Херена, который проиграл по очкам Хенаро Эрнандесу в предыдущей заявке на мировой титул и который одержал победу над жестким будущим чемпионом в легком весе Хесусом Чавесом, в первом же раунде дважды оказался на полу.
Это происходило за неделю до мегапоединка между Оскаром Де Ла Хойей и Феликсом Тринидадом. У ринга собрались Рой Джонс, Майк Тайсон и другие светила, и Флойд был настроен на то, чтобы заставить СМИ, освещавшие события на этой неделе бокса, говорить о нем, а не о Де Ла Хойе и других.
В первом раунде Херена испытал потрясение от правого апперкота, после чего удар с разворотом правой приколачивает его к полу. За считаные секунды до конца раунда Мейвезер, ослепительно блистающий и невероятно хладнокровный, на этот раз пробивает левой защиту соперника, ноги которого все еще не держат его как следует, и Херена мгновенно оказывается на четвереньках. Рефери Ричард Стил вновь принялся за отсчет, и когда многострадальный боксер из Баямона, похоже, был готов согласиться со своей судьбой, прозвучал гонг.
И во втором раунде он вновь напряженно отбивался, хотя в третьем укрепил свою защиту, тогда как Мейвезер продолжал осыпать его впечатляющими ударами.
– Послушай, что я тебе говорю, – кричал Мейвезер-старший после третьего раунда. – Если ты сделаешь то, что я тебе говорю, бой закончится.
Это не было предметом спора, и Ларри Мерчант, сидевший в наушниках и освещавший бой по НВО, задавался вопросом, насколько сильным было это давление на Флойда.
– На фоне таких высоких оценок своего сына Ричард Уильямс, отец блестящих сестер (Винус и Серены) Уильямс, выглядит (по сравнению с Флойдом-старшим) слабаком, – шутил Мерчант.
В следующем раунде Мейвезер усердно охаживал Херену ударами, бесстрашный пуэрториканец даже призывал его приложить больше усилий, подзывая Флойда к себе рукой. Флойд подбирал удары, доносил их до цели, а затем отходил назад. Его скорость вновь была слишком высокой для того, с кем он дрался. Мейвезер взломал его защиту парой ударов правой в четвертом раунде; это было болезненно для Херены, хотя он делал вид, что ему не больно. Мейвезер оторвал свой взгляд от противника, кивнул, подмигнул и улыбнулся Рою Джонсу, стоявшему в толпе.
В шестом раунде невероятной силы удар правой обрушился на голову Херена, заставив толпу зрителей ахнуть, а аналитиков – приветствовать его мужество, поскольку он продолжал упорно атаковать. Для Мейвезера это начинало походить на тренировку с боксерской грушей, на избиение соперника. А Херене, похоже, так же нравилось получать наказание, как Мейвезеру – наказывать, и в седьмом раунде он даже остановился, поднял руки и прокричал Мейвезеру на ломаном английском: «Это не панч!» Это был его заключительный акт неповиновения, поскольку, когда он вернулся в свой угол, д-р Флип Хомански решил, что Херена ни в коем случае не выиграет и что его следует – для его же блага – избавить от демонстрации чрезмерного мужества.
Я не мог бы стать чемпионом без тех, кто вокруг меня. Это была тяжелая, но короткая дорога.
Херена выдержал так много, что некоторые высказывали сомнение, соответствует ли сила ударов Флойда его ловкости. Один журналист в своем комментарии заявил, что панчи Мейвезера были слишком быстрыми, чтобы их можно было зафиксировать. Независимо от этого, Арум был вновь доволен. «Этот будет величайшим боксером в мире, – сказал он. – Возможно, сейчас он не величайший, но в ближайшие годы станет им. Он станет легендой».
– Мейвезер – лучший, он был прекрасен на ринге, – сказал поверженный Херена.
– Он действительно удивил меня, когда поднялся после того второго нокдауна, – сказал Флойд. – Это был приличный удар. Он сбил мне мой план боя. Не забудьте, я выступаю как профи всего лишь два с половиной года.
Арум вновь стал бить в барабан, предсказывая будущее величие Мейвезера.
– Этот молодой человек, – сказал он, – несомненно, станет первым боксером в мире. Возможно, сегодня он еще недотягивает. Но в ближайшую пару лет он будет признан повсюду лучшим «паунд-фор-паунд»-бойцом, и я уже сегодня вижу, как он входит в пантеон легенд бокса.
Каким бы впечатляющим Мейвезер ни был, в комплексе «Mandalay Bay» на него смотрела лишь небольшая толпа из 2072 человек. Суперматч Де Ла Хойя – Тринидад обещал огромный приток болельщиков.
