– Просто жду, когда ты расскажешь, что тебе наплел этот убийца. Но, похоже, так и не дождусь.
Дятлов нахмурился и отложил ложку. Я почувствовала себя ужасно глупо и зачастила:
– Вот как раз собиралась поговорить обо всем после еды, потому что тема серьезная. А если ты, Инга, такая нетерпеливая, то могла сразу ко мне зайти и спросить. Раз уж все равно подслушивала под дверью.
– Я не подслушивала, – холодно отрезала Конрад. – Просто твои крики раздавались на весь дом, и я поспешила тебя спасать, но убедилась, что ты зовешь вовсе не на помощь, и вернулась к себе.
Это прозвучало более чем двусмысленно, уф, даже в жар бросило. Но хорошо, если так, тогда Инга хоть не услышала о своей матери, – ни к чему сейчас лишние осложнения. Сашка внимательно слушал, лицо его заметно побледнело, и я разозлилась ужасно. Ему и без Ингиных намеков тяжело приходится.
– Скажи лучше, что у тебя от голоса всадника разболелась голова и пришлось срочно сваливать, – процедила я сквозь зубы. – Ладно, если так не терпится, слушайте прямо сейчас.
И я постаралась как можно точнее передать суть нашего разговора с Орликом. Объяснила, почему мне нужно вернуться домой, что там теперь безопаснее. И есть еще шанс спасти Вилли, если те люди захватили его, чтобы иметь возможность как-то влиять на меня.
– И ты поверила ему? – со смешком спросила Конрад, едва я замолчала.
Она еще более нервно дергала туда-сюда повязку, и меня так и подмывало юркнуть под стол или потихоньку сменить дислокацию, поскольку сидела она лицом в мою сторону.
– Он не Игнация хочет спасти, да это наверняка уже невозможно. Просто подбирается к тебе, – процедила Инга.
– Не говори ерунды, хорошо? Ему и подбираться не нужно, с его-то способностями!
– Ну он же хочет остаться чистым-пушистым, – фыркнула Инга, – а это вряд ли получится, если начнет манипулировать нами, чтобы не путались под ногами.
В ее словах был здравый смысл, но я предпочла его не обнаружить.
– Кстати, как он объяснил, что произошло в роще? – не отлипала Конрад. – Куда подевалась та девица? Она вообще жива?
– Жива, – сказала я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Вот бы вывалить на Ингу всю правду и посмотреть, что она в следующую минуту станет говорить об Орлике. Жаль, нельзя. – Он не захотел ее убивать, и они вроде как заключили перемирие.
Конрад расхохоталась злобно, до неприличия широко раскрывая рот:
– Совсем дурной, что ли? Он убил ее парня! Она наверняка ждет удобного момента, чтобы прикончить его самого! Или это в самом деле оказалась его какая-то бывшая?
Как же подмывало произнести загробным голосом: «Это оказалась твоя мать, Инга!» Вместо этого я скрипнула зубами и отвернулась от нее. Переключила внимание на Сашку, который сидел какой-то отстраненный, будто ему на все стало наплевать. Оборвалось сердце: а вдруг так и есть? Он понял, что я его обманываю, встречаюсь втихаря с его соперником, и решил, что с него довольно? Тут Дятлов заговорил:
– Да, думаю, в городе тебе в самом деле будет безопаснее. Наверно, стоит перебраться туда прямо сегодня поздно вечером.
Я недоверчиво склонила голову набок, а Инга хмыкнула:
– Чем это безопаснее, мне интересно? Лично я разницы не вижу.
– Да, разницы особой нет, Дана и тут и там в одинаковой опасности! – в сердцах выпалил Саня. – Но в городе до нее будет чуточку сложнее добраться. Этот парень, не знаю… Он же может внушить соседям Даны, чтобы присматривали за ней и не дали утащить? Или вообще полицию вокруг дома расставить, пусть охраняют. Если явятся те ребята, то первое внушение будет иметь наибольшую силу, а, Инг?
