– И всё же, вы не знаете точно…
– Не знает и Онстальд, Мог! Он не видел всего своими глазами. – В голосе спонсора зазвучали нотки отчаяния. – Вундермастера создали этот город, они работали долгие века и просто не могли все быть злодеями или глупцами! Невермур стоит как прежде и до сих пор остаётся величайшим городом Безымянной сферы, а значит, среди Мастеров могли быть и хорошие люди.
«Могли быть!» – Морриган совсем приуныла. Она молча слушала потрескивание дров за каминной решёткой и тихое похрапывание Фенестры, а Юпитер с тревогой следил за её лицом поверх чайной чашки.
– Получается, – заговорила она наконец, – в прошлом году, когда вы уверяли, что Вундермастеров раньше любили, почитали… и всё такое прочее… – Она опустила глаза. – Вы на самом деле понятия не имели…
– Мог, послушай… Я точно знаю, что Вундермастер может быть добрым! – Он подался вперёд, серьёзно глядя ей в глаза. – Знаю, потому что знаю тебя. Ты Вундермастер, и ты добрая – какие ещё нужны доказательства?
Она отхлебнула чаю, от всей души мечтая поверить в это сама.
На следующий день Юпитер вновь уехал.
– А теперь кто его затребовал? – спросила Морриган у портье, который утром передавал хозяину письмо с вызовом.
– Опять какой-то расфуфыр-ренный выскочка из Лиги исследователей, – скривился старичок Кеджери. – Никак не оставят в покое… Ой, мисс, не надо пальцем, я только что отполировал стойку!
– Прошу прощения… – Морриган отдёрнула руку от сияющей деревянной поверхности, на которой рисовала унылые рожицы, вздохнула и поплелась прочь.
Наверное, эгоистично с её стороны жаловаться, что спонсор помогает разыскивать пропавших людей, но всё равно обидно. Едва успел вернуться, она даже не смогла всего рассказать… ни о волшебной двери на станцию 919, ни о чудесной мисс Комик… Не спросила, в какой школе учился он сам, в светской или тайной – что скорее всего, – и почему её определили не туда – разве управление вундером относится к светским искусствам?
Она уселась на розовый бархатный диванчик в углу шумного холла и обратила скорбный взгляд на чёрную птицу-люстру. Внезапно вид заслонила огромная мохнатая морда с торчащими в стороны усами и парой горящих янтарных глаз-плошек.
– Фен! – Морриган отшатнулась, прижав руки к груди. – Ты меня когда-нибудь до смерти напугаешь!
Гигантская серая магнификошка сердито фыркнула.
– Ну и ладно, тогда хоть не придётся бегать курьером по прихоти нашего чудаковатого хозяина. Как будто у меня без того дел не хватает!
– Ты о чём? – непонимающе покачала головой Морриган.
– Он передаёт послание! – рыкнула Фенестра. – Говорит, что доказательства найдёт – они ему не нужны, только тебе, но всё равно найдёт, чего бы это ни стоило… – Она раздражённо фыркнула, потом нехотя продолжила, презрительно закатывая глаза: – Клянётся на мизинце… тьфу, что за дурачество!
Отплёвываясь, кошка удалилась, и Морриган с облегчением откинулась на мягкую спинку сиденья. От сердца немного отлегло. Высоко над головой чёрная птица покачивала крыльями в уверенно-плавном полёте, отбрасывая радужный свет на мраморные плиты пола.
Глава восьмая
Живая карта
Впуская группу в вагон, мисс Комик с улыбкой до ушей помахала в воздухе новым расписанием Кроу:
– А спонсор у тебя ничего!
Морриган взяла листок и уселась на старый диван рядом с Готорном. Так и есть: после обеда в этот понедельник, а затем в среду и пятницу к ежедневной унылой каторге у Онстальда добавился новый предмет!
– «Загадки Невермура: искусство навигации на улицах самого опасного и запутанного города в Свободном штате», – прочитала она вслух.
Готорн заглянул ей через плечо:
– У меня то же самое, ура! «Загадки Невермура» с преподавателем Генри Милмаем, картографическая, третий ярус, технический факультет.
– И у меня, – буркнула Ана, сидевшая в другом конце вагона. Энтузиазм Готорна она явно не разделяла. Послышался шелест бумаги: каждый изучал своё расписание.
– Да-да, разгадывать Невермур вы будете все вместе! – подтвердила кондуктор, радостно хлопая в ладоши. – Сегодня утром директриса Дирборн заявила, что ориентироваться на улицах нашего города должны уметь все девятеро – чтобы стать, по её словам, «нужными обществу людьми». – Взгляд мисс Комик на миг взметнулся к потолку: – Наконец-то на занятиях соберётся вся группа, разве не замечательно?
Судя по лицам вокруг, замечательным это никто не считал. Фрэнсис и Махир хмуро уставились в пол, могучая Таддеа смотрела с опаской, а золотоволосая Ана, которая даже на время коротких поездок в Домашнем поезде садилась подальше от опасного Вундермастера, явно пришла в ужас.
Однако ничто не могло испортить настроения Морриган. Наконец хоть что-то другое, а не вечные страшилки Онстальда! Да ещё и вместе с Готорном. То ли ещё будет!
Когда поезд прибыл на станцию Праудфут, она постаралась выйти последней и с улыбкой обернулась к кондуктору, показывая расписание:
– Спасибо вам!
– Благодари своё бородатое чудо, – подмигнула мисс Комик. – Уж не знаю, что он такое сказал директрисе, однако подействовало сразу.
Будучи самой незанятой в группе 919, после обеда Морриган явилась в картографическую раньше всех. Толкнув тяжёлую двустворчатую дверь из полированного дерева, она оказалась в просторном круглом зале, от вида которого сердце радостно подпрыгнуло.
Как и обещало название аудитории, карты здесь были повсюду, и даже купол высоченного потолка раскинулся тёмно-синим звёздным небом с надписью возле каждого мерцающего созвездия: Алтаф-танцор, Малый Спрут, Утёс, Гоятлай Неспящий…
Морриган обошла стены по кругу, осторожно проводя пальцами по зубчатым горным хребтам Хайленда, зелёной щетине леса Зеев и выпуклым мягким полоскам набегающих волн у побережья Чёрных скал. С удивлением отдёрнула руку: вода на стенной карте оказалась мокрой. Лизнула палец – морская соль!
Но это ещё что – главное помещалось в центре зала. Приподнятый над полом стеклянный мостик окружал неправильной формы скопление игрушечных с виду домиков. Поднявшись по ступенькам, она облокотилась на перила и стала всматриваться в самую невероятную карту, какую когда-либо видела.
Перед ней раскинулся Невермур – весь, целиком, переданный в мельчайших подробностях. Вдоль крошечных извилистых улочек выстроились магазины и жилые дома, тут и там зеленели парки и сады, а голубая лента реки Юро змеилась, разделяя центр города на две половины.
