К сожалению для Золотого Мальчика, незадолго до боя Ортис – Мейвезер Оскар Де Ла Хойя признался, что его фотографии в женском нижнем белье, появившиеся онлайн несколько лет тому назад – и подлинность которых он отрицал, – на самом деле были настоящими и что он борется со своей склонностью к алкоголю и наркотикам. Он также сознался, что его посещают навязчивые мысли о самоубийстве. Это дало Мейвезеру карт-бланш, чтобы задать жару своему старому противнику, наговорив гадостей.
– Де Ла Хойя, одевающийся в бабское белье, подсевший на кокаин, – поливал он его, прежде чем спросить, почему Ортис все еще боготворит этого боксера, чье имя занесено в Зал боксерской славы. – А он (Ортис) смотрит на него, как на бога. Да ты что, чурбан, серьезно?
Разумеется, история о лишенном семейного воспитания Ортисе стала одним из краеугольных камней в рекламной кампании. И хотя Мейвезеру наверняка она была известна заранее, он реагировал так, будто этот сюжет бесполезен, хотя, несомненно, понимал, что это не так.
– Мы устали слышать каждую неделю одну и ту же историю, – говорил он. – Конечно, и у меня была очень, очень тяжелая жизнь. Людям рисуют картину, будто я, едва проснувшись, тут же стал мультимиллионером. Мой отец сидел в тюрьме, мать меня бросила, она была наркоманкой, отец толкал наркоту, так что я прошел через все это. Мы всемером спали в одной спальне, но я же не рассказываю об этом во время нашего шоу.
Накануне боя произошла драматическая стычка, когда Ортис с Мейвезером сошлись лоб в лоб, обзывая друг друга, во время взвешивания. Мейвезер воткнул свой палец в шею Ортиса, а затем схватил его за горло, устроив уродливую сцену, которая каким-то образом не переросла в драку.
Как бы ни было интересно различие в их нравах, разница в бойцовских качествах боксеров выявилась в день схватки сразу после первого удара гонга. Ортис был осыпан ударами правой, а Флойд никогда еще не чувствовал себя настолько комфортно.
Не прошло и минуты после начала четвертого раунда, как Ортис получил предупреждение от рефери Джо Кортеса за опасное бодание головой. Примерно через шестьдесят секунд он снова попытался нырнуть вперед, и его череп влетел в лицо Флойда. Предупреждения от рефери не последовало.
Крики «Ор-тис, Ор-тис!» заполнили арену. Он попытался оказать давление, но в итоге схлопотал около пятидесяти процентов ударов с правой руки от общего количества ударов, которые выбрасывал Флойд.
За пятнадцать секунд до конца раунда у Ортиса возбуждение возросло, он прижал Мейвезера к канатам, осыпая ударами, и боднул его головой в лоб.
Бойцов развели в стороны, и прозвучал сигнал, извещающий, что до конца четвертого раунда остается десять секунд.
Ортис подошел и несколько эксцентрично обнял Мейвезера, будто говоря, что никакого вреда ему не было сделано, и поцеловал его в щеку. Кортес взял чемпиона за руку и подвел его к судьям, давая им указание снять с него очко. Ортис протянул к Мейвезеру руки и коснулся его своей левой перчаткой.
– Что с тобой происходит, парень? – вскричал Кортес. – Не делай этого.
Кортес дал им сигнал вновь сойтись, Ортис вновь попытался обнять Флойда, но в это мгновение Мейвезер нанес удар. Он пробил левый крюк, а затем добил его ударом правой, и Ортис тяжело рухнул на спину.
Кортес принялся за отсчет. Ортис попытался прийти в себя, перекатившись со спины и встав на руки и колени, но он уже потерял способность адекватно реагировать, когда позволил Мейвезеру нанести свободный удар. Ортису потребовалось больше десяти секунд, чтобы выйти из оцепенения и встать на ноги.
Все было кончено.
