Резко свернул на обочину, похрен на сигналы недовольных, тормоза в пол. Все. Выдыхай братишка. Что-то крыше моей нужен мозгоправ. Сейчас, единственный, кто мне в этом сможет помочь, так это мой «любимый» патрон — Барон Саметьер. Дыши глубже, а то на дороге пара трупов образуется. Вчера еще в хлам перегнул палку, девочку перепугал. Идиот, не могущий держать себя в руках. Раньше, мои вспышки бешенства хотя бы укладывались в какие-то рамки, а сейчас слетаю в лютый разнос.
Покатавшись вокруг дацана, я не обнаружил поблизости ни одной точки, откуда бы фонило мертвечиной. Похоже тут или место святое, или в местных окрестностях нет ни одного трупа. В любом случае, в качестве теории, будем считать первое, а теперь пора отдать должное бурятским буузам.
Есть нечто магическое во вкусной еде. Ты становишься добрее к миру и людям, готов прощать мелкие недочеты в обслуживании. Провести рукой по молитвенным колесам. Да, я не последователь учения колесниц. Вот только когда мир на переломе, кто знает, может именно помощь какого-то бодхисаттвы будет той соломинкой, которая сможет вытащить меня с края гибели. Бритый монах в оранжевом одеянии важно кивнул и пошел по своим делам, вот интересно, как он не мерзнет в конце то октября?
Дорога на кладбище под старину Джонни приводила меня в расслабленное состояние. А ведь полгода назад, скажи мне кто-то, что я еду на кладбище, чтобы успокоить мысли, а у меня играет Ain’t No Grave я бы рассмеялся.
Ходячий! Нога рефлекторно нажимает на тормоза. Днем, одна тварь? Странно, но не проверить я не могу. Кукри привычно скользнул из ножен, а на губах растянулась улыбка. Вот и послеобеденная гимнастика нарисовалась.
Ощущение мертвечины привело меня к куче валежника, от которой явно разило мертвечиной. Дожили, теперь мне что, еще и по лесам кататься и искать такие подарочки? Не брат, так и лопнуть недолго, так что на мне пока город. Сколько смогу столько зачищу.
— Фас. — Лоа срывается с привязи. Как хорошо работать со слугами, а не с низшими. Понимание с полумысли, а зная, что ему разрешат пожрать только зародившегося низшего, делает его куда исполнительнее. Десять секунд — и дело сделано. Точно, совсем свежачок. Хорошее подношение шефу перед разговором.
— Кар. — На дерево рядом со мной приземлился здоровенный черный ворон и насмешливо посмотрел на меня. Сразу вспомнилась фраза из фильма Гая Ричи «Большой Куш». Не люблю когда за мной следят.
Кладбище встретило меня привычным запустением, вот только какие-то уроды устроили срач возле столика. Руки бы оторвал. Пьете на кладбище — какие проблемы, спящим душам тоже хочется кутежа, но мусор-то за собой прибрать, что совсем слабо? Мусорный мешок — и вперед заниматься уборкой, да, давненько я тут не был.
Тайник на краю обрыва никто так и не обнаружил, значит, ингредиенты пусть и дальше лежат, про запас. А сегодня обойдемся стандартным походным набором.
Кончик кукри привычно чертит veve Владыки Геде. Сталь приятна патрону, а сталь, которая отправляет заблудших домой, приятна вдвойне. Сегодня обойдемся силой, ромом и табаком. Четки с черными и белыми бусинами крутятся между пальцев, сила привычно стремится сквозь деревянные шары вниз к veve. Глубокий вдох, медленно выдыхаем — и знак крестного полыхает белым пламенем перед внутренним взором. Прошу аудиенции, господин Барон.
— Сахарок, а ты смотрю время зря не терял. — Неизменная сигара, тыква с жгучим пойлом и вечно ядовитая ухмылка стиляги-негра.
— Крестный? — Я непонимающе на него посмотрел. Вот так всегда — придешь вроде, весь готовый к разговору, а он парой слов все переворачивает с ног на голову.
— Ох, мальчик мой. Расскажи как твои дела, как состояние? Часто срываешься почем зря? — В голосе сквозило участие, но интуиция говорила мне о том, что я похоже где-то лоханулся.
— Да что-то последнее время через раз. — Я поджал плечи, словно нашкодивший пес. Черт, и чего мне все это так не нравится?
— Поздравляю сахарок. Что, тяжело было сразу позвать старого крестного? А теперь наслаждайся паразитом, который меняет тебя. Скоро будешь выть на луну и блох гонять. Глотнешь? — Пью и морщусь. Да он издевается! Так стоп, дыши глубже. У него складочки у глаз, он же смеется надо мной.
— Владыка Геде, я не понимаю. — Честно и прямо ответил я. У него хорошее настроение, а значит скорей всего сам все расскажет. Главное держать себя в руках.
— Мальчик, забирая жизнь проклятых, всегда заботься о защите. Ты думаешь откуда все эти сказки про то, что убив чудовище, ты сам становишься чудовищем? Все оттуда же.
— И что с этим делать? — Мерзкая тварь, была бы возможность я второй раз убил бы эту старую суку!
— Да особо ничего, мясо с кровью пару раз в неделю и почти никаких проблем. — Разговаривая с Бароном всегда стоит смотреть на его руки. Тонкие, длинные пальцы выстукивали ритм по сушеной тыкве. Похоже думает, что со мной делать.
— Спасибо, но я лучше попробую справиться без этого дерьма. Мне хватило помощи эквадорского «друга», читал я про Папу Дока и ему подобных. — Нахер-нахер, есть в вуду и реально страшные вещи, например каннибализм и часто именно патрону служат его практикующие.
— А ты молодец, мой мальчик. — Барон улыбнулся широкой, открытой улыбкой. — Что не захотел взять кучу силы простым способом?
— Обойдусь и без этого. — Ноздри, в бешенстве, начали раздуваться от одной мысли что мне придется жрать человечину.
— Вообще-то я имел ввиду мясо животных. А «длинных свиней» лучше тебе не трогать, ты мне и таким нравишся. На Обосанджо не держи зла, он сильный и хитрый хунган. С его точки зрения все просто поймешь, что ловушку отправил — ты молодец. Еще один умный хунган растет. Начнешь практиковать, получим сильного брухерио которого легко использовать. И там и там плюс.
— А просто предупредить?
— Зачем? Ничего не бывает просто так. Лишь осознавая и пробиваясь дальше к силе, ты станешь настоящим шаманом.
— Спасибо за науку крестный.
— Обращайся. С тобой все легко и просто. В тебе проросли остатки паразитической сущности из нижних планов, лично мне жаль терять способного хунганга и получить вместо него жалкого Luap garu. Так что могу частично убрать его влияние, да и расти не будет. Пришел бы в первую неделю убрал бы без следа, а теперь придется обходиться полумерами. Ну что убираю? Или нет? — Губы Барона сложились трубочкой, а голова повернулась вверх изображая воющего волка.
— Убирай крестный. — Хрен с ней с ценой, но мозги мне нужны в порядке.
— Договорились. — Из ближайших могил ко мне рванули фиолетовые сгустки силы, проникая в каждую клеточку и неся с собой ощущения бесконечной боли.
Открыв глаза я понял что у меня словно убрали пелену с глаз. Мысли были непривычно ясными. Вот только тело было словно не моим.
— С пробуждением крестничек. Хорошо держишься, Обосанджо дольше приходил в себе в первый раз. — Сигара Самеди была скурена больше чем наполовину, похоже прошло минут пятнадцать.
