Зоя Космодемьянская отправилась в тыл к немцам в самый опасный для Москвы момент, в первых числах декабря 1941 года. Она перерезала провода полевых телефонов немцев, уничтожила конюшню немецкой воинской части, а в ней – семнадцать лошадей. Она подкралась к важному немецкому объекту с бутылкой бензина, хотела чиркнуть спичкой, но сзади навалился на нее гитлеровский солдат. Ей не удалось совладать с бугаем-немцем, и тот отвел ее в большую избу, где находились офицеры.
И тут только захватчики увидели, что часовой взял в плен молодую красивую женщину. Начался допрос.
Озверелые нацисты, задавали пленной вопросы, она упрямо отвечала «Нет», «Не знаю», «Зовут Таня». Поняв, что «Таня» по доброй воле ничего не скажет, немцы стали бить ее ремнями. Хозяева избы насчитали более двухсот ударов. «Таня» молчала. Немцы устали, отвели девушку, босую, в одной сорочке, в избу крестьянина В. А. Кулика.
Хозяева робко разглядывали «Таню». Лицо девушки, руки, ноги были покрыты большими синяками. Она села на лавку. Отдохнула, отогрелась. Она волей своей заставила боль утихнуть. Едва слышно она попросила хозяев: «Пить». Василий Кулик спустился с печи на пол, подошел к кадушке и услышал злой окрик часового:
– Нельзя. Палок захотел?
Этот окрик взбодрил солдат, живших в избе. Они подошли к «Тане» и стали бить ее кулаками и ногами. Один из них поднес к подбородку пленницы зажженные спички. А другой провел пилой по девичьей спине. И эти нелюди устали, ушли спать.
Бодрствовал лишь часовой. Он с винтовкой наперевес приказал «Тане» выйти из избы и долго водил ее по деревенской улице, подталкивая пленную штыком в спину. Но и он устал, продрог, вернулся в теплую избу, согрелся, вновь вывел девушку на мороз, замерз – в избу, согрелся – в холод. Четыре часа он мытарил пленную, в два часа ночи устал, его сменил другой часовой. Тот извергом не был. Просто солдатом. Он разрешил девушке лечь на лавку… Хозяева первой избы говорили позже, что, когда офицеры полосовали «Таню» ремнями, один из них, совсем молоденький, выбежал на кухню, сел на лавку, закрыл глаза, закрыл ладонями уши и сидел, сидел, слегка покачиваясь, до конца допроса.
«Таня» молча лежала на лавке. В зимней избе устало храпели солдаты. Хозяйка, Прасковья Кулик, пыталась разговорить пленную. Та отвечала односложно, будто на допросе.
В десять часов утра явились выспавшиеся офицеры. Хозяевам приказали удалиться. Допрос продолжился. Вскоре хозяевам разрешили вернуться, а «Тане» – одеться. Сама она сделать это была не в силах. Кулики помогли ей.
Немцы повесили на грудь «Тани» доску с надписью «Партизан» и привели ее на площадь, где уже стояла виселица и переминались с ноги на ногу местные жители.
Девушку поставили на ящик, один из офицеров извлек из футляра фотоаппарат. «Таня» звонко крикнула согражданам:
Немецкие солдаты ведут Зою Космодемьянскую на казнь.
– Бейте фашистов! Жгите, травите их! Не бойтесь!
Захватчики засуетились. Кто-то хотел ударить обреченную, она увернулась и вновь крикнула:
– Это счастье – умереть за свой народ! Я не боюсь!
Немецкий комендант стал торопить подчиненных, но «Таня» успела крикнуть главное:
– Я не одна. Нас двести миллионов. Всех не перевешаете! Вы все равно проиграете войну. Лучше сдавайтесь в плен. Победа будет за нами!..
Нацистский палач ударил башмаком в верхний ящик, толпа дрогнула, кто-то отчаянно вскрикнул. «Таня» погибла. Но захватчикам и этого было мало.
Целый месяц висело тело «Партизана» на площади деревни Петрищево. Зачем так глумились над трупом нацисты? Они хотели запугать местных крестьян? Они запугали самих себя. Потому что только испугавшиеся люди могут пойти на такое. Только трусы могут, отступая, подходить к висящему трупу и тыкать его палками. Если нет смелости выйти один на один с противником и сразиться с ним.
«КОМАНДИР ВСЕГДА ВПЕРЕДИ»
Пауль Карелл с восхищением пишет о подвигах советских солдат, офицеров и генералов. И это – по-солдатски.
Всех без исключения военных специалистов потрясли успехи кавалерийского корпуса генерал-майора Л. М. Доватора. Он прорвал на левом фланге 7-го армейского корпуса оборону противника, ударил во фланг 9-го корпуса и вызвал там такой переполох, что немцы стали отступать.
«Этот генерал был, вероятно, одним из самых незаурядных кавалерийских командиров, – пишет немецкий солдат. – Он со своим корпусом… проявил себя бесстрашным, умным, компетентным командиром. Доватор оперировал кавалерийскими частями, будто командующий крупным танковым соединением».
«Командир всегда впереди» – таким был девиз генерала. 17 декабря пехотный полк атаковал авангардные части Доватора у Тростенского озера. Советские кавалеристы пытались перехватить пути отступления одной из дивизий врага. Между деревнями Дьяково и Поляшкино вспыхнул бой. Немцы уже приноровились драться с быстрой конницей Доватора. Первая атака русских захлебнулась в потоке пулеметных очередей. Кавалеристы спрыгнули с коней, залегли на льду реки Рузы. Еще несколько атак захлебнулись.
Генерал Доватор понял, что если не поднять людей со льда, то немцы подтянут подкрепление и выбить их из укреплений станет невозможно с теми силами, которые имел он в распоряжении. И вдруг он выхватил из кобуры пистолет, бросился из-за сарая к реке. За ним устремились штабисты. Генерал бежал быстро, вот-вот он поднимет своих солдат и поведет их в атаку.
Лев Михайлович Доватор (1903–1941)
На почтовой марке изображен бой кавалерийской дивизии Доватора зимой 1941–1942 гг. с немецкими пехотинцами (немец на переднем плане закутан от «генерала Мороза» в женскую одежду и в женский платок)
Сколько таких атак – с командиром впереди! – помнит русская военная история. Начиная со Святослава, сына Игоря и Ольги! Как часто они решали исход сражений! Русские генералы, потомственные дворяне, а то и бояре, водили в лихие, дерзкие атаки своих воинов. Репнин и Румянцев, Меншиков и Панин, Суворов и Кутузов, генералы Отечественной войны 1812 года, «белый генерал» Скобелев, герои русско-японской войны, Первой мировой войны, и в Гражданскую «белые» и «красные» генералы поднимались в критические минуты боя и шли на врага. И побеждали. Нельзя сказать, что это чисто русское качество. Нет. Такие военачальники были всегда. Такими, например, были Александр Македонский и Цезарь, Халид ибн аль-Валид, сподвижник пророка Мухаммада, и Кюль Тегин, тюркский полководец, Наполеон и почти все его маршалы. Зачем зря обижать другие народы… И все же следует отметить, что только у русских это качество, эти взаимоотношения между военачальниками (самыми лучшими, естественно) и рядовыми воинами не прерывались в течение всей истории Руси-России.
