Трое суток смерть скрежетала от злобы, никак не могла сделать свое гадкое дело. Лодка тихонько обходила ее стороной. Обошла! 27 сентября «Народоволец» всплыл у маяка Суурупи, произвел зарядку аккумуляторной батареи. Подышали свежим воздухом, порадовались небу, солнцу, легкому ветру. Сами «подзарядились» энергией жизни. Затем – опять погружение и еще двое суток «ползком» под минными полями. 29 сентября подводная лодка вышла в Балтийское море. Можно заняться поиском вражеских судов.
2 октября командир «Народовольца» получил радиограмму. В ней сообщалось, что в проливе Кальмарзунд между островом Эландом и побережьем Швеции стоит вражеский конвой, который 3 октября отправится в Германию. Утром «Народоволец» всплыл под перископ, командир увидел два больших транспортных судна и охраняющих их пару миноносцев, дал команду на сближение с конвоем. Через несколько минут он приказал:
– Носовые аппараты товсь!
– Есть носовые аппараты товсь! – донеслось из первого отсека, и тут же:
– Носовые аппараты готовы!
– Пли!
– Торпеды вышли!
И через несколько тревожных мгновений раздались два тяжких взрыва.
– Ура! – закричали подводники, услышав приветствие командира: «Поздравляю с первой победой!»
Победа. Как долго «Народоволец» шел к ней! Как много неожиданностей, смертельно опасных преград преодолел. Победа. Лодка всплыла под перископ. Командир увидел обломки транспортного судна, ящики, людей, барахтающихся в воде, не очень теплой для купания. Победа. Но расслабляться рано. Начинается противоборство с двумя миноносцами, один из которых мчится к лодке.
«Народоволец» погрузился, выключил электромеханизмы, кроме гирокомпаса и электродвигателей экономхода. Миноносец уже над лодкой, раздаются взрывы глубинных бомб. Лодку подбросило, вышли из строя все лампочки. Бомбы рвутся то там, то здесь. Лодка, будто спичечный коробок в щупальцах осьминога – туда-сюда мечется, но вырывается-таки из «осьминоговой тряски». Разрывы бомб колотят воду бездумными кулачищами далеко от лодки.
Потопленный торпедами «Д-2» 14 октября 1942 года транспорт «Jacobus Fritzen»
Жертва атаки подводной лодки «Д-2» 19 октября 1942 года железнодорожный паром «Дойчланд»
…В том походе «Народоволец» послал на дно еще два крупных транспорта. И каждая схватка с врагом – на пределе сил. И в каждой схватке – воля, профессионализм, желание не только отомстить за Ленинград, за всех сограждан, испытавших ужасы войны, но и выжить, не дать врагу потопить лодку, чтобы вернуться на базу, привести судно в порядок и вновь выйти в море.
Немного о чудесах! Кому и зачем даются на войне чудеса? Кто может надеяться на чудо? Нужно ли надеяться на чудо солдату или офицеру, поднимающему взвод или роту, или батальон в атаку на врага, на шквальный огонь, на тысячи пуль, нацеленных в сердце смельчака? Важный вопрос. Важно знать правильный ответ на него. А он есть. И все великие воины, герои всех войн, и советские воины Великой Отечественной войны знали ответ на эти «чудесные» вопросы.
1. Они никогда не думали о чудесах. Они думали только о победе в конкретном бою и о Победе над Германией в целом.
2. Они шли в бой, надеясь только на себя самих и на товарищей по оружию.
3. Они готовы были отдать жизнь за каждого из них.
4. Они дрались не за свою жизнь и собственное благополучие, но за счастье и свободу сограждан, своей Родины.
5. Только таких солдат и офицеров любят чудеса, только таким чудеса помогают.
6. Чудеса одновременно не любят, когда на них надеются (авось пронесет нелегкая) и когда ими пренебрегают (привалило тебе чудо, уцелел ты в смертельном бою – порадуйся, но не расслабляйся: завтра снова в бой, без чудес, но с боевыми товарищами).
7. О чудесах не думают заранее…
В том походе «Народовольцу» часто везло. Но если бы не титаническая военная работа каждого члена экипажа, то… везти-то некому было бы, лодка просто не выжила бы.
Выжила. Выходили, вынянчили ее подводники, и, потопив три крупных транспорта, вновь продравшись сквозь сложнейшую систему минных заграждений, подводная лодка вернулась к острову Лавенсари.
Командир подводной лодки «Д-2» Р. В. Линденберг (слева) и лейтенант В. И. Сизов в центральном посту
Навстречу «Народовольцу» вышли советские тральщики и морские охотники с бело-голубыми военно-морскими флагами. Для моряка нет ничего роднее родных флагов.
Несколько дней провели на острове подводники. Передохнули, поели вдоволь, посвежели. А 7 ноября 1942 года лодка вошла в Кронштадт. Немцы из Петергофа обстреляли «Народоволец», но вреда ему не нанесли.
Командир подводной лодки Роман Владимирович Линденберг лихо поднялся по сходням на берег и доложил контр-адмиралу А. М. Стеценко о выполнении боевого задания.
Конечно же, все были рады! Особенно – три матроса с живыми поросятами в руках. Такой обычай есть хороший у моряков: если потопил ваш экипаж корабль врага, то вот вам главный приз, главная награда – хорошенький на вид и на вкус поросенок. А уж если три победы одержали вы в походе, то принимайте сразу трех поросят!
ТРОЙНОЕ ВЕЗЕНИЕ (ЕВГЕНИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ГАЛАШИН)
Евгений Алексеевич Галашин родился в 1921 году. О войне не думал, мечтал стать ученым. После школы поступил на химический факультет Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, отучился год, и грянула война.
Весь курс отправили под Ельню рыть окопы. Уже развернулось Смоленское сражение, немцы рвались к Москве. Студенты и местное население рыли окопы за Ельней, готовили очередную линию укреплений для Красной армии. Но 28 июля студентов вывезли в Москву, а в конце августа всех призвали в армию и отправили в Самарканд на 10-месячные курсы в школу офицеров при Академии химической защиты.
Советское руководство, опасаясь, как бы фашисты не начали применять химическое оружие, решило подготовить большую группу квалифицированных офицеров, специалистов по химзащите.
В конце мая 1942 года бывшие студенты МГУ, теперь – курсанты школы офицеров, сдали экзамены, получили звания лейтенантов. Евгений Галашин, правда, сплоховал, нагрубил старшине (старшему офицеру), и тот отомстил ему, добившись от руководства, чтобы его обидчик уехал на фронт в звании младшего лейтенанта.
Его назначили командиром взвода химзащиты минометного полка, один из батальонов которого занял позицию в березовой роще под Синявином. Березы стояли светлые, стройные одна к одной. Молодая листва веселыми гирляндами висела на тонких дужках веток. Гомонили птицы, войне не подчиняясь. Минометчики и «химики» оборудовали землянки. Июньское солнце бегало вместе с ветром по листьям, лицам людей, по траве, неспроста не скошенной, не по разгильдяйству или лени.
