У Адама Навалки Роберт начал ощущать ответственность за атмосферу, за помощь молодым. Подсказывал им, как себя вести, как питаться. Он вложил много сил в эту сборную. Теперь он знал, как это делать. Блокировка исчезла.
– Я видел, что кое-что нужно изменить. Потому что не было так радужно, как могло бы быть. Каждый должен был почувствовать себя важным. Не может быть так, что приходит новый игрок и тихонько проходит у стеночки. Он должен почувствовать себя равным нам. Я не хочу быть здесь вождем, хочу помогать. Я знал, что атмосфера должна улучшиться. В целом она было хорошая, но слегка искусственная, – рассказывает Роберт.
* * *
В сборной он не создает клана. Это Крыховяк и Щенсны напоминают попугаев-неразлучников. Или Камиль Гросицкий и Камиль Глик, Якуб Блащиковский и Лукаш Пищек. Он общается с разными группами. У него хорошие отношения с теми, кого называют второсортниками, то есть с футболистами, приглашенными из польской лиги и слабых иностранных лиг. Потому что он сам когда-то был второсортником, выброшенным из «Легии». На тех последних сборах во Вронках, на которых у него появилось столько идей, он был в том числе с Артуром Енджейчиком, сегодня гордым «второсортником».
– Я никогда не любил закрытых компаний. Не люблю быть постоянно в узком кругу. Жалко упускать возможность познакомиться с другими людьми, – считает Роберт.
– Я близко с ним общаюсь в сборной уже шесть лет, и он невероятно развился за это время. Физически, технически, ментально. Капитанская повязка его преобразила. Из футболиста, который думал о забивании голов, о себе, что абсолютно нормально, это инстинкт нападающего, он превратился в игрока, который стал думать обо всей команде, – рассказывает Збигнев Бонек. – Сначала я видел, что он на меня дуется. Держался холодно. Может, потому, что всем казалось очевидным: Бонек должен завидовать Левандовскому, и наоборот. Но этот холодок исчез. У нас отношения старшего друга с младшим. Роберт опекает молодых футболистов, беседует с нами, старшими коллегами из руководства Польского футбольного союза.
– Он берет на себя ответственность, но не узурпирует игру. Работает на команду, подает сигналы. В сборной он прибавляет еще 20–30 процентов к тому, что делает в клубе. Он знает, насколько авторитетны его слова. Это его дополнительно мотивирует, – считает Адам Навалка.
– Тот свист болельщиков на матчах сборной и сравнения с «Боруссией» его сильно огорчали. Повязка была жестом: кто-то заметил, что хотя он и не забивал голов, но боролся, разыгрывал мяч, старался. Для него это многое значило, – говорит Якуб Квятковский, пресс-секретарь Польского футбольного союза, который был пресс-секретарем и тогда, когда Роберт пришел в команду Лео Беенхаккерa. Левандовский был таким неуверенным, что с ним было сложно поддерживать разговор.
– Сейчас он отчасти интроверт. А тогда он был полностью замкнут в себе. Не пытался поддержать беседу. И не потому, что был зазнайкой, – вспоминает пресс-секретарь Польского футбольного союза.
Во времена Лео Беенхаккерa Роберт был молодым дарованием. Он присоединился к команде, в которой закончилась идиллия, из сборной начала уходить позитивная энергия. Постоянный конфликт между кланами Гжегожa Лято и Лео Беенхаккера уничтожал все вокруг. При Францишеке Смуде он был любимцем тренера, но тогда еще не был готов к результатам, которые показывает сейчас. При Вальдемаре Форналике он просто находился в этой сборной. У Навалки он уже созрел до того, чтобы стать лидером, в том числе и за пределами поля. Томаш Иван считает, что во время отборочного турнира он рос у них на глазах, с каждыми сборами. «Бавария» дала ему невероятную уверенность в себе, а это придало ему смелости, чтобы наполнить этим же сборную. Среди лучших футболистов в мире именно Роберт в последние годы был одним из тех, кто больше всего дал своей сборной и больше всего от нее взял.
– Роберт – один из кирпичиков, но сила сборной Адама Навалки заключена во всем здании, – считает Мариуш Левандовский, бывший капитан сборной. Говорят, что у Левого есть талант, чтобы быть капитаном.
– В этой сборной открыто говорят о проблемах, а не шепчутся за спиной. В сборной Францишека Смуды не говорили, и я заявляю об этом не потому, что он не хотел меня брать (Смуда называл игру Мариушa Левандовского «сила, умноженная на суету» и не приглашал в сборную). У Вальдемарa Форналикa был переходный момент. Когда спустя годы я приехал на сборы перед матчами с Украиной и Англией и увидел, как функционирует сборная, я сказал слегка расстроенный: наступило время поколения iPad. Каждый сидит отдельно. У нашего поколения не было «Фейсбука» и «Инстаграма», поэтому что нам оставалось? Мы сидели в номерах и разговаривали. Разговор очень важен. При Навалке сборная начала разговаривать, и что же оказалось? Поколению планшетов это тоже нравится! Навалка изменил подход, а Роберт был готов это подхватить.
* * *
Только об одном эпизоде в этой сборной мало говорят. О том, как капитанская повязка перешла от Якуба Блащиковского к Роберту. Якуб, Роберт, тренерский штаб – никто не хочет к этому возвращаться. Чтобы не бередить раны.
Момент был действительно взрывоопасным: Якуб лечил травму, а в это время любой футболист чувствует себя особенно недовольным и безработным. Кроме того, Якуб тогда как раз писал книгу о себе вместе с известной польской телеведущей Малгожатой Домагалик. A Роберт делал очередной скачок в карьере. В сборной менее чем за год он прошел путь от Гданьскa в матче с Данией до Гданьскa в матче с Литвой. Из первого Гданьскa, в котором его освистали болельщики, он сбежал как можно быстрее, из второго Гданьскa никто не спешил уезжать, хотя наступило время отпусков. Это там Роберт, с согласия тренера, впервые предложил вместе сходить в город, на интеграционный вечер, только для футболистов.
– Раньше такое редко случалось, чтобы большинство футболистов шло вместе в одно и то же место. Обычно они разбивались на небольшие группы, – вспоминает один из деятелей польского футбола.
Роберт дал понять, что хочет что-то изменить, а не просто поддерживать традиции до момента возвращения Якуба в игру.
Сначала у Адама Навалки было правило выбирать капитаном того, кто сыграл больше всех матчей за сборную. Но он изменил это правило, когда познакомился со сборной поближе. Он решил, что Левандовский должен стать капитаном не на время отсутствия Якуба, а на постоянной основе. Он поймал этот момент изменения иерархии в группе. Но информация о замене просочилась в прессу, об этом написала польская газета «Спортивный обозреватель» («Przegląd Sportowy»), и тренер решил подождать, чтобы не подтверждать утечки. Об изменении правил он объявил только через полгода, сказав сначала Блащиковскому во время посещения Дортмунда. Но в своей книге «Якуб» футболист все равно описал тот июнь в Гданьске (Блащиковский был травмирован, но приехал на сборы), как время предательства, удар в спину. Должно было пройти много времени, прежде чем улеглись страсти.
A Роберт, который раньше просто принял капитанскую повязку, оценил ее только тогда, когда это попытались оспорить. Тогда он почувствовал, что она не досталась ему даром.
