Нужно сказать спасибо тому капитану, который, рискуя получить суровое наказание, сохранил для оборонной промышленности государства множество светлых умов, которые потом сторицей восполнили свое отсутствие на рубежах обороны Москвы в октябре 1941 г.
Одним из первых, еще до прибытия подольских курсантов, на Ильинском рубеже занял оборону взвод противотанковой обороны лейтенанта 19-й сд Западного фронта Амаяка Капреловича Деремяна – 23 человека
[36] с двумя 45-мм пушками.
Амаяк Капрелович Деремян, в 1941 г. – старший лейтенант, артиллерист.
Он вышел из окружения с р. Десна из района южнее Ельни. Полковник Смирнов приказал им занять ДОТы на переднем крае справа и слева от моста через р. Выпрейка, с задачей – «стоять насмерть!» Сам А. Деремян с пятью бойцами занял оборону в первом ДОТе от шоссе – около него сейчас фотографируются туристы и посетители музея «Ильинские рубежи».
ДОТ А. К. Деремяна – самый фотографируемый объект на Ильинских рубежах.
В качестве начальника боевого участка был прислан комбриг Н.С. Елисеев. Но он командования фактически на себя не принял, поэтому в эти дни полковник Смирнов, по его словам, был вынужден получать указания по заполнению укрепрайона от самого командующего МВО – генерал-лейтенанта П.А. Артемьева, а с 8 октября – от прибывшего начальника штаба МВО генерал-майора А. М. Кудряшова. Поскольку генералы прибывали и убывали, в течение нескольких дней укомплектованием линии обороны непрерывно занимался именно полковник Смирнов, за что нужно ему воздать должное, как первому организатору обороны Малоярославецкого участка. Никто из других находившихся в районе Малоярославца командиров высшего звена не взял на себя эту ответственность полностью, никто не хотел быть крайним ответственным, усугубляя своим бездействием и без того тяжелую обстановку. В своем отчете комендант 37-го УР полковник Смирнов прямо написал:
«Много наехало начальников (от капитана до генерала) разных правлений. Все пытались давать советы, но никто не брал на себя ответственности». «…Присланный от МВО на Малоярославецкий боевой участок… комбриг Елисеев командование боевым участком на себя не взял и оставил его за комендантом УР 37 полковником Смирновым, который, в свою очередь, решил выслать передовой отряд в составе 2-х рот и 2-х батарей на р. Изверь (Мятлево) с задачей не допустить продвижения противника на Малоярославец, уничтожая его передовые подразделения». Решение направить передовой отряд курсантов на р. Изверь появилось не случайно. Вечером 5 октября, от И. Г Старчака в Малоярославец к полковнику Смирнову прибыл мотоциклист с донесением, что фашисты закрепляются в восточной части Юхнова, и просьбой прислать подмогу. Ему было сообщено о начавшемся выдвижении подольских училищ, а тот доложил об этом Старчаку.
Первая группа передового отряда (ПО) подольских курсантов (6-я рота старшего лейтенанта Мамчича – 105 бойцов и 8 орудий ПАУ с расчетами – не менее 200 чел., плюс командиры и взводы управления, итого – около 350 человек, прибыла в Малоярославец к полуночи, и сразу получила приказ «выехать в сторону Юхнова, до р. Изверь, где соединиться с отрядом десантников Старчака». По другой версии, им было приказано двигаться до р. Угра и оборонять мост. В воспоминаниях нескольких бывших курсантов – участников передового отряда есть сведения, что приказ двигаться к р. Изверь в помощь отряду Старчака был получен от полковника Смирнова. В письме Л.А. Мамчича было указано, что в момент прибытия передового отряда в Малоярославец, рядом с полковником Смирновым находился генерал Никольский, и этот приказ они отдали оба. Этот приказ вызывает вопросы: если командование МВО 5 октября знало, что колонна немецкой техники, приближающаяся к Юхнову, утром растянулась более чем на 20 км, то как 350 курсантов с восемью пушками смогли бы ее остановить, если бы та продолжила свой путь от Юхнова на Малоярославец? Их спасло только то, что немецкое командование не давало в этот день приказа на наступление по Варшавскому шоссе в сторону Москвы, т. к. собиралось сначала закрыть Вяземский котел.
Курсантам не сообщили об этой многокилометровой немецкой колонне, уже частично прибывшей в Юхнов, а сказали, что немцы высадили десант и их задача – встретить его и задержать до подхода основных сил училищ, а еще лучше – окружить и уничтожить, после чего вернуться в училище. По дороге курсантам ПО попадались группы выходящих из окружения раненых, все они сообщали, что фронт уже совсем близко, а вовсе не в Смоленске, как предполагали курсанты, и это не отдельный вражеский десант. Проехав через горящую, только что разбомбленную Медынь, они впервые увидели следы настоящей войны, что окончательно пресекло их мирный настрой. К рассвету миновали Мятлево, рано утром прибыли на р. Изверь.
6 или 7 октября
Первый бой ПО курсантов
В «Описании боевых действий ПО ППУ с 5 по 11 октября 1941 г.», составленном в январе 1942 г. начальником ППУ генерал-майором В. А. Смирновым, о первом дне пребывания на фронте написано так: «ПО: 6 рота ППУ, два 45-мм орудия
[37], 2 станковых пулемета под командованием старшего лейтенанта Мамчич на автомашинах в 20–00 выступили из Подольска до Мятлево.
06. 10. 41 г. в 2.000
[38] соединились с АДО (авиадесантным отрядом – Прим. авторов) под командованием капитана Старчак. Заняли рубеж на реке Изверь, с 6—00 перешли в наступление в направление Юхнова (на машинах) и к 8—00 достигли рубежа реки Угры. АДО занимает деревню Кувшиново, 6-я рота – Красные Столбы…».
И. Г. Старчак в письме И. С. Стрельбицкому, в 1967 году выражал свое неполное доверие этому отчету о первых днях боевых действий ППУ: «…Не знаю, на основании чего, и каких боевых документов составлен общий обзор боевых действий передового отряда ППУ. Никаких боевых донесений, за исключением развединформации командованию Зап. фронта, за период с 4 по 10 октября я никому не представлял, не делал этого и командир 6 роты ст. лейтенант Мамчич, который 6-го
[39] убыл в госпиталь, и 6 рота из-за потери комсостава по существу оставалась без управления. Артиллерийские начальники тоже не делали этого, они все это время, т. е. с 6 по 10.10.1941 г. (09.10.41 – Прим. авторов) были рядом со мной. Раз это так, то этот обзор не имеет никаких данных быть признанным боевым документом».
