– Я стал терять хладнокровие и веру в свои силы, – признался Хаттон. – А что происходит, когда это происходит во время боя с таким отличным боксером, каким является Флойд? Вас нокаутируют. Я с таким напряжением, с такой отдачей работал в течение первых раундов, что тот панч, который меня вырубил, необязательно должен был быть сильным. Сказалась та усталость, которая возникла после того напряжения, с которым я вначале дрался. И это был великолепный чек-хук (хук-шлепок), которым он меня пригвоздил. Я не собирался победить его мастерством. Не собирался победить его в скорости. То, чем я собирался его победить, были объем работы и агрессивность. И я поддерживал высокий объем работы, стараясь достать его. А когда доставал, то меня останавливал (Кортес), и я очень, очень вымотался к тому моменту, когда Флойд нокаутировал меня. Его удары не самые сильные по сравнению с другими боксерами, с кем мне довелось драться, но я начал сдавать на финишной прямой.
Мейвезер прыгнул на канаты в углу ринга и стал приветствовать толпу. Поверженному Хаттону помогли подняться, и он сжал губы, поскольку должен был смириться со своим поражением. Мейвезер подошел к нему, чтобы выразить сочувствие, поцеловал его в голову и обнял. Чудовищность поражения сильно повлияла на Хаттона, до сознания которого, похоже, еще не доходило, что происходило вокруг. Затем Мейвезер подошел со словами утешения к Билли Грэму.
Искусство бокса в том, чтобы бить и не быть битым. Что ж, Флойд довел это правило до совершенства.
Скандирование «Есть только один Рикки Хаттон» вновь заполнило арену, но вокруг ринга теперь Мейвезер совершал круг почета. Затем он вместе с Кортесом позировал перед фотографами.
– Я не торопился. Дрался на ближней и дальней дистанции, – сказал Мейвезер. – Настоящий чемпион может приспособиться к чему угодно. Направляясь на бой, я уже знал, что впереди меня ждет трудная ночь и что схватка будет сложнее, чем большинство проведенных мною поединков. Я готовился к ней вполсилы. У меня была великолепная тренировочная база. Рикки Хаттон – жесткий боксер. В моих глазах он все еще чемпион. Он один из самых жестких соперников из всех, с кем я встречался. Он все время нападал, и я мог видеть, почему его называют Наемным Убийцей. Он чертовски хороший боец. Я лишь принял соответствующие меры и выполнил свою задачу.
– Надо же так обмишулиться, – мгновенно пошутил Хаттон, обращаясь к Мерчанту, прежде чем сообщить каналу «Sky», что он лишь поскользнулся и что это не был нокаут. – Я думал, что это я давил. Но он очень хорош, заставляя вас промахиваться, ловко уворачивается и ускользает. В ближнем бою он оказался лучше, чем я думал. И он меня сделал.
Хаттон сказал, что он продолжит выступать.
Мейвезер вновь говорил о том, что сделает перерыв, чтобы отдохнуть от бокса.
Он поблагодарил Хаттона, компанию «Golden Boy Promotions» и Леонарда Эллерба и утверждал, что не станет вызывать на бой никого из полусредневесов, будь то Котто или Мосли, и что пришло время ему стать промоутером. Сказал, что больше ему нечего доказывать.
– Я не позволю, чтобы бокс отправил меня в отставку, это я оставлю этот спорт!
Хаттон был возмущен той ролью, которую сыграл Кортес, и до сих пор говорит, что, хотя, возможно, он и не победил бы Мейвезера, действия рефери помешали зрителям увидеть то лучшее, на что он был способен.
– Он очень умен, – отозвался о Мейвезере Хаттон. – Он получил от меня пару ударов, но это было все. Я наседал, и это хорошо у меня получалось. Мне лишь следовало быть чуточку осмотрительнее. Он нокаутировал меня, но он оказался не самым сильным нокаутером из тех, с которыми я когда-либо дрался. Он очень точен. Нокаутировал меня, а я продолжаю подниматься и дерусь. Рикки Хаттон все еще намерен сражаться.
