— Проехали, — качаю головой. — Главное, что с тобой и нашим ребёнком всё в порядке. Ты же делала УЗИ? Что сказали?
Она делает глубокий вдох и садится на кровать.
— Я не беременна, Серёж. Это второе, о чем я хотела тебе рассказать.
Сердце начинает усиленно биться о грудную клетку. Твою мать… Я не уберег своего ребёнка! Сам виноват. Не надо было идти на уступки с Наташей. Не надо было позволять ей садиться за руль. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Мне хочется стены крушить!
— Почему сразу не сказала, когда я пришёл в себя?
— Боялась волновать, — тихо шепчет Наташа, когда я разве волосы на себе не рву. — Врачи сказали, что лишний стресс для тебя.
— Удар был слишком сильным? Задело? Прости, что задаю такие вопросы, тебе, наверное, непросто об этом говорить.
— Я не была беременна, Серёж. Ни-ко-гда… Никогда не была, слышишь?
— В каком смысле? — крепко сжимаю челюсти.
— Я сказала о своей беременности, потому что боялась тебя потерять. Глупо, самонадеянно, отчаянно… Да, ты прав. Я не хотела рожать. Во всяком случае, не сейчас! Знаю, что от этого портится фигура, что волосы лезут клочьями, что себе ты больше никогда не принадлежишь. Я не была готова к таким кардинальным изменениям в своей жизни. Меня всё устраивало — наша семейная жизнь и ты. До тех пор, пока я не заметила твой интерес к Кате. Когда я почувствовала, что ты хочешь уйти, мне показалось, что это единственная возможность удержать своё счастье. Обмануть. Остановить весь тот кошмар! Даже такой ценой. Я тебя любила и люблю, Серёж, мои чувства никуда не делись.
На меня будто ведро ледяной воды выливают. В ушах начинает громко звенеть, а пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки.
— И долго ты собиралась молчать?
— Честно говоря, я не знаю. Первоочередной задачей для меня было удержать тебя. Любыми способами…
— Хм, что же. У тебя неплохо получалось, — качаю головой. — Я даже не подозревал о том, что на самом деле никакой беременности нет.
— Прости…
Наташа опускает взгляд в пол и тихо всхлипывает. Несколько слезинок скатывается по щекам, плечи начинают подрагивать. При других обстоятельствах нашего разрыва я бы обнял её и утешил, ведь мы прожили вместе достаточно долгое количество времени. Нам было хорошо в прошлом, но последний момент с её ложью стёр всё положительные эмоции. Наташа хорошая актриса, поэтому мне больше не хочется верить в искренность её слов.
— Я тебя понял, Наташ, — отвечаю как можно спокойнее. — На днях попрошу своего юриста заняться бракоразводным процессом.
— Юриста? — прекращает плакать она. — Ты же не лишишь меня всего, что подарил?
— Всего — нет. Шубы, побрякушки и шмотки можешь оставить себе. На этом всё. Ничего личного. Я не позволю держать себя в дураках.
Её щеки заливаются густым румянцем, а ноздри широко раздуваются. Наверняка она планировала с моей помощью обзавестись не только жильем и машиной, но и другими материальными благами. Хорошо, что правда всплыла наружу. Пусть и такой ценой. Зато сразу стало понятно, кто есть кто.
Эпилог
— Ну что, готовы, мои красавицы? — остановившись в дверях гостиной, я оглядываю Катю и Машу, сидящих на полу перед раскрытым чемоданом.
— Мне еще нужно мои любимые сандалики положить! — обиженно восклицает дочка, вскидывая глаза из-под белой панамы. — А мама их найти не может.
— Там, куда мы едем, полно магазинов. Обещаю купить тебе и сандалики и платья, и все что тебе захочется.
— И рюкзак? — глаза Маши радостно вспыхивают. — Хочу белый с жирафом, как у девочки из нашего садика.
— Мы найдем тебе еще лучше, — обещаю я, не уверенный насчет того, что разыщу именно такой. Себе я дал слово свою дочь никогда не обманывать.
— Ладно, мам! — Маша великодушно смотрит на мать. — Папа купит мне сандалики. Можешь закрывать чемодан.
— Вот спасибо, малыш. Такая ты у меня добрая, — посмеивается Катя, поднимаясь с пола.
У нее новая стрижка, одета в белый воздушный сарафан. Настоящий ангел, — приходит мне на ум, о чем я незамедлительно говорю вслух, когда она ко мне подходит.
— Ты похожа на красивого ангела.
— А ты профи в комплиментах, — Катя улыбается и быстро касается губами моих. — Ну что, можем выходить наверное? Что-то я волнуюсь.
— Воду я перекрою и электричество обесточу, — иронизирую я. — О чем тебе еще волноваться?
Она глубоко вздыхает и пожимает плечами.
— Не знаю… Просто до сих пор не верится, что все настолько хорошо. Наша новая квартира… — обводит глазами стены, — Поездка и ты.
— Я? Я от тебя ближайшие лет сто никуда деваться не планирую.
— Знаю. Просто когда долго не позволял себе быть счастливым, хочется дуть на воду.
Вместо ответа я ее обнимаю. Я и сам прекрасно знаю, о чем говорит Катя. До смешного доходит: могу проснуться ночью, чтобы убедиться, что все это не сон и женщина, которую я всю жизнь любил, лежит со мной рядом, а в соседней комнате спит моя дочь. А ведь еще год назад я был почти уверен, что мне не суждено стать отцом. Когда внезапно получил все, бывает страшно это потерять.
Телефонный звонок заставляет меня разомкнуть объятья. На экране — номер бывшей жены.
Наш с Наташей бракоразводный процесс завершился месяц назад. Мы все решили полюбовно. Квартиру и машину я не стал забирать. Когда новость о ее лжи меня отпустила, я понял, что не смогу спокойно дышать, зная, что женщина, с которой я прожил несколько лет, не будет обеспечена. Так мне и моей совести спокойнее. У меня уже все хорошо, а Наташе только предстоит найти свое счастье. В конце концов, она не виновата, что пять лет назад другая заняла мое сердце и, как оказалось, навсегда.
— Наташа звонит, — говорю я Кате. — Поговорю пару минут и можем ехать.
Она кивает, не выказывая ни обиды, ни ревности, ни раздражения. Самая понимающая женщина. Отчасти это она повлияла на то, чтобы я так скоро переступил через Наташину ложь. Сказала, что женщины от отчаяния способны на многое и что я должен найти в себе силы ее простить.
Наташа сообщает, что в нашей бывшей квартире осталась часть моих вещей и я в любое время могу их забрать. Разговаривает спокойно, даже доброжелательно. Меня это радует. Я никогда ни с кем не желал быть врагами, а тем более с ней.
— Ну что, теперь точно идем, — я беру в одну руку чемодан, а в другую — ладошку дочери.
— Пап, а я твою маму теперь называю бабулей, — неожиданно сообщает Маша.
— Вот как? Это хорошо. Мама тебя очень любит и ей приятно.
— У меня никогда не было бабули. Была только мама, а сейчас кого только нет, — с искренним удивлением продолжает дочка. — И я теперь жду Новый год. Чтобы всем собраться за столом как большая семья.
