолы, – добавляет Анна.
Гвардиола говорит о себе: я постоянно учусь, мне ведь всего сорок с небольшим лет. И у других он тоже ищет эту жажду к обучению. Он учится и хочет учить других. Он терпелив, если у игроков что-то не получается, но терпеть не может, если кто-то не хочет учиться.
Другой знаменитый тренер, Диего Симеоне, тренер «Атлетико» (Мадрид), которая победила «Баварию» в полуфинале Лиги чемпионов 2016, говорит, что существует огромная разница между футболистами, которые на тебя смотрят, и футболистами, которые на тебя смотрят и умеют слушать. Одно дело бегать с мячом, а другое – уметь играть в настоящий футбол. Симеоне утверждает, что всегда ищет в футболистах нечто такое, что называет любительским духом. То, благодаря чему, даже заработав миллионы и окруженные множеством искушений, они никогда не становятся равнодушными к футболу.
По-польски это звучало бы так: таких, которые могут сохранить в своем сердце Прушкув.
Цезарий Кухарский говорит, что именно в этом главная сила Левандовского – он, как и Гвардиола, никогда полностью не доволен тем, что сделал, хочет учиться и умеет это делать. Он очень быстро впитывает знания и может использовать на поле то, чему его научили.
