— …Ситуация обостряется и с каждым днём приближается критическая точка, о которой мы все пожалеем, − едва удерживая злость, говорил мужчина, и его эмоции привлекли Шайю к экрану.
Она подошла поближе, чтобы разглядеть его форму и по значкам догадалась, откуда этот человек.
— Но почему тогда правительство не увеличит штат медицинских работников? — спрашивала корреспондент, продолжая тему.
— Только за последний год на Ореоне произошло несколько диверсий, в результате которых трагически выведены из строя высококлассные специалисты из разных областей, и наибольшие потери понесли медики.
— И какой выход вы предлагаете? Замены старым специалистам нет и не будет, разве что медики… вам же единственным оставили разрешение улучшать своё тело на прежнем уровне!
— Наша ассоциация не будет рисковать своими специалистами, пока правительство не обеспечит нам безопасность или не признает, что мы живём и работаем в условиях войны, − жёстко произнёс врач.
Шайя прилипла к экрану, позабыв обо всём.
Она впервые открыто услышала о военных действиях. Та же Зарина по секрету шептала, что большинство крупных станций их сектора давно уже находятся под влиянием ферманской империи, а остальные подвергаются силовому давлению, которое пока ещё сдерживает негласная коалиция оставшихся свободными планет.
Девушка вспомнила встречу с женой Дамира, когда передавала контейнеры с заготовками и как та радовалась тому, что рискнула и предложила шоколад расе Драко. Зарина жаловалась, что Ферманы наводят свои порядки, задерживая торговые корабли на промежуточных станциях, а подчас занимаясь откровенным пиратством. В ответ на возмущение свободных планет Имперцы сетовали на неразумность жителей их новоприобретённых колоний, обещая наказать ретивых, но все знали, что ничто не делается без ведома их императора.
Единственные, кто мог безбоязненно находиться в полыхающем секторе человеческих планет, так это корабли высших рас, и в том числе Драко.
— Хорошо, оставим эту проблему, − продолжал беседу корреспондент, немного взбудораженный тем, что в эфире слишком прямо оказалась поднята закрытая тема и на ходу пытаясь перестроить интервью, − но что делать тем, кто застрял на станции в связи с потерей работы в результате… несчастных случаев? Вы сказали, что Ореон не может предоставить квалифицированное лечение, и количество мужчин, не сумевших пройти тестовую программу, которая определила бы их дальнейший путь, растёт, и это представляет угрозу всей станции?
Военврач бросил испепеляющий взгляд на журналиста, который испугался прямо сказать о ранениях и увечьях.
— Да, − подтвердил мужчина слова об нарастающей угрозе. − Я считаю подход военного ведомства к своим ребятам, которым не была оказана положенная помощь и из-за чего они больше не способны выполнять работу − отвратителен!
— Да, да, сложная ситуация.
Мужчина резко поднялся, но посмотрев на кого-то за кадром, с усилием опустился и продолжил быстро говорить:
— Проводимые тесты не учитывают того состояния, в котором находятся отставники и мало кому удаётся определить свой новый дальнейший путь, а без этого они вынуждены оставаться на станции. Если вы не знаете, то я скажу, что вылет на Алайю отставникам оплачивается в том случае, когда определен их дальнейший статус. Наша планета не принимает безработных, а именно в таком качестве оказались те, кто вынужден выйти в отставку по здоровью в результате военных действий, которых как бы нет!
Военврач выплёвывал каждое слово, негодуя и кипя от возмущения. Он отвернулся от корреспондента и, смотря прямо в камеру, а значит, на зрителя, продолжал говорить:
— Проживание на Ореоне стоит денег и задержка для многих катастрофична! Армия уже отказалась от них, сняв их с обеспечения, а Алайя не принимает. Эту гадость, иначе я не могу назвать сложившееся положение, видят все наши защитники, и обстановка на станции накаляется. Я уже не прошу наше правительство о честном подходе и не жду, что у кого-то проснётся совесть, чтобы разобраться с бюрократическими программами. Я спрошу алайянцев только об одном: как ваши защитники могут выполнять свой долг, если они знают, что, получив малейшее ранение, они тут же окажутся выброшенными на произвол судьбы?
— Э-э-э, − переключил на себя внимание ведущий и постарался убавить накал, − уверен, что всё решится в ближайшем будущем. Мы все испытываем тревогу по поводу того, как наглеет и раздвигает свои границы Империя, но согласитесь, вступать с ними в войну для нас опасно.
Гость сжал губы и сверля глазами корреспондента вместе с теми, кто стоял за кадром, вдруг поднялся и покинул студию.
А Шайя закрыла раскрасневшееся от нахлынувших эмоций лицо руками и с ужасом думала, что она скажет профессору.
У неё сейчас не было сомнений, что её путь лежит на станцию Ореон!
Она не может не использовать тот шанс, что ей предоставляет сама жизнь!
Впервые за долгое время её сердце восторженно билось от предчувствий, гонящих в дальнюю дорогу, в голове мгновенно сложился план достижения цели, и только душа рвалась на части, представляя как тяжело будет оставить на Алайе дядюшку.
Весь остаток дня Шайя посвятила сбору информации о космических станциях в общем и конкретно об Ореоне.
В последние годы она являлась важнейшей торговой точкой, не зависимой от имперцев. Эта свобода оплачивалась жизнями защитников, которые противостояли якобы космическим пиратам. А сгинувшие в безвестности корабли никто даже не считал.
Шайя всё вспоминала интервью военврача, рискнувшего рассказать на камеру о проблемах Ореона − и тем самым поставив крест на своей карьере. Он не имел права этого делать, но его отчаяние, как и всех проживающих и работающих на станциях людей, думающих, что о них все забыли, было понятно.
Шайя понимала намного больше в происходящем благодаря разговорам с профессором. Их обоих интересовала Империя, и они следили за развитием событий.
Ей не сложно было предположить, что Ферманы за последнее десятилетие заглотили слишком обширные территории и не успевают переварить новые ресурсы, наладить правильную для себя работу колоний, поэтому пока открыто не нападают на оставшиеся планеты. Не нападают, но кусают, хитрят, ведут разведку, устраивают диверсии, не дают объединиться против себя.
Девушка понимала и правительство Алайи, делающее вид, что всё идёт по-прежнему и что работа станций продолжается в штатном режиме.
Наверняка их защиту тайком усилили, иначе эти гигантские станции не продержались бы столько лет, но поскольку подобных неоднозначных ситуаций раньше не случалось, то правоведы, управленцы и военные не сумели всё просчитать.
Ещё Шайя догадывалась, что втайне от всех проводится колоссальная работа по объединению свободных планет. Она с профессором уже не раз обсуждала сложность этой деятельности, потому что имперцы коварны и умеют соблазнять (надавить, шантажировать) отдельные личности. Их коронной фишкой является точечный удар малыми силами, который меняет обстановку в целом, и не удивительно, что столько разных правительств никак не могут объединиться.
