Впоследствии мы нередко встречались на поле, но запомнился один матч – тот, который не позволил мне завоевать второй скудетто в моей карьере: «Рома» – «Сампдория», 1:2, это было 25 апреля 2010 года. В тридцать пятом туре, за два матча до того, как мы пропустили «Интер» на вершину, наше движение в таблице казалось нам пандусом к скудетто. Последним серьезным препятствием был матч с «Сампой» на «Олимпико», и на неделе, как это всегда и бывает в таких случаях, начались шутки и подначки ребят:
– Позвони Кассано!
– Напомни ему о старой дружбе!
И тому подобные. Конечно, я держался от него подальше, но в то воскресенье, пока мне делали массаж перед игрой, Антонио сам постучался в дверь. Он знал, где меня найти. Не считая массажиста, мы были наедине, и нас тут же разобрал смех.
– Слы’, отвали от меня, – отмахивался я от него. Обычное начало, под этой фразой я подразумевал все, начиная с его присутствия там в последние минуты перед игрой.
– Не могу, – весело гримасничал он. – На кону выход в Лигу чемпионов, нам надо выигрывать.
Я ответил, что знаю это, и мне будет жаль разочаровать его. Мы попрощались, взаимно послав друг друга куда подальше, широко улыбаясь, и я подумал о том, как же приятна была эта прелюдия, в которой мы пообещали друг другу биться так, как подобает, но с глубоким уважением друг к другу. Антонио почувствовал необходимость прийти ко мне и сказать, что сделает все, чтобы нас победить: я не сомневался, что он этого хочет, но расценил этот визит еще и как дань уважения истории нашей дружбы.
И случилась беда. На самом деле настоящим героем матча стал Сторари, это была самая выдающаяся вратарская игра из тех, в которых мне доводилось участвовать. После моего гола в первом тайме Кассано в начале второго, разумеется, выдал просто волшебный кросс на Паццини, который не упустил возможность забить головой. Это не было местью, как говорили многие. Это просто неизбежность, которая свершилась: найдя себя в атаке очень сильной команды, Антонио повысил уровень своей игры до требуемого. Но не игра Кассано меня изумляла и повергала в уныние, а спасения Сторари. Если я не аплодировал ему, то только потому, что в это время чемпионство уплывало из наших рук – Паццини сделал свое дело на последних минутах матча. Я не смог бы передать словами мое разочарование. Но они заслужили победу.
Через четверть часа после матча, когда я растянулся на скамейке в раздевалке, спрашивая себя, как мы могли упустить титул, передо мной возник Антонио.
– Я же тебе говорил, – усмехался он.
Кроме Де Росси и Перротты, который качал головой, все уставились на него как на инопланетянина – они пришли в «Рому» уже после его ухода. Возможно, они ждали, что при виде такой радости, как минимум неуместной, я пойду на него врукопашную. Не скрою, что в этот очень долгий миг такой соблазн у меня был. Потом, постепенно, пришло понимание того, что передо мной обычный Антонио, тот, которого я любил как брата. Искреннего человека, действующего спонтанно, даже если это вредит ему. Способный прийти и порадоваться своей замечательной победе в раздевалку, где царят похоронные настроения из-за решающего проигрыша, но без злорадства и неуважения. Просто-напросто он не понимает ситуацию. Видя, что я его не тронул, никто не осмелился сделать это.
– Пока, Антонио. Увидимся, – кивнул я.
– Пока-пока!
И он вышел, немного удивленный тем, что я был немногословен.
Он совал палец в мой кофе, чтобы размешать сахар, и это его невероятно забавляло. И его злило, когда мяч от принимающего его игрока отлетал на два метра («Ты играешь в Серии А, как ты можешь быть таким убогим?»). Каждое утро приходилось креститься, потому что он наверняка уже придумал что-то, способное внести сумятицу в мирную тренировку. Он показывал арбитрам «козу»
[12], и отнюдь не всем судьям это было по нраву. Сейчас, когда завершил карьеру и он, мы видимся с ним на благотворительных матчах. Антонио рассказывает мне, что по утрам он занимается теннисом, а днем, когда Каролина идет на волейбольную тренировку, проводит часы, играя с детьми, и что он счастлив.
Скоро он расскажет детям о том, что когда-то мы с ним были Бэтменом и Робином.
8
Ты – единственная!
Кандела быстро протащил мяч по левому краю, и, когда отдал его Монтелле, мы с ним уже были на подступах к штрафной «Лацио». Винченцо увидел меня краем глаза и сделал передачу, а затем тут же открылся в штрафной, прося обратный пас. Но он сегодня уже забил четыре, этот вечер для него – уже незабываемый, так что обойдется без последнего мяча. Этот гол нужен мне.
10 марта 2002 года. Двадцать минут до конца этого самого несимметричного дерби в моей карьере. Мы выигрывали 4:1, на счету неистового Монтеллы – покер, и, поскольку наш успех сомнений не вызывает, мне представилась возможность для достижения личной цели. Я мог себе это позволить: первый гол родился из моей передачи пяткой на свободного Кандела, который сделал голевой навес, второй – из подбора после моего удара, который отразил голкипер, третий – после того, как я подал штрафной на голову Винченцо. Словом, я заработал право подумать немного и о своих делах. О делах сердечных. Я увидел, что Анджело Перуцци, мой бедный незадачливый друг, вышел на несколько метров из ворот, и мгновенно решил забросить мяч ему за шиворот. Если этому голу было суждено стать самым важным в моей жизни, надо было сделать его красивым. Я подсек мяч правой ногой, чтобы запустить его по параболе, и итогом стала «радуга» с двадцати метров над Анджело без какой-либо возможности прервать ее, завершившуюся в воротах чуть ниже перекладины. Да, мне удался шедевр. Мне он был нужен. Теперь я должен был «найти ее» на трибуне «Монте Марио»
[13]; я приблизительно знал, где она сидела, и, задрав футболку, показал в нужном направлении надпись на нижней майке.
А началось это воскресенье очень плохо. Сильвия, старшая сестра Илари, предупредила меня, что идея пригласить ее на дерби изначально была обречена на провал. Илари оставалась в Милане с женихом, майка с посвящением ей, которую я подготовил вместе с Анджело и Джанкарло, таким образом, оставалась в ящике, и мое настроение упало ниже плинтуса, потому что я не знал, как мне себя вести. Послать ей СМС? А если от этого будет только хуже? Это бесполезно, и я чувствовал, что делал что-то неправильно. Я хотел бы, чтобы в тот миг напротив меня оказались те, кто говорит: «футболистам все легко дается, женщины падают к их ногам». Давайте, я слушаю ваш совет, если вы считаете, что все так легко. Конечно, капитанство в «Роме» в некоторых случаях помогает, но когда встречаешь особенную девушку – ту, от одного только голоса которой у тебя начинают дрожать колени, то все это не работает. Ты – нетерпеливый влюбленный, как и любой другой парень, и когда все идет не так, как ты рассчитывал, ты понимаешь, что должен справляться с чрезвычайной ситуацией. Сейчас утро, вечером будет дерби, а я думаю только об Илари. Что я делаю?!.
