И так думал не он один.
Тогдашний долго несменяемый директор турнира «Золотые перчатки» Дэйв Пакер разглядел в нем нечто особенное. Предчувствие было настолько сильным, что после боя он заныкал в качестве сувенира бинты, которые были намотаны на руках десятилетнего боксера.
– Мне было тогда все равно, с кем биться, – вспоминал о том вечере позже Мейвезер, – я просто хотел драться. Помню, что потом мы оказались в гостинице «Red Roof Inn». Я спал, обняв свой трофей. И держал его в руках всю дорогу домой…
Воспоминания Холдена на удивление менее эмоциональны:
– Я имею в виду, что это не было каким-то особенным боем, – признавался он. – Но я попал на ринг.
Молодой Флойд набирал силу, занимая доминирующее положение на турнирах «Золотые перчатки» в отдельных штатах и общенациональных чемпионатах под тем же названием.
Вечером, накануне боя между звездами второго среднего веса Роем Джонсом и Джеймсом Тони в Лас-Вегасе 17 ноября 1994 года, Мейвезер решением большинства судей проиграл будущему чемпиону мира в легчайшем весе Мартину Кастильо. Это случилось на матчевой встрече США – Мексика. Кастильо, несмотря на то что выиграл с незначительным перевесом в счете (3:2), вспоминая о поединке, говорит, что он «с Мейвезером играл».
– Лучший способ объяснить вам, что я сделал, – это сказать, что я дрался, как Мейвезер, – вспоминал Кастильо. – Я пытался делать все то, что делал он, потому что в то время мне было просто боксировать в такой манере. Бить и двигаться, бить и двигаться. Потом я опускал руки и пробивал джеб, а затем опять перемещался. Я просто играл с ним… Я пытался сделать так, чтобы он взбесился из-за того, что ему не удается достать меня ударом. Грязновато играл, типа того.
Список боксеров, сумевших победить Флойда-младшего, очень короток, а его поражения сильно разнесены во времени. Арнульфо Браво, Карлос Наварро и Нуреддин Меджихуд… В боксерских кругах эти имена не имеют особого веса. Но всем им выпала своя доля славы. Есть даже старая любительская фотография, на которой Флойд-младший изображен с будущим соперником-профи Диего Корралесом, Оги Санчесом, еще одним аматором, победившим его, и – Браво. Фотография, которая со временем все ощутимее становилась источником болезненных воспоминаний, поскольку он сойдется в бою со всеми из них и двоим из трех проиграет. Браво побил его в полуфинале национального молодежного чемпионата. Греческий олимпиец Тигран Узлян тоже числится среди победивших Флойда, когда тому засчитали техническое поражение во время турнира в Москве в 1995 году.
Жизнь была боксом. Бокс был жизнью.
Но Флойд выиграл оба турнира «Золотые перчатки» – мичиганский и национальный в 1993 году, когда его вес составлял 106 фунтов (48 кг), и завоевал тот же титул в 1994 году при весе в 114 фунтов (51,7 кг). С увеличением своего веса до 125 фунтов (56,7 кг) он еще раз дважды короновался победителем в 1996 году, в год Олимпиады в Атланте. По ходу он получал и другие награды. В 1994 году на национальном чемпионате он завоевал приз «Выдающийся боксер», наградной халат (мантию) он получил по пути на чемпионат Национальной ассоциации спортивной лиги полицейских 1995 года. Он любил драться. Любил славу. Любил представлять фамилию Мейвезеров в семейном бизнесе.
– Мне было не по себе, когда я выиграл на общенациональных соревнованиях, потому что я побил ребят, которые были намного старше меня, – однажды сказал он, вспоминая то время. – Я возвращался в машине домой с этим огромным трофеем, который чуть ли не касался крыши. Меня спрашивали: «Флойд, хочешь заскочить в магазин?» А я отвечал: «Нет, не хочу, чтобы кто-то стал тормошить меня с моим кубком».