Оказалось, что статистически англичанин сильно отставал по очкам, вписанным в судейские карточки, несмотря на его успешное начало боя. Двое судей дали победу Хаттону только в пятом раунде, а их окончательный приговор гласил: 89–81, тогда как третий судья оставил за ним третий и пятый раунды, подведя черту со счетом 88–82.
– Я не могу сказать, что Рикки Хаттон как боец лучше Флойда, – говорил годы спустя Грэм, когда его профессиональные отношения с Хаттоном закончились. – Флойд побеждал – постоянно, на протяжении всей своей карьеры – великих боксеров, и в большинстве случаев его победы выглядели так, что он одерживал их с легкостью. Рикки этого сделать не мог. Я просто думал, что мы понимаем его характер. Спланировали мы все хорошо, и Рикки отлично проводил наш план в жизнь. Однако рефери превратил все в посмешище, потому что, как я полагаю, мы, возможно, смогли бы победить его без Кортеса. Но, разумеется, я не говорю, что Рикки как боксер был лучше Флойда. Послушайте, мне в высшей степени наплевать, что там кто-то говорит, Рикки побил бы его в категории первого полусреднего. И мне начхать, что они говорят, – не окажись на ринге Джо Кортес.
– Говорят, что искусство бокса в том, чтобы бить и не быть битым. Что ж, Флойд довел это правило до совершенства, – признался Хаттон в 2015 году. – Множество спортсменов пытались подражать его стилю шолдер ролл, и у некоторых это здорово получается, но никто в этом не сравнится с Флойдом. Он очень хороший боксер-универсал. Он всегда находит способ победить – вне зависимости от того, какого стиля придерживается его противник. Он хорош на дальней дистанции, когда может отступить, совершить шолдер ролл, наклониться, использовать свое мастерство и свою скорость. Но может и беречь себя в равном бою, как это случилось в поединке со мной. Он очень хороший боец-универсал.
– Правила игры в том, чтобы боксировать и показывать мне хороший, чистый бой, никакой грубой тактики и никакого чрезмерного удерживания соперника, – скажет потом Кортес. – Иногда во время боя случается слишком много удержаний. Мы этого в боксе не допускаем. Здесь, в Соединенных Штатах, существуют правила, определенные принципы и процедуры, которым мы, как рефери, следуем во время судейства. Есть некоторые боксеры, которые много дерутся в ближнем бою, и на ближней дистанции случается слишком много грубых тактических уловок и борцовских приемов. Мы такое не разрешаем. Мы стараемся сделать так, чтобы бокс оставался как можно чище.
– Я очень доволен тем, как я провел судейство боя (Мейвезер – Хаттон), – не успокаивался Кортес. – Я не получил никаких жалоб от наших комиссаров или журналистов, которые пишут о боксе в Соединенных Штатах. Понимаю то оправдание, с которым выступает Рикки, и уважаю его. Думаю, он проявил себя как великий боксер и незаурядный человек, и, полагаю, он один из самых приятных парней из всех, кого я видел в боксе.
– Мне пришлось судить порядка четырех его (Мейвезера) боев, – продолжал Кортес. – В прошлом я судил лучшие бои и лучших боксеров. Он – один из величайших боксеров, но я судил много других поединков, которые были намного более захватывающими, чем его бои. Я думаю, Флойд – величайший актив для бокса. Он – один из хороших бойцов. Я вынес Флойду несколько предупреждений, касавшихся некоторых стилей, в которых он вел схватки. Я предупреждал его о захватах, выставлении локтя в нападении. И, возможно, я только раз говорил ему об этом, мне не пришлось повторять. Он очень уважительный. У меня не было проблем с Флойдом Мейвезером, а в прошлом я дисквалифицировал массу боксеров.
