В соотношении к численности всей планеты пострадавших на станциях было мизерное количество, и правительству вполне по карману извиниться перед выброшенными из системы людьми. Это было бы политически грамотно, делала пометку девушка.
Шайя составляла порядок действий, называла тех специалистов, которые должны быть привлечены к пополнению данных в её проекте, выписывала те программы, которые можно использовать для учёта многих мелочей, указала крупные компании, зависящие от работы космических станций и какую помощь они вполне могут оказать, если попросить.
Всю ночь девушка дополняла оба проекта, подсчитывала и оценивала целесообразность предлагаемых ею действий и сразу же (для критиканов или созерцательных улиток в правительстве) высчитывала урон от бездействия.
Лёгкий план-набросок всё больше обрастал конкретикой, и под утро она с удивлением просматривала свою работу, понимая, что подготовила хорошую основу для разрешения конкретных проблем.
Приняв душ и сделав себе горячего шоколада, она послала вызов прокуратору. Увидев его на экране, поздоровалась.
— Вы что, ещё не ложились спать? — с сочувствием спросила она.
— Хотел лечь, но смотрю, уже пора вставать.
— Я могу предложить вам горячий шоколад, который на время даст вам энергии, но взамен прошу посмотреть то, что я подготовила для вас и станции.
— Интересное предложение, — хмыкнул мужчина, прищурив глаза, словно бы прицениваясь.
— Надеюсь, что именно так, — Шайя держала строгое выражение лица, чтобы прокуратор ни на миг не усомнился в деловой подоплёке её предложения. — Иначе я не стала бы лишать вас отдыха.
— Ну что ж, скидывайте ваше предложение — и жду вас в гости в моём кабинете.
Через три минуты Шайя уже ставила кружку с горячим напитком на стол прокуратора и наблюдала за его лицом, пока он просматривал её проекты.
— Хм, с этим можно работать, − потирая переносицу и отхлёбывая густой шоколад, подытожил он. — Но как быстро наши чиновники одобрят этот план действий? Я бы всё-таки предпочёл ваше участие в судьбе моих людей, а не дожидался, когда заработает новая программа.
— Я продолжу свою работу, но точно такие же проблемы, как у вас, есть на других станциях, и они ждать не могут. Мне бы не хотелось вас огорчать, но ситуация раскаляется, и если вы вместе с другими прокураторами не надавите, не сумеете отстоять свои права, то вы же потом окажетесь крайними.
— Как же мне не хочется признавать ваши слова правыми, но я сам пришёл к таким же выводам.
— Вам придётся рисковать, и ваша сила будет в единстве. У вас много сторонников на планете, и если они будут уверены, что вы, я имею в виду всех прокураторов, не боитесь брать на себя ответственность и готовы активно отстаивать космические станции, то вам помогут.
— Возможно, возможно… Я, да и другие, утонули в проблемах. Пора напомнить о себе и наших нуждах, — больше для себя проговорил мужчина. — Вы так похожи на своего отца, профессора Ниярди! Он тоже — мятежная душа, болеющая за общее дело. И ещё… ваш шоколад — чудо!
Шайя польщённо улыбнулась. Приятно за профессора и лестно за шоколад. Она сама сушила и жарила бобы, а здесь перед варкой толкла их до масляного состояния и знает, что её напиток довольно мощно активизирует позитивные эмоции и ощутимо питает энергией. Так что прокуратор сейчас горы свернёт!
Она ушла, а мужчина ещё раз просмотрел её предложения, кое-что поправил, некоторые пункты поменял местами, внёс дополнения касательно своей станции и связался со своими однокашниками по закрытой академии, занявших должности прокураторов космических станций.
К обеду проект Шайи ещё пополнился необходимыми конкретными данными, которые внесли бухгалтеры, программисты, завхозы, трибуны станций… А в три пополудни все прокураторы выступили единым фронтом, предлагая свой проект на рассмотрение с пометкой «Срочно!»
Глава 10. В которой Шайя продолжает работать
Шайя досадовала на себя за то, что забыла сказать прокуратору о силе его официального поручительства, но подумав, решила взвалить это объяснение на трибуна Литона.
И вообще сейчас пора заняться помощью тем, кто дожидается своей участи и подумать о таких, как будущий писатель.
Если прокураторы объединятся и потребуют решения их проблем, то ситуация кардинально изменится, и стоит приберечь подарочные билеты на Алайю для особых случаев.
Шайя взялась за просмотр ответов на её воззвания о помощи и подумала о том, что необходим честный доброволец, который поможет грамотно принять или раскидать по другим станциям продукты, найти толковое применение собранным деньгам.
Сама она не представляет, имеет ли смысл брать в дар сухпайки рабочих с Алайи, если никто не поможет с их доставкой на станцию. Да и вдруг в составе там неподходящие для космических станций минеральные добавки? Не отвечающая всем требованиям упаковка или срок годности? В любом деле есть тысяча мелочей, без учёта которых можно заработать неожиданные проблемы.
Девушке не хотелось вникать и в оплату жилья, как и брать на себя контроль за сбором отчётности об этой оплате. Во всём этом можно погрязнуть и упустить свою работу.
Шайя разбила все поступившие предложения о помощи на группы и разослала трибунам. Пусть они сами вникают в детали, договариваются между собою, назначают того, кто сможет проследить за распределением помощи и её правильным оформлением.
Довольная собою, девушка вновь занялась списком Литона. Она немного поменяла порядок фамилий, исходя из чувства справедливости и отодвигая литоновских протеже чуть далее.
Рабочий день прошёл быстро. Ещё один человек покинул станцию, с волнением обещая товарищам вскоре вернуться не только здоровым, но и удивить сослуживцев своей новой профессией.
Вечером Шайя с нетерпением ждала разговора с профессором. Вроде бы ей было некогда скучать, но она скучала и беспокоилась о Ниярди. Девушка тепло с ним пообщалась, а потом к видеосвязи присоединился гостивший у дяди Нико.
Парень был взбудоражен, и эмоционально рассказывая о растерявшемся Игараси в гигантском, наполненным светом и декоративной зеленью космопорте, часто повторялся, немного путался, и было видно, что впечатления до сих пор переполняют его.
Шайя заметила доброжелательно-снисходительный взгляд Ниярди на паренька и осталась довольной. Дядя явно счёл своего юного гостя интересным и перспективным в плане обучения. Но Нико стал симпатичен профессору ещё и потому, что паренёк искренне обрадовался возможности поговорить с Шайей, и с ним можно было бы потом обсудить её дела, успехи, вместе поволноваться о случайно совершаемых ею ошибках. Это и объединило пожилого алайянца с юным воспитанником космической станции.
У Шайи разговор с дядей и Нико оставил в душе много света и тепла. Усталость отступила, и засыпала она с улыбкой на устах.
