Если вы ограничитесь только законодательством – Трудовой кодекс, то у вас может возникнуть ложное впечатление: да, все взыщем, не вопрос. Если вы так ответили клиенту – вы ошиблись. Сочувствую. Если бы вы почитали практику, вы бы пришли к ДРУГОМУ выводу.
Раз:
«В соответствии со ст. 57 ТК РФ условия оплаты труда, в том числе размер тарифной ставки или оклада работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты являются существенными условиями трудового договора и в обязательном порядке должны быть оговорены письменно.
Согласно ст. 60 ТК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.
Таким образом, при доказывании размера заработной платы допустимыми доказательствами будут являться только письменные доказательства. Свидетельские показания в подтверждение размера начисленной и выплаченной заработной платы не могут быть приняты судом, поскольку не отвечают требованиям о допустимости». (Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 29.07.2015 по делу № 33-7931/2015)
Два:
«Показания свидетелей не могут подтверждать размер заработной платы, поскольку данный вид доказательств не отвечает требованиям ст. 61 ГПК РФ, согласно которой, обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами». (Апелляционное определение Московского городского суда от 22.08.2017 по делу № 33-33243/2017)
Три:
«В соответствии со ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания. Размер заработной платы свидетельскими показаниями подтвержден быть не может». (Апелляционное определение Свердловского областного суда от 21.09.2017 по делу № 33-14588/2017)
Категорически против такой практики. И считаю, эта практика противоречит всему, чему только можно. И «обеспечение права каждого работника на своевременную и в полном размере выплату справедливой заработной платы», и Конституции, и ст. 60 ГПК притянута за уши – нигде нет нормы, что размер зарплаты можно доказывать только свидетельскими показаниями.
Будь я судьей, я бы толковал этот пробел права в пользу слабой стороны трудового договора – работника. Кроме того, суды почему-то молчат о ст. 67 ГПК «никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы». А раз так, то считаю показание свидетелей надлежащим доказательством…
Увы, я не судья. И вы – тоже. Но у суда, в который вы пойдете воевать за клиента, в башке вполне может сидеть вот такое вот неправильное понимание права. Да, тот случай, когда практика применения права уничтожает само право… И?! Что можно сделать лучше?
Читать не только закон, но и практику. Хороший юрист с глубоким мышлением на 3-ем этапе обязательно посмотрит, как норма работает на практике, как соотносится с доктриной. И будет советовать клиенту исходя именно из практики суда, в который может попасть клиент, а не из далекой доктрины.
Здесь же, на 3-ем этапе, важно подумать о действии норм права во времени. Не только – а не иду ли я по старой версии закона? – но и: «Когда произошли события из вопроса клиента?», «Имеет ли значение время?», «Действовала ли тогда эта норма права?» Иначе будет так:
«Оценив в порядке статей 71 и 162 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, приняв во внимание все доводы сторон, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводам о том, что требования Истца о возмещении ему убытков, основанные на статье 431.2 ГК РФ (ответственность за ложные заверения), несостоятельны, поскольку эта статья была введена в Кодекс федеральным законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ, который вступил в силу только 1 июня 2015 года и в соответствии с пунктом 2 статьи 2 указанного федерального закона статья 431.2 ГК РФ применяется к правоотношениям, возникшим после дня вступления в силу данного Федерального закона.
При этом суд первой инстанции исходил из того, что правоотношения между истцом и ответчиком по Договору и Соглашению № 2 возникли с момента подписания данных документов, т. е. с 18 мая 2011 года». (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 09.10.2017 № С01757/2017 по делу № А40–53713/2016, курсив, пометки и разбивка на абзацы – мои)
Здесь же, на 3-ем этапе, важно подумать, как норма права, если применить ее к фактам из вопроса, будет соотноситься с фундаментальными принципами права? Быть может, это и есть решение?
Пример. Продавец и Покупатель заключили договор купли-продажи жилого дома. Продавец передал дом. Стороны зарегистрировали переход права в ЕГРЮЛ. Покупатель заплатил часть денег, а часть остался должен, нормально, договором предусмотрена рассрочка.
Через некоторое время внезапно выяснилось: дом включен в список аварийных и подлежит сносу. Причем включен не вчера и не сегодня, а уже года 4 как. И Продавец ЗНАЛ. Но, конечно, подленько молчал, «не обманешь – не продашь».
Покупатель, конечно, в суд. С иском о расторжении договора. Суд применяет норму ст. 452 ГК, п. 2 – и отказ в иске. Норма:
«Требование об изменении или о расторжении договора может быть заявлено стороной в суд только после получения отказа другой стороны на предложение изменить или расторгнуть договор либо неполучения ответа в срок, указанный в предложении или установленный законом либо договором, а при его отсутствии – в тридцатидневный срок».
Почему же Покупатель, прежде чем идти в суд, не направил Продавцу предложение расторгнуть договор? Потому что Продавец еще до заключения договора «выписался» (казенно говоря, «снялся с учета по месту жительства») из дома – а куда прописался, неизвестно. На звонки не отвечает.
Какой фундаментальный принцип права применим к отношениям сторон и ст. 452, п. 2?! На ум приходят минимум два принципа. «Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения» (ГК, ст.1, п. 4).
Поведение продавца дважды недобросовестно. Первый раз – умолчал о недостатках. Второй – ударился в бега, уклоняется от общения с Покупателем. Не дает своим поведением Покупателю исполнить ст. 452 ГК, п.2.
То есть злоупотребляет правом на свободу передвижения. А раз так, можно говорить, что применение и ст. 452 ГК, п. 2 недопустимо, т. к. это повлечет защиту недобросовестной стороны. И этот подход есть чем обосновать:
«Как следует из статьи 10 ГК, отказ в защите права лицу, злоупотребившему правом, означает защиту нарушенных прав лица, в отношении которого допущено злоупотребление.
Таким образом, непосредственной целью названной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления.
Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства. Поэтому упомянутая норма закона может применяться как в отношении истца, так и в отношении ответчика»
[155].
