Неохотно зажмурившись, Морриган с опаской глянула внутрь себя: какая там искра, настоящий костёр! Дымное пламя жгло лёгкие, опаляло глотку, отдаваясь во рту привкусом гари. Как до него дотронуться?
– Не могу! – выдавила она, судорожно сжимая пальцы.
– Можете! Вундермастер вы или нет, в конце концов? Это пламя ваше, оно растёт или сжимается по вашему приказу. Хотите, зажжёт свечу, хотите – спалит целый город!
Вновь сосредоточившись на огненно-золотистом бурлящем комке, она представила, как берёт его в руку и осторожно сжимает, убавляя жар и яркость. Пламя сердито зашипело, просачиваясь сквозь пальцы мерцающими искрами, и Морриган испуганно вздрогнула.
– Не выказывайте страха! – резко одёрнул её Шквал. – Нельзя управлять тем, чего боишься. Вы не мышь, вы дракон, мисс Кроу! Теперь откройте глаза… так… Выдох!
Из груди будто вырвался порыв жаркого пустынного ветра. Не дикий, блуждающий огненный шар, который едва не поглотил тогда на станции Элоизу, а то, чем вполне можно было управлять, и Морриган теперь знала как. Вундер слушался её!
Устремив взгляд на одну из чёрных декоративных свечей, она выдохнула тонкую струю пламени, направляя её точно в цель. Фитиль ярко вспыхнул, и следом, точно по команде, одновременно зажглись сотни других, вновь озаряя крышу «Девкалиона» тёплым мерцающим сиянием.
Морриган рассмеялась, удивлённо и радостно. У неё получилось! Она сама, сама – без него!
В тёмных глазах Эзры Шквала плясали отражённые огоньки. Он не улыбался, однако смотрел с мрачным удовлетворением. А затем… принялся напевать. Всего несколько тактов, едва узнаваемых, но их хватило, чтобы по спине у Морриган побежали мурашки. Будто в ответ, откуда-то из темноты внизу донёсся протяжный вой.
– Я сделала, что вы просили! – с опаской проговорила она. – Теперь скажите, где мои друзья… вы обещали.
– Не совсем, – хмыкнул он. – Я обещал показать, где они, и сдержу слово.
Лёгкий взмах руки, и замершие на парапете люди все как один спрыгнули назад на крышу. Развернулись, всё так же безучастно глядя перед собой, и направились обратно в круг расставленных кресел.
Отдалённый вой снова прорезал тьму, и Морриган прислушалась: точно, внизу, на улице.
– Ну что, вперёд? – Шквал обернулся к парапету, словно предлагая прыгнуть и лететь на Про́клятый рынок по воздуху.
– Вы с ума сошли? – недоверчиво рассмеялась она. – Никуда я с вами не пойду! Говорите немедленно, где Ламбет с Каденцей!
Он покачал головой:
– Не скажу.
Снова протяжное завывание, уже ближе, чуть ли не во дворе отеля… а ещё – конское ржание и стук копыт по мостовой.
– Я не пойду с вами, – повторила Морриган. – За идиотку меня принимаете?
– Да, принимаю, – с жалостью улыбнулся Шквал. – За идиотку, готовую на всё, чтобы спасти друзей. Сейчас докажу.
Он шевельнул пальцами, и…
Всё произошло так быстро, что она не успела даже подумать. Готорн сорвался со своего места в замершем круге зрителей и опрометью кинулся к краю крыши.
– Нет! – выкрикнула Морриган, бросаясь следом. – Готорн, стой!
Она успела схватить мальчика сзади за куртку, но удержать не смогла и сама обрушилась вместе с ним с парапета во тьму. Стылый осенний ветер заполнил лёгкие, заглушив отчаянный крик.
Глава двадцать пятая
Слабое звено
Мостовая далеко внизу, казалось, вздыбилась навстречу, и Морриган зажмурилась в ожидании, изо всех сил цепляясь за куртку Готорна, словно это могло замедлить падение. Ещё немного, и каждая косточка в их телах разлетится вдребезги!
Однако момент удара так и не настал. Тьма внезапно сгустилась, испуская собачий вой, конское ржание и дробный перестук копыт. Приподняв веки, Морриган успела разглядеть перед собой сотни огненных глаз и тусклые очертания всадников и гончих в дымной клубящейся туче.
Поглотив детей, Дикая охота рванулась вскачь по безлюдным ночным улицам Невермура. Дома и перекрёстки мелькали по сторонам так быстро, что невозможно было понять, куда она направляется. Цепляясь за гриву призрачного коня, Морриган оглянулась: Готорн мчался бок о бок, но лицо его оставалось будто каменным – мальчик едва ли осознавал, где находится и что делает.
Наконец бешеная скачка закончилась, и Морриган соскользнула с седла, с облегчением ощутив под ногами твёрдую землю. Чёрный дым вокруг рассеялся, открывая глазам величественное здание. В ночном сумраке над высокой аркой парадного входа различалась вырезанная в камне надпись:
МУЗЕЙ ЗАСТЫВШИХ МГНОВЕНИЙ
С упавшим сердцем Морриган наклонилась, подхватывая Готорна, которого не держали ноги.
– Как ты?
– Ничего… – пробормотал он, медленно приходя в себя. – Что… что случилось? Где мы?
Дикая охота, высадив их, затаилась неподалёку. Горящие глаза бдительно мерцали в окружающей тьме. Эзры Шквала, однако, Морриган, как ни всматривалась, не заметила.
Она обернулась на вход в музей. Двери над широкой лестницей были распахнуты, изнутри доносился людской гомон, смех и звон бокалов.
– Похоже, мы нашли Про́клятый рынок. Сюда меня в прошлый раз затащил Шквал.
– Кто? – испуганно выдавил мальчик.
– Эзра Шквал, – повторила она шёпотом. – Он был сегодня на крыше во время сеанса – ты что, совсем ничего не помнишь?
Готорн ошеломлённо покачал головой.
– Помню только, как собрались уходить, смеялись… а потом… потом я будто уснул и видел сон. Какой-то странный голос в голове, но о чём говорил, не помню, очень хотелось спать.
– Это он и был! С тобой говорил сам Шквал. – При её словах Готорн побелел как мел, но Морриган продолжала: – Он заставил тебя прыгнуть с крыши, я пыталась остановить, но не успела, и мы упали оба… а потом нас подхватила Дикая охота и принесла сюда… Готорн, рынок здесь, в этом здании – они захватили Каденцу, Ламбет и профессора Онстальда! Всё это тоже устроил Шквал, он…
– Вон отсюда! – раздался вдруг за спиной хриплый шёпот. – Живо!
Вздрогнув от неожиданности, дети обернулись. Из дверей музея появилась тёмная человеческая фигура и кинулась вниз по ступенькам. Морриган дёрнула приятеля за рукав, собираясь бежать, но он остановил её.
– Погоди, это же Милмай! – шепнул он, затем добавил, уже веселее и громче: – Точно, Милмай! Значит, ищейки уже здесь, они нашли…
– Бегом! – прошипел молодой преподаватель, подбегая ближе.
Схватив детей за руки, он потащил их прочь с открытого места, тревожно оглядываясь на музей. Несмотря на растерянность, Морриган испытала невероятное облегчение. Они с Готорном больше не одни! Есть кто-то из Вундерколлегии, прибудут и ищейки с хорьками, разберутся.