Когда мне было шестнадцать лет, – продолжал Флойд, – знаете, что заставило меня тогда упорно драться? Я огляделся в комнате, увидел этот огромный кубок и как бы сказал сам себе: «Ух ты, мы его завоевали? Ну, чувак, тебе надо будет драться не на жизнь, а на смерть». И причина была именно в этом. Не в деньгах.
И все же в 1992 году, когда нашему чудо-подростку исполнилось шестнадцать, его отца – почти неизбежно, учитывая, чем он занимался до этого, – приговорили к пяти годам заключения в федеральной тюрьме в Милане (штат Мичиган) по обвинению в торговле наркотиками.
Крестный отец нашего чуда Вонзелл Джонсон утверждал, что, несмотря на предыдущий инцидент со стрельбой, Мейвезер-старший далеко не всегда был вовлечен в преступную деятельность.
– Вообще-то, когда он занимался боксом, он был по-настоящему хорошим парнем, – отмечал Джонсон. – Все это случилось после завершения его карьеры, после того как он получил пулю в ногу во время домашней разборки, после того как его карьера закончилась. Он связался с плохими парнями. С наркоторговцами в Мичигане, вот как это все произошло. Но на протяжении всего времени, до того как его карьере пришел конец, он был отличным парнем. Никогда не ввязывался ни в какие неприятности.
Примерно в то же время Дон Хейл, владелец многомиллионной компании, которая занималась гормонозамещением, стал неофициальным опекуном Флойда. Годы спустя Хейл станет известным как «белый папа» Флойда.
В самом начале 1990-х Хейл находился в Вегасе. Его брат работал с Фрэнки Рэндаллом и познакомился с дядей Флойда – Роджером. Хейл, тоже родом из Гранд-Рапидса, мгновенно обнаружил, что у них определенная общность взглядов.
– Роджер посетовал, что не смог справиться с Флойдом, поэтому отправил его назад домой, – рассказывал Хейл. – Роджер сообщил мне, что он там носится по улицам и что за ним нужен присмотр. Спросил, не заинтересуюсь ли я этим?
Хейл попросил его организовать, чтобы Флойд позвонил ему. А спустя несколько дней после своего звонка парень уже жил вместе с Хейлом, его женой и тремя их детьми.
– Его отца уже не было в семье, и ему не хватало того, как отец прежде натаскивал его в тренажерном зале, – вспоминал Хейл в своем интервью, которое он дал газете «USA Today» в 2015 году. – С тех пор я стал водить его в спортзал. Я сам не мог там бывать каждый день, потому что мне надо было управляться со своим бизнесом, но я всегда находил способ, чтобы он приходил туда.
Хейл помогал молодому Флойду приезжать и уезжать из спортзала. Даже нашел ему работу в банкетном центре, где Мейвезер однажды заснул утром, в рабочее время, и сотрудники центра не смогли его разбудить, настолько он устал накануне на тренировке.
– Он сказал: «Дон, я не хочу ничем заниматься, кроме бокса. Я буду зарабатывать на жизнь боксом», – рассказывал Хейл. – Так что потом я уже никогда не пытался найти ему другую работу.
Жизнь была боксом. Бокс был жизнью. Хейл вспоминал, как он утешал Мейвезера после двух поражений от боксеров-любителей:
– Флойд просто положил мне свою голову на плечо и разрыдался, как ребенок… Не знаю, хотел ли Флойд, чтобы люди узнали об этом, но, формируя свое мировоззрение, он желал выглядеть плохим парнем. Помню, когда он еще был любителем, мы заговорили о том, как он станет новым Шугаром Рэем Леонардом. Он тогда сказал: «Я не хочу быть Шугаром Рэем Леонардом, хочу быть плохим парнем. Люди платят за то, чтобы увидеть плохого парня». Его не трогало, что люди думали, потому что он был уверен, что они будут платить (за то, чтобы смотреть бои с его участием).
