Иван Иванович Затевахин (1901–1957)
Десантники Родимцева выбили врага из Голосеевского леса и пригородного комплекса сельскохозяйственного института. Немцы понесли большие потери. И русские понесли большие потери. И те и другие умели воевать. Но у Г. Рундштедта резервы еще имелись. У русских их не было. В Киев, а затем и в Москву ушло донесение начальника штаба 37-й армии генерал-майора А. А. Мартынова о потерях в частях вообще и среди десантников особенно. В Москве трудно было кого-то удивить потерями среди личного состава. Но и там удивились: у десантников, которых бросали на самые опасные участки, осталось совсем мало рядовых и офицеров. Элитные войска, что и говорить! В мирное время разница между рядовым и офицером большая. В «элитном бою» она значительно уменьшается. Потому что очень часто десантников в бой ведут даже полковники, такие как Затевахин, даже генералы. Здесь, в десантных, «элитных» войсках русские традиции помнят острее. И русских генералов, водивших в штыковые атаки своих солдат, здесь помнят лучше. На то они и десантники.
В тех боях за Киев немцы поняли, что с ними бьются какие-то особые войска. А так как солдаты и офицеры ВДВ в те времена носили форму ВВС, то они думали, будто против них советское руководство бросило за неимением резерва летчиков. «Летчики» дрались так успешно, что командование группы армий «Юг» решило во что бы то ни стало уничтожить 2-й и 3-й воздушно-десантные корпуса. Немцы обрушили на 5-ю бригаду полковника Родимцева страшной силы удар. Десантники отбивали атаку за атакой, Родимцев ввел в дело курсантов школы младшего комсостава, отразил натиск. Захватчики, наступая широким огненным фронтом на позиции десантных корпусов, прорвались к штабу 6-й бригады. Офицеры штаба приняли бой. Весь день немцы атаковали. Штабисты спокойно отражали натиск, но положение было очень серьезным. Пришел вечер. Немцы готовились к утреннему штурму. Но утром в тыл прорвавшейся немецкой группировке ударил батальон капитана С. И. Галанова. Фашисты были уничтожены. Комбат погиб. Его место в строю занял начальник штаба батальона капитан Смолин.
Полковник Александр Ильич Родимцев (1905–1977)
В тех боях с 4-го по 16 августа десантники выполнили свою задачу: немцы отошли на исходные позиции. Но как же много погибло в те огненные дни героев-десантников! В 3-й воздушно-десантной бригаде, например, осталось всего 375 человек. Вспомним, что бригада состояла из 3–4 батальонов, минометных и артиллерийских дивизионов, других подразделений. В каждом мотострелковом батальоне насчитывалось по 500–600 солдат и офицеров. А всего в бригаде могло быть от 2 до 2,5 тысяч человек. 10 августа в 3-й воздушно-десантной бригаде осталось менее 400 человек.
Также храбро, не щадя себя, советские элитные войска – десантники – сражались на других фронтах. Они понесли невосполнимые потери.
Советское руководство в августе 1941 года стало выводить из состава фронтов уцелевшие части ВДВ и отправлять их в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. Лишь в Киевской операции продолжали драться десантники. Летние сражения показали, что сама идея воздушных десантов реализоваться в полной мере в условиях той войны не может, что надо сохранить элитные войска и найти им достойное применение. Ставка ВГК решила использовать десантников в качестве отборной пехоты, а в случае необходимости – в десантных операциях.
Подвиги
«ПЕРЕХОДИТЕ НАША СТОРОНА!»
В четыре часа начался артобстрел.
На заставе старшего лейтенанта Александра Николаевича Сивачева дневальный крикнул: «В ружье!», пограничники вскочили с кроватей и вскоре заняли круговую оборону.
Их трудно было ввести в заблуждение. Они знали наверняка, что война близка. С каждой неделей, а то и с каждым днем увеличивалось число нарушений государственной границы и всевозможных провокаций с немецкой стороны. А с запада слышен был тревожный гул сотен моторов, и не слышать его поутру на посту чуткие пограничники не могли. Они ловили шпионов, они не отвечали на провокации, они делали все, чтобы никто из гражданского населения, никто из родственников не догадывался об их мыслях, об их тревоге, о том, что они… знают о приближении войны. Пограничников трудно ввести в заблуждение!
– К заставе приближается рота фашистов! – крикнул Иван Корниенко, наблюдатель, и все в окопах напряглись и увидели солдат врага.
– Огонь! – раздалась команда Сивачева, и на фашистов обрушился шквал огня. Пограничники вели меткий огонь из пулеметов и автоматов, много немцев убили, ранили, и нацисты поползли назад. Трудно давалась им эта работа, они-то думали, что пройдут по советской земле с гордой ухмылкой победителей сначала до Москвы, потом до Урала и до самого Дальнего Востока. А тут их встретили огнем на первом же километре далекого пути!
Александр Николаевич Сивачев (1918–1941)
Отползли ужами немцы, раненых прихватив, убитых оставив на поле боя. Получившие неожиданный отпор нацисты быстро пришли в себя и открыли по заставе такой плотный огонь из орудий и минометов, что, казалось, ни одной живой души не должно остаться ни на заставе, ни в ближайших окрестностях.
А затем была атака пехоты. Пограничники отбили натиск, и не успели они передохнуть, как враг бросил в бой свежие силы. С каждой атакой немцев становилось все больше. Их убивали. Но командиры кидали на заставу все новые и новые роты. После четвертой захлебнувшейся атаки немцы выкатили на поле боя три пушки и стали расстреливать заставу прямой наводкой. Пограничники несли потери. Был смертельно ранен душа заставы политрук Фоминов, погибло несколько солдат. Но бой продолжался.
И вдруг произошло неожиданное. Утренняя тишина зависла над израненной заставой, над горсткой советских пограничников. И они услышали ломаную русскую речь по громкоговорителю:
– Русские! Вы хорошо сражаетесь. Мы даруем вам жизнь и свободу. Переходите наша сторона. Иначе – всем смерть.
Русские промолчали. Это молчание слышала скошенная пулями трава, изрезанные стволы деревьев, руины пограничной заставы, и фашисты слышали молчание советских солдат, и злились, и загудели грузно двигатели танков, и восемь машин двинулись в бой.
Старший лейтенант Сивачев дал команду:
– Гранаты к бою!
Неравный бой продолжился. Один из танков загорелся. Другие прорвались к окопам пограничников, и все они в том бою погибли.
Застава Александра Сивачева дралась с фашистами двенадцать часов!
Пограничники Сивачева погибли за Родину, за родных, за друзей. И так дрались с врагом все пограничники. Немцы уже в первые дни войны поняли, что легкой прогулки по Восточной Европе, как это было в Польше, Бельгии, Франции и других странах, у них не будет. Но им даже в кошмарных снах не мог присниться тот ад, в который они сами ворвались.