– Если внушение сделано правильно, то отменить его весьма сложно, – с явной неохотой признала девушка. – То есть если полиции будет внушено никого к Дее не пропускать, те типы не смогут приказать им просто разойтись. Но они могут придумать что-то другое, к примеру, прикажут не дышать или перестрелять друг друга из табельного оружия. Тут все нужно учитывать, от выучки и опыта многое зависит. Я не знаю, кто те, другие всадники, но тягаться с Орликом… вряд ли.
Ого, наконец назвала его по имени, а то все он да он.
– Вот и я так полагаю, – кивнул Дятлов, вроде как перестав колебаться. – В любом случае этот парень способен ее защитить лучше, чем мы, а значит, и думать тут не о чем. – И тут же повернулся ко мне. – Значит, доедай и собирайся, отвезу тебя прямо сегодня на такси. Ты сможешь известить его, где находишься?
Я кивнула: Орлик оставил мне свой новый номер телефона. Что случилось с прежним, спросить не успела.
– Хорошо. Отвезу тебя, потом вернусь и пока буду жить здесь с Ингой и сукром. Да и от Вилли вдруг какие-то известия.
– Я возвращаюсь домой! – отрезала девица, нещадно раздирая пальцами салфетку. Хорошо хоть повязку оставила в покое. – Мне нянька не нужна.
– Но, Инга, как же ты там будешь… – начала я.
Конрад раздраженно отшвырнула салфеточный шарик, он угодил в салат с фунчозой.
– Разве трудно наконец понять, что в пустой квартире я буду совершенно нормальной? Сюда я согласилась переехать, потому что Вилли сказал, что Дее может понадобиться защита. А если защищать больше некого, то все, проехали! Мне просто нужен небольшой запас продуктов и необходимых вещей. И горе тому, кто попытается войти ко мне в дом без предупреждения!
Инга изобразила улыбку, однако в голосе ее сквозила лютая горечь. Наверняка ей очень нравилось жить в этом доме, хотя бы иногда бывать в компании. Но теперь все рухнуло.
– Инг, прости, что я на тебя наехала, просто нервы сдали. Если хочешь, можешь погостить у меня, – сказала я, внутренне молясь, чтобы Конрад отказалась.
Она и отказалась – мотнула головой, вроде как даже с отвращением.
– Ладно, тогда приступаем к сборам, – объявил Дятлов, вскакивая на ноги. – Отвезу вас сразу обеих, Ингу затарим по пути. Потом вернусь сюда и начну решать вопрос с сукром, если нет желающих пригласить его в гости.
Мы дружно замотали головой. Может, я бы еще и подумала, все же – защита, но не в нынешней ситуации, когда бедняга потерял хозяина и вот-вот начнет неотвратимо съезжать с катушек.
– Я спрошу у Орлика, что с ним теперь делать. Может, есть способ отправить в Нутряной мир.
Сашка кивнул:
– Ладно, а пока жду от тебя, Инга, подробной инструкции, как его кормить-поить-выгуливать.
Мне определенно не нравился тон Дятлова: говорил он с каким-то нарочитым оживлением, даже голос стал выше. И на меня не смотрел, так, скользил взглядом, когда обращался. Кажется, все между нами очень плохо, если… не еще хуже, в общем.
Они удалились вдвоем в комнату Инги совещаться насчет сукра, а я от растерянности вымыла посуду и поплелась к себе. Собирать мне было особо нечего, я просто уселась на кровать и обхватила себя руками, как в детстве, когда демонстрировала маме свою безмерную грусть и одиночество. Внутри меня росла какая-то пустота, голова, вроде как прошедшая, раскалывалась по новой. Я ненавидела себя за то, что поглощена своими проблемами, когда неизвестно, что с Вилли, и моя подруга сходит с ума от тревоги.