«Boxing News» отметил, что посещаемость «показывает, что, хотя Мейвезер быстро превращается в одного из лучших боксеров в мире в любой весовой категории, ему еще предстоит пройти определенный путь, прежде чем он сравнится по привлекательности со своим собратом по спорту и мастером промоушена Оскаром Де Ла Хойей».
Храбрость Херены заслужила столько же дюймов в спортивных колонках, сколько их получило мастерство Флойда. Но если Мейвезер сможет добиться поединка с чемпионом IBF Робертом Гарсией или Диего Корралесом, которые должны были встретиться через несколько недель, то тогда его имя вновь появится в новостях. Он исключил бой с Хамедом, который весил меньше, заявив: «Я не могу сбросить вес до 126 фунтов» (57,15 кг), но оставил дверь открытой, добавив: «Все возможно, но, вероятно, я смог бы побороться с Назимом при весе в 128 фунтов».
Корралес уничтожил Гарсию за семь раундов, провозгласив себя главным бойцом во втором полулегком, устремив свой взор на Мейвезера и стуча в дверь того, кого Мейвезер наметил для себя в качестве соперника номер один.
Некоторые считали, что бразильский панчер и чемпион WBO Аселино Фрейтас и чемпион WBA монгол Лаква Сим были для него более вероятными целями.
– Моя цель – объединить титул, – сказал Мейвезер. – Я люблю бокс. Я делаю правильные вещи, когда боксирую. Я не мог бы стать чемпионом без тех, кто вокруг меня. Это была тяжелая, но короткая дорога. Борьба на ринге – это легкая часть. В какие-то дни мне не хочется бегать, но я знаю, я хочу продолжать побеждать, и вот что толкает меня вперед.
Глава 5
Раб
Наступила заря нового тысячелетия, и Флойд Мейвезер полагал, что он – один из величайших спортсменов. Телеканал НВО не скрывал своих намерений удерживать при себе и дальше этот молодой талант и предложил ему сделку в размере свыше $12 млн за шесть поединков.
– Это рабский контракт, – рявкнул юнец. – Флойд Мейвезер – суперзвезда! – негодовал он, раздраженно указывая, что ему не было предложено такое же соглашение на $48 млн, какое было заключено с шоуменом Назимом Хамедом.
Флойд позже заявил, что его процитировали в отрыве от контекста и что его заявление полностью звучало так: «Это рабский контракт в сравнении с тем, что зарабатывает Назим Хамед».
Промоутер Лу Дибелла, бывший в то время влиятельным администратором в НВО, вспоминал некоторые детали переговоров.
– В тот момент, если честно, Назим Хамед по прозвищу Принц был куда более значимой звездой, – сказал он. – Я был тем, кто предложил Флойду контракт, и мне не понравился комментарий. Помню, я сказал тогда Флойду Мейвезеру: «Мы можем прямо сейчас пройтись по Таймс-сквер, и большинство людей не узнают тебя». И знаете что? – Он сменил тон. Потому что вот теперь он не мог бы пройтись по Таймс-сквер, не будучи окружен толпой, он один из очень немногих боксеров в Соединенных Штатах в новейшей истории, кто не может выйти на улицу без того, чтобы его не узнали. А в 1999 году такого не было. Но он изменил это. И такой поворот не имеет никакого отношения к тому, является ли стиль его жизни совершенным. Или к тому, что он сам – идеальный парень, или что он – парень, которого все обожают, или к чему-либо еще. Дело в том, что он сам себя продвинул и утвердился на рынке как суперзвезда, а его мастерство выделило его на фоне всех остальных. Любой, кто сегодня утверждает, что Флойд – не лучший в мире «паунд-фор-паунд»-боец, просто нерадивый наблюдатель. Сегодня он – решительно лучший. Но тогда, на мой взгляд, он был несколько дерзок, на что у него еще не было достаточно оснований. Правда в том, знаете ли, что, возможно, это зависит от местности, когда вы стремитесь к величию, возможно, это как раз часть того, что привело его туда, где он сейчас оказался. Думаю, в то время он верил в свою звездную силу больше, чем люди, продвигавшие его. У него за спиной не было латиноамериканского рынка, который был у Де Ла Хойи, уже бывшего тогда суперзвездой. Он не был латиноамериканцем; он был афроамериканцем. Но он верил в свою собственную звездную силу больше, чем кто-либо, кстати, включая меня. Что бы вы ни хотели сказать, он достиг этой вершины – как в боксе, так и в экономическом смысле. Парень заработал свыше 200 миллионов долларов за один вечер, он – самый высокооплачиваемый атлет в мире и на сегодняшний день самый высокооплачиваемый спортсмен в Соединенных Штатах. И это несмотря на все дурные предчувствия, которые он вызывает у людей. Несмотря на то что он – боксер, а бокс – явно не самый распространенный или популярный вид спорта в Соединенных Штатах. Однако он добился своего положения суперзвезды, и во многом благодаря своей упорной работе и саморекламе.
