Более благосклонно Шайя отнеслась к сладостям, которые были предназначены специально для детей, хоть и не были стопроцентно натуральными. Но это она привередничала, и кое-что с удовольствием забрала.
Однако самыми ценными оказались дары специализированных магазинов натурального питания. В этот раз она смогла увезти на своей тачке не просроченные или некондиционные продукты, а добротные, с нормальным сроком годности.
Шайя попросила Дамира загрузить ей мешок риса, литровые пакеты с оливковым маслом, двухсотграммовые упаковки с маслом какао-бобов. Среди даров она отыскала желатин и пектин, нитритную соль для мясных заготовок. С интересом рассмотрела пачки с сублимированными овощами и ягодами, но не взяла. У неё тут живьём всего навалом.
А Церу она подготовила мешки с горохом, соей, фасолью, разной мукой, коробку с пакетиками сушёного мяса, рыбы, а так же Шайя пополнила запасы соли и сахара. В общем, парню за один раз будет всего и не увезти.
Из одежды она не стала ничего даже выбирать, зная, что иначе профессор может обидеться. Он уже давно предлагал ей съездить за покупками в город, так как Шайя ещё осенью выросла из своих вещей, но зимой она обходилась минимумом, а сейчас уже действительно нечего было надеть.
Она всё так же оставалась тоненькой девочкой, так как образ жизни не позволял задержаться на теле лишней жиринке, но болезненной хрупкости в ней не осталось и в помине.
Чем уверенней весна входила в свои права, тем разнообразнее становилось меню у маленькой хозяйки.
Шайя решила больше не беречь запасы картофеля и натерев все остатки на тёрке, залила его ненадолго водой, чтобы избавиться от лишнего крахмала. Из отжатой картофельной массы она сделала тесто для пирога, для оладий и клёцок в суп, а водичку с крахмалом процедила и вывесила на улицу, как подвешивают самодельный творог, чтобы стекли остатки влаги.
На следующий день она из этого крахмала сделает жидкое тесто и использует загадочную кружку с дырками, которую ей как-то вручил Дамир, для получения прозрачной лапши. Эта кружка для этого и была создана.
Тягучее крахмальное тесто при небольшом на него нажатии льётся толстыми струями в кипящую воду, где схватывается и становится прозрачным. Почти сразу же полученную лапшу вылавливают и перекладывают в холодную воду, а последний этап — это сушка её, как белья, на верёвочке.
Крахмала получилось не так чтобы много, а значит, в случае неудачи этого способа получения стеклянной лапши будет не так обидно.
Шайя как раз просматривала, что ей использовать в качестве начинки к картофельному тесту, делая выбор между обжаренными грибами с амарантовой крупой и распаренным сухим мясом с рисом, когда услышала приветствие:
— Светлого дня!
Вытянув шею, чтобы увидеть, кто здоровается, оставаясь у низенькой калиточки, которую смастерил профессор, Шайя крикнула в ответ:
— Светлого, Денэра, проходите!
Откладывая в сторону грибы и замачивая крупу, девочка заварила освежающий сбор.
— Да я вот, — замялась женщина, — ненадолго.
— Прошу, проходите.
Шайя метнулась к буфету, чтобы набрать угощения, поставила на поднос заварной чайник с крошечными пиалами, из которых тут принято пить травяные сборы, и повела Денэру под заново построенный Ниярди навес, где нашёл своё окончательное пристанище массивный стол со скамьями.
Вместе с гостьей Шайя накрыла его скатертью, расставила угощения и некоторое время они обе сидели молча, ожидая, когда заварится сбор, а потом, медленно потягивая чай, следили за проснувшимися после зимы бабочками.
— Я вот зачем пришла, — объявила, наконец, женщина, залезая за пазуху и вытаскивая свёрнутую картину.
Шайя поднялась, переставила пиалы с чайником и помогла расправить работу Денэры, после чего задумчиво уставилась на изображение. Иногда требовалось долго вглядываться в то, что хотела показать художница, а потом попытаться как-то объяснить то, что увидела. В этот раз женщина не стала дожидаться чужого озарения.
— Ну, тут это… твой сад и я, — тихо произнесла она.
— В смысле? — удивилась Шайя, тщательнее приглядываясь к тому, как уложены нити и в какой они раскрашены цвет.
— Да вот же, деревья, площадка, мельничные жернова, и я сижу, работаю над новыми картинами, — нетерпеливо пояснила Денэра.
Девочка открыла рот и закрыла, неприлично таращась на гостью. Та нервничала, обводила пальчиком свою фигурку на картине и искоса поглядывала на маленькую хозяйку сада. Шайя вновь открыла рот, чтобы сказать: «Не верю!» — но вздохнула и прикусила губу.
Ну что она как ребёнок?!
Денэра тяготится одиночеством и в то же время женщина не терпит общество. А так будет сидеть в саду, что-то там делать себе и получится, что вроде бы рядом хлопочет Шайя, бегает по важным делам Цер, по выходным профессор что-то рассказывает и мастерит, а она всё так же в уединении. Все заняты своим делом, и никто никому не мешает.
— Э-э-э, раз так показывает будущее, то кто я, чтобы спорить с этим, − улыбнулась девочка.
— Ну, я тогда принесу всё необходимое? — обрадовалась Денэра.
— Давайте завтра. Надо почистить площадку от старой листвы, немного проредить ветки у деревьев, принести туда скамью, да и стол для работы не помешал бы.
— Да, стол мне нужен, — вздохнула мастерица.
— Основу для стола сколотить недолго, а вот столешницу вмиг не сделаешь. Мне понравилось заливать смолу в форму и когда она застывает, получается ровно и красиво, но это долго, — задумалась девочка.
Денэра заволновалась, но Шайя добавила: — Я что-нибудь придумаю.
Женщина кивнула и заторопилась домой, а Шайя уже в который раз подумала, что алани чем-то напоминают бесхозных котят и щенят, даром, что у многих жизнь уже подошла к закату. Они на многое способны, но не умеют ставить перед собою цели, не знают, чего желать, как следует им устроить свою жизнь. Они словно бы теряются в том потоке информации, что получают при контакте с информационным полем Вселенной и боятся сбиться с пути.
День оказался хлопотным, и вечером, вместо того, чтобы сесть и выполнить оставленные профессором задания, Шайя взялась плести из бамбуковых полосок столешницу для небольшого столика. Цер сколотил подстолье, а утром он укрепит сплетённую подругой поверхность и завершит работу.
Денэра уже на рассвете топталась во дворике Шайи, держа в руках узелок с рукоделием. Погода ещё не разгулялась и пришлось обустроить женщину во дворике возле уличной печи. Она долго сидела, глядя, как хлопочет девочка и сын Илаи, а потом пригрелась у жаркой стеночки и уснула.
Она не слышала, как забегала сама Илая и ревниво посматривая на посапывающую мастерицу, поучала Шайю, чтобы та гнала халявщицу и халтурщицу в одном лице, а когда, неприятно потрескивая, загудела парочка дронов, случайно приблизившаяся к ней, то женщина расстроено отошла в сторону.
