– Зачем?!
Орлик выразительно пожал плечами:
– Ну а зачем люди жаждут мирового господства? Мне этого не понять, мне-то нужна только ты. Но могу предположить, что с одинаковой силой можно мечтать и о женщине, и о власти над всей Вселенной.
Поскольку я молчала, переваривая эту фразу, он продолжил:
– Всю свою жизнь Захар одержим этой идеей. Он четыре раза ходил вместе со сталкерами в Навию, брал всегда только мальчиков из разных селений. Всадники довольно наивны и плохо представляют себе жизнь в этом мире, хоть и имеют доступ к фильмам и книгам. Они давно забыли и не осознают в полной мере, что значат для людей сокровища, которые валяются у нас под ногами. Не понимают, что охотники до богатства могут снова и снова приходить туда, и наверняка уже не один маленький всадник был задушен или брошен в лесу, едва очутившись в этом мире.
Я содрогнулась от этих слов, Орлик взял меня за руку.
– Но раньше или позже их души вернутся в наш мир, и, возможно, тогда восприемничество прекратится вовсе. Оно и существует-то от силы полвека. Но Захар, правда, малышей не бросал, хотя и богатствами того мира загружался по полной. Меня он воспитывал сам, других мальчиков держал в разных местах и городах, оплачивал специально нанятых нянек, но не для того, чтобы сделать из нас нормальных людей, скорее, избегал контактов, совместных воспоминаний… заговоров. Заодно искал по миру и других, с уже проявившимися способностями, или тех, кто успел сильно утомить своих приемных родителей. Так было с Оляной и ее другом. Оба они оказались не нужны своим восприемникам, когда те осознали, сколько хлопот с такими, как мы, в детстве. А может, их изначально взяли ради наживы. Оляну сплавили в деревню к сильно пьющим старикам, Дамира… – Орлик запнулся, судорожно втянул воздух сквозь сжатые зубы, – его вообще «забыли» на вокзале. Подобрали цыгане, и долгое время он жил в таборе и считал себя одним из них.
– Как же они встретились?
– Ну, в наше время доступ к соцсетям есть у всех так или иначе. Дамир раз в неделю бегал в интернет-кафе, рассказывал на всех форумах, что с ним по ночам происходит что-то страшное и необъяснимое. Терпел дурацкие советы и откровенный стеб, но однажды на эти послания наткнулась Оляна и написала ему. Парень тут же расстался с табором, приехал, забрал ее из того дома, где уже и жить стало невозможно. В соседнем селе они нашли заброшенный дом, поселились там вдвоем, Дамир брался за любую работу, чтобы им прокормиться.
– Они были любовниками? – снова перебила я.
– Нет. Дамир на полтора года старше, он привык заботиться об Оляне, как о младшей сестренке. Впрочем, ничего не зная о своей природе, они и в самом деле могли считать себя родственниками или друзьями по какой-то редчайшей болезни. Кстати, об их странностях как-то прознали в селе, сочли их оборотнями и колдунами. Однажды ночью дом подожгли вместе с ними. Потом они бродяжничали, и на них случайно или, скорее, по чьей-то наводке набрел Захар. – Орлик помолчал, тяжело оперся спиной о простенок между окнами. Потом почти простонал: – Не могу даже передать, как я жалею, что убил друга Оляны. Хотя если бы не убил, то сейчас уже не мог бы ни сожалеть, ни радоваться. Надеюсь, у этих двоих еще будет шанс встретиться. Захар успел здорово настроить их против меня, после того как я порвал с ним всяческие отношения.
– Ты догадался, что он замышляет что-то дурное?
Орлик кривовато улыбнулся:
– Ко мне вернулась память. Я вспомнил тебя, и мне не стало дела ни до чего другого. Правда, поначалу Захар использовал меня в своих целях. Внушил, что кое-что знает о твоем местонахождении, уговорил показать проход в Навию, который только я и знал. А главное, я случайно вывел его на тебя, и это чуть не привело к огромной беде.
– Ты, наверно, доверял ему, считал отцом, – пробормотала я.
– Вроде того. Захар хитер и умен, Дея, и отлично использовал наши страхи, слабости, недоумение. Ведь, даже вспомнив Навию, мы все равно не знали, как очутились в этом мире, что нас ждет, как нам жить с нашими убийственными способностями, и были благодарны любому, у кого есть хоть какие-то ответы. Я говорю о себе, но уверен, что все приемыши проходят такой же путь. А Оляна и Дамир и вовсе видели в нем спасителя, потому и отправились в ту ночь выполнять его приказ – убить всех вас в доме блишемца. Не знаю, как он сумел связаться с советницей Хорой, но за твою смерть ему наверняка был обещан приличный куш. А дальше – создание армии всадников, которые станут править миром, и над ними он – серый кардинал. Не такая уж утопия, с учетом наших способностей, между прочим.
– А всадникам от этого какая радость? – догадалась спросить я. – Не всем же хочется миром править.
– Взамен он обещал нам возвращение в Навию, где мы могли бы нормально жить, создать семьи. Причем возвращение не в качестве наемников, вынужденных служить или Властителю, или Ашеру. Нет, Захар постоянно твердил, что именно мы, истинные сверхлюди, должны владеть тем миром. Ну а он будет подсказывать нам, как распоряжаться свалившимся на голову счастьем.
– А кстати, я тоже думала об этом. Зачем вы или служите Властителю, или не служите и воюете с теми, кто служит? Наверно, имея такие способности, можно совсем иначе себя поставить.
Орлик глянул на меня как-то странно, вроде как озадачился таким вопросом. Но дал быстрый ответ:
– Не так все просто, Властитель имеет на нас управу. Почти тысячу лет назад он провел при помощи кентрона черту вокруг Брита, и с тех пор всадникам нет туда пути. Но Захар утверждал, что знает, как с этим справиться, ему бы только власть в этом мире прибрать к рукам.
– Значит, я тоже не смогу попасть в Блишем, даже если окажусь в Навии? – испугалась я. – Но почему Вилли не предупредил? Разве не для того он и другие искали меня, чтобы доставить во дворец?
– Раз не предупредил, значит, знал, как этот запрет обойти, – на этот раз не стал сгущать краски и упрекать Вила в скрытности Орлик.
И я была ему за это очень благодарна.
– Но для тебя, можно догадаться, и черта не помеха?
– Точно, – ухмыльнулся он. – Для меня вообще мало таких помех на земле осталось.
– Ясно. А сколько всадников сейчас преданы Захару?
Орлик пожал плечами:
– Трое старших приемышей – это точно. Раньше были Оляна и Дамир, но теперь нет. Так что с показаниями сукра пока все сходится. Хотя они могли и людей с собой привести, использовать как тягловую силу. Блишемец-то тяжеловат.
– Но почему они ранили Вилли? – спросила я. – Могли сразу вырубить – и точка.
– Могли… Скорее всего, дело в самом блишемце. Он ведь искатель, а их много чему учат. Даже тому, как противиться приказу всадника, и у некоторых, особенно сильных духом и телом, это выходит. Ненадолго, конечно, на секунды, но иногда и этого бывает достаточно. Сукра же прикончили, приказав его сердцу остановиться, значит, были только всадники. Уже легче. Будь среди них всадница, она использовала бы свою способность, так проще…
