— Да.
— И простите мне мою небрежность, я так растерялась. С кем имею честь говорить?
Он несколько секунд смотрел на неё, осмысливая произнесённые слова.
«Надо защищать!» — утвердился он в своём решении, и с досадой чувствуя, что вновь краснеет, чётко, по-военному назвал имя и фамилию, а потом…
— Нико Стрейм. Помогаю тут… техникам помогаю! А вообще, что скажут, то и делаю… я сообразительный, — совсем смутился он.
— Очень приятно, господин Стрейм. Вы из северян?
Парень пожал плечами.
— Наверное. Отец давно погиб, и я был мал, чтобы спрашивать о чём-либо. Мать была замкнутой и вообще не разговаривала со мной.
— Так вы сирота?
— Нет. Мать подождала, пока я подрасту, и сбежала. Но я не жалею. Без неё стало лучше. У нас тут раньше действовала полноценная программа помощи детям, но три года назад её свернули. Я немного не доучился.
— Но почему вас не отправили на Алайю? Вы же, наверное, ещё несовершеннолетний?
— Здесь моё пособие в два раза больше, чем на планете. Что-то вроде компенсации за отсутствие нормального обучения. Тестовая программа не нашла во мне никаких особых талантов и выдала паршивенький прогноз будущего. Так что я решил остаться здесь и учиться у всех чему-нибудь и как-нибудь. А когда вырасту, то получу на руки всю накопленную на моём счету сумму. И меня это устраивает!
— Вы не сердитесь, — примирительно произнесла Шайя, — мне не приходилось бывать на космических станциях, и я не подозревала, что в некоторых ситуациях проживание на станции предпочтительнее планеты.
Парень плотно сжал губы, и черты его лица немного заострились.
— Госпожа Ниярди, если хотите, я уничтожу все ваши данные. Не прилетайте сюда! Здесь опасно! — жарко заговорил он.
Шайя с нежностью провела по экрану рукой, как будто приглаживает вихры Нико.
— Я всё знаю и очень надеюсь помочь вам. Единственное, чего я боюсь, так это не успеть, а вот в остальном… я очень многое могу сделать, господин Стрейм, очень многое…
— Называйте меня Нико. Здесь все так меня зовут.
— Хорошо, Нико.
Шайя выключила связь и боялась даже пошевелиться, чтобы не сбить то состояние, в которое погрузилась благодаря искреннему желанию помочь парню.
Услышав о том, что тестовая программа обрисовала Нико неинтересные перспективы на будущее и тем самым подтолкнула его к решению остаться на станции ради накопления хоть какого-то капитала, активировались её способности. Она удерживала перед глазами образ темноволосого юноши с раскосыми глазами и немного озорным лицом, при этом стараясь вглядеться и понять появившиеся рядом с ним символы.
С удивлением она увидела собачью голову и пока с недоумением осторожненько, чтобы не сбить настрой, думала, к чему бы это, голова слегка изменилась, приобрела определенную породу — бульдог, и как-то более явно выделилась челюсть.
Оставив загадку с бульдожьей мордой, Шайя разглядела ряд перемешанных предметов: листы бумаги, на многих из которых красовались таблицы, чертежи каких-то механизмов, рядом катились привычные девушке земные карандаши, ручки, особо ярко вдруг стал виден ластик для стирания написанного, линейка и циркуль. Предметы двигались.
Резинка без конца что-то подтирала, а циркуль с линейкой всё тщательнейшим образом вымеряли, придираясь к нанометрам.
Шайя сглотнула, почувствовав тошноту из-за неугомонности этих предметов, и сосредоточилась на других образах.
Горка гаек и винтиков ясно намекала на предрасположенность парня к техническим специальностям. Это определила ещё тестовая программа, да и сам Нико назвал себя помощником техника. Но далее пошли символы законодательства, торговцев, и последними Шайя увидела бабочек. Легкокрылые прелестницы у неё всегда ассоциировались с полётом фантазии, неожиданными решениями, их скорее ожидаешь увидеть у творческих людей.
— Да, задал ты мне задачку! — пробормотала девушка, схематично зарисовывая всё, что увидела.
Вскоре она с улыбкой расшифровывала подсказки своего подсознания и тасовала: бульдожью хватку, педантичность, тягу к четким продуманным планам и умение работать руками, которую отметили гайки, потом пыталась вписать во всё это тягу парня разбираться в законах и правилах, а вишенкой послужила способность Нико принимать неординарные решения.
— И кто же ты у нас? — никак не могла угадать Шайя, перебирая инженеров, конструкторов и прочих.
Но нет, на такие должности у парня действительно не хватало способностей. Он мог бы попробовать себя на этом поприще, но слишком быстро достигнет своего потолка и попросту отнимет место у более талантливых специалистов, однако в Нико есть сила. Внутренний стержень, не позволяющий ему быть рядовым членом общества. А ещё Шайя отметила, что все символы находились в постоянном движении, разгорались ярче и блекли, отступая перед другими. Это вполне определенно указывало на комфортный ритм жизни парня, а значит, покой и стабильность — это не его.
— А что, он явно стрессоустойчив! − сообщила Шайя своему отражению и отчего-то вспомнила господина Ковалле.
Совершенно ни к селу ни к городу всплыл его образ, причём вместе с Нико Стреймом. Они в её воображении смотрелись как матёрый пёс и щенок, но оба были одной породы.
— Да что ж меня клинит на собачьей теме, − фыркнула девушка и чуть не прикусила язык, когда в голове мелькнула догадка о том, что парень — прирождённый руководитель, а следом возникший в голове сравнительный образ Ковалле с Нико вспыхнул зелёными штрихами и погас.
Шайя ещё посидела в ожидании уточнений или подсказок, но в голове было как никогда ясно, и больше не тянуло дремать наяву, не грезились образы в тумане, навеянные подсознанием, зато хотелось заняться чётким планированием дальнейшего пути для Нико.
«Этому юноше не место на станции», − решительно взялась за его судьбу Шайя.
Нико Стрейма ждёт кропотливый путь обучения в разных направлениях и практиках. Ему придётся получить техническую профессию. Шайя полагала, что направление он сможет выбрать сам, но скорее всего это будет касаться кораблестроения. А потом ему сразу надо будет поступить в другую академию и тут вновь его ждёт выбор. Возможно, это будет академия права, но подойдёт так же торговая академия или малая школа руководителей.
Парнишка из тех, кто способен принимать решения, чувствовать правильное направление действий, умеет понимать настроение окружающих. Все эти способности не столь ярки, чтобы на них реагировала тестовая программа, но они есть, и они обширны, и в случае Нико за последние годы его самостоятельной жизни наверняка проявились сильнее.
Шайя долго сидела с улыбкой, позабыв о собственных делах. У неё появился первый клиент−пациент! Она станет для него феей-крёстной, как в сказке о Золушке!
— Так! — подскочила она и заметалась по комнате. — Так-так-так! — хлопнула в ладоши, обрывая метания и неугомонную радугу, искрящую в душе.