Вспомним шоу – противостояние Ортиса с Мейвезером накануне поединка, когда Мейвезер изо всех сил старался убедить Ортиса не отключаться, ослабляя внимание.
– Если ты совершаешь ошибки, тебе приходится платить, – говорил он своему более молодому сопернику. – Если ты делаешь ошибки, ты и платишь за них.
Ортис допустил кардинальную ошибку в боксе; он не защищался все положенное время. Кроме того, он вынес их ссору на улицу, на всеобщее обозрение, где Флойд ее и уладил.
Мейвезер, возможно, и не дрался в течение последних шестнадцати месяцев, однако он видит свой шанс, на ринге или вне его, когда он появляется.
Ортис утверждал, что за время схватки он получил шестнадцать ударов локтем, когда Мейвезер превращал каждый свой хук в удар локтем, однако охарактеризовал это как «познавательный опыт».
Он мог бы с таким же успехом получить этот «познавательный опыт», просматривая записи боев Мейвезера с Гатти и Мосли; он увидел бы, что Мейвезер всегда пользуется удобным моментом, если цель оказывается незащищенной, а бой продолжается.
Флойд был оглушительно освистан во время своего теперь печально известного интервью с Ларри Мерчантом после поединка.
То, что он сделал, было неспортивно, но законно.
– Я получил грязный удар, защищаться во время боя надо постоянно, – сказал он. – Я ответил комбинацией левого хука с ударом правой, и это положило конец бою.
– Было ли это для тебя лишь автоматической реакцией, как бы, давай продолжим бой? – спросил Мерчант.
– Речь о том, что защищаться надо непрерывно. Мы здесь не для того, чтобы слезы лить и жаловаться на то, что он грязно сделал. Я победил. Если он хочет матча-реванша, он сможет его получить. Он не выдержал бы такого жестокого избиения в течение всех двенадцати раундов. А если бы выдержал, то уже никогда не был бы прежним – до конца своей карьеры.
Мерчант затем затронул другую тему, утверждая, что Мейвезер (казавшийся в интервью взвинченным) проявил себя во время боя более агрессивно, чем обычно. Мейвезер прервал его и, похоже, возобновил их прежнюю пикировку времен схватки с Бальдомиром несколько лет тому назад.
– Ты никогда ко мне справедливо не относился, – взорвался Мейвезер в ответ на слова интервьюера. – Поэтому предлагаю тебе продолжить беседу с Виктором Ортисом. С меня хватит. Дайте мне кого-нибудь другого, кому я дам интервью.
– О чем это ты? – переспросил Мерчант, которому стукнуло тогда восемьдесят лет.
– Ты всегда был несправедлив ко мне, – отрезал Мейвезер. – Тебя надо уволить с НВО. Ты ни хрена не смыслишь в боксе. Ни черта. Полный аут.
– Жаль, что я не моложе лет на пятьдесят, я бы надрал тебе задницу, – сказал Мерчант.
– Ты ни на что не способен, – ответил Мейвезер, уходя и передав Мерчанта Ортису.
Годы спустя, когда Мерчант уже наполовину отошел от дел, эта стычка по-прежнему остается одним из тех моментов в его долгой карьере, связанной с боксом, о которых его больше всего спрашивают.
– Я всегда считал, что это был мой естественный контрудар. Полагаю, я был не настолько хитроумен, чтобы заранее спланировать нечто такое, – объяснял он свое решение ответить Флойду на его выпад. – Это вышло спонтанно, не более того. Своих оценок я не меняю. Я взял бесчисленное количество интервью, как автор репортажей и как комментатор на радио и телевидении, и не всегда они выливались в состязание в популярности. Иногда вы приходите с намерением взять интервью после того, как парень дрался в течение часа или же набегался за несколько часов по беговым дорожкам или теннисному корту. И не всегда это радует спортсмена. Они думают, что мы должны просто ценить их и быть частью их окружения. Так что для меня это было не впервой за все те годы, что я этим занимался.
