Под безоблачным звёздным небом перед воротами Вундерколлегии стояли плечом к плечу девять её новоизбранных членов, замёрзшие и спросонья.
Внезапно очутившись среди ночи в одной пижаме на холодной улице Невермура, Морриган могла бы и перепугаться, не будь двух обстоятельств.
Во-первых, привычные ворота в высокой кирпичной стене превратились в одно огромное, не по сезону цветущее приветствие из роз, пионов, маргариток, гортензий и вьющихся лиан, составляющих надпись:
Во-вторых, мальчик справа от Морриган, кудрявый, тощий и голенастый, с губами, перемазанными шоколадом, очевидно съеденным перед сном, оказался не кем иным, как её лучшим в мире другом.
– Ого! – невозмутимо улыбнулся Готорн Свифт, протирая заспанные глаза, и оглядел семерых остальных ребят, что выстроились слева и справа, тоже в пижамах, ошарашенные и хмурые. – Опять вунколовские штучки?
– Похоже, – кивнула Морриган.
– Эх, от такого сна оторвали! – пожаловался он, откашливаясь. – Я летел на драконе над джунглями и свалился прямо в чащу… а потом меня приняла к себе стая обезьян и выбрала своим королём!
Морриган фыркнула:
– Да уж, ты бы им как раз подошёл.
«Как здорово, когда рядом друг, – подумала она. – Значит, всё будет хорошо».
– Что нам тепер-рь делать? – спросила девочка слева.
Плотная, широкоплечая и розовощёкая, она была на голову выше и говорила с сильным хайлендским акцентом. Спутанные рыжие волосы доставали ей до пояса. Таддеа Маклеод – та самая, что на последнем испытании одолела в бою взрослого тролля!
Ответить на её вопрос Морриган не могла. Отчасти она и сама не знала, но главным образом потому, что все мысли вытеснила сцена из памяти: как Таддеа выхватывает кресло из-под сидящего старейшины Вонга и с тошнотворным хрустом подсекает им колени тролля. Жуть, да и только, хотя в находчивости не откажешь.
– Могу только высказать догадку, – широко зевнул Готорн. – Нам предлагают войти и присоединиться.
Едва он умолк, раздался оглушительный скрип и створки ворот стали медленно разъезжаться. По ту сторону цветочного приветствия и кирпичной стены расстилался парк Вундерколлегии, плавно поднимаясь к главному зданию с ярко освещённым окном, которое манило к себе, словно маяк.
Девять успешных кандидатов, избранные из двух сотен претендентов в учебную группу 919, двинулись вперёд, вдыхая странно изменившийся воздух. Впрочем, Морриган уже не удивлялась. За стенами, на улицах Старого города, стояла обычная холодная и ветреная ночь, а внутри всё было, как выражался Юпитер, «просто более». Траву покрывал толстый слой инея, пахло снегом, а мороз пробирал до костей, превращая дыхание в облачко пара.
Дети ёжились, притопывая и потирая ладони. Все они, конечно, уже бывали здесь в прошлом году. Первое испытание, Книжный тест, проходило в самом Праудфут-Хаусе. Морриган вспомнила, как сидела вместе с сотнями других в огромном зале с рядами столов и отвечала на вопросы, которые сами появлялись в пустом блокноте. Неискренние ответы сгорали, и добрая треть участников письменного испытания с позором удалилась из зала в клубах дыма.
Сегодня здесь всё выглядело иначе, и не только потому, что стояла ночь. Ряды вымерших и окаменевших огненных деревьев всё так же чернели вдоль главной аллеи, но на их ветвях, подобно сотням гигантских птиц, сейчас сидели члены Вундерколлегии, молодые, постарше и совсем древние старики, молча глядя вниз на девятерых новичков. Традиционные чёрные мантии, как на Чёрном параде в канун Дня Всех Святых, лица освещены лишь пламенем свечей в руках.
Такая картина могла бы и напугать, но Морриган почему-то совсем не боялась. В конце концов, её уже приняли, самое трудное – позади. Присутствие одетых в чёрное незнакомцев на деревьях даже ободряло. Они замерли неподвижно, но вовсе не выглядели недружелюбными.
Группа 919 шагала по аллее к краснокирпичному зданию Праудфут-Хауса, а люди в чёрных мантиях вполголоса напевали. Морриган узнала текст, доставленный ей несколько дней назад в отель «Девкалион» в плотном желтоватом конверте. Слова были написаны мелким аккуратным почерком, и их следовало выучить наизусть и сжечь:
Сёстры и братья на жизненный срок,
Связаны насмерть, верны, как клинок.
Нас не разлучат огонь и вода.
Избранных девять, мы вместе всегда.
Братья и сёстры, наш дар негасим,
Кровные узы – ничто перед ним!
Это была клятва. Обет, который приносил каждый член Вундерколлегии своим восьми товарищам по группе, новым братьям и сёстрам. Вступая в ряды Вункола, Морриган получала не только возможность элитного образования и невиданные карьерные перспективы, но и то, чего жаждала больше всего на свете – настоящую семью.
Пение сопровождало новобранцев всю дорогу от ворот к главному зданию, а чёрные фигуры спрыгивали с деревьев и шли позади, словно почётный караул, снова и снова повторяя слова торжественной клятвы. Затем появились музыканты, и зазвучала радостная мелодия. Двое вунколовцев чуть постарше встали впереди и раскрасили туман над аллеей сияющей радугой триумфальной арки, а в конце пути, уже перед лестницей, огромный слон вздыбил хобот и протрубил, как городской глашатай, возвещая прибытие пополнения.
Девять взрослых, в том числе один бородатый с ярко-рыжей шевелюрой, с гордостью встречали победивших кандидатов на широких мраморных ступенях. Лицо Юпитера сияло, как солнце. Встречая свою подопечную, он раскрыл рот и тут же закрыл, а на глаза навернулись слёзы. Морриган была удивлена и тронута таким проявлением чувств.
– Не раскисайте! – шепнула она, легонько ткнув его кулаком в плечо. Он рассмеялся, утирая глаза.
Нэнси Доусон, стоявшая рядом, тоже с улыбкой смотрела на своего кандидата, светясь ямочками на щеках.
– Всё в порядке, хулиган?
– В лучшем виде, Нэн, – улыбнулся в ответ Готорн.
Женщина постарше, которая находилась по другую руку от Нэн, неодобрительно шикнула на них.
– Отстань, Хестер, – добродушно отмахнулась Нэн и скорчила смешную гримасу ребятам.
В ряду спонсоров Морриган заметила и того, с кем встречаться больше никогда не хотела бы – База Чарлтона. Весь прошедший год он старался помешать ей пройти испытания и выставить из Невермура, в то же время помогая своим кандидатам плутовать.
Одна из них, гипнотизёрша Каденца Блэкберн, стояла, скрестив руки на груди и забросив за плечо чёрные волосы, заплетённые в длинную косу. Взгляд её был столь безмятежен, что, казалось, ей скучно – и это в самый волнующий момент! Морриган не знала, возмущаться или завидовать такому хладнокровию.
