Он моргнул. Я точно видел.
— Как скажете.
И голос стал капельку холоднее.
Боялся ли я мести этого человека? Опасался. Но ничего с собой поделать не мог. Единственное, в чем уступил, это снизил начальную цену, которую хотел заломить.
Сильно снизил.
— Это со скидкой. — уточнил я.
Чтобы до него точно дошло. На это он едва заметно прищурился. Если бы я внимательно не следил за его мимикой, то и не заметил бы.
— Готов купить ещё несколько таких штук.
— Я подумаю. Не в ближайшие пару месяцев точно.
Родион кивнул, встал и, шагнув ко мне, на ходу достал из внутреннего кармана в несколько раз сложенные документы.
— У ваших знакомых Гвоздевых поддельные документы, которые не выдержат никакой проверки. Теперь выдержат. Можете им передать.
Я глянул на то, что он дал. Свидетельства о рождение, трудовые книжки, паспорта...
Не дожидаясь моего ответа, Родион достал из внешнего кармана какую-то штуку, нажал на кнопку и через десяток секунд, которые я разглядывал документы, рядом с ним открылся портал.
— Всего доброго, Эдгард. Дам совет: скромность продляет спокойную жизнь.
Это он так сейчас намекает на то, чтобы я не палился или на то, что я цену задрал?
Жест с легализацией Гвоздевых, конечно, широкий. Но всё равно бесит этот тип.
***
Этот день настал и не скажу, что рад этому.
— Будет тяжело, Эдгард.
Слова Ольги Владимировны, сказанные без привычной легкости, пугали и настораживали, ставили под сомнение саму идею отправиться на испытание.
— Да уже понял, — ответил я с раздражением.
— Тогда оставь все свои игрушки. Все — это все.
— Но...
— Ты идешь как бес, а не как одаренный.
Остаться без своих примочек было сродни оголению. Успокоил себя тем, что создам новые.
— Постарайся не светить свои возможности. Тобой будет заниматься наш человек. Преданный, которому можно доверять. Но, повторюсь, ты идёшь как бес, а не как одаренный.
А вот это плохо. С другой стороны, как алхимик я и так состоялся, а тема бессмертных для меня нова.
— Послушай меня внимательно, — Ольга подошла и взяла меня за руку. Чем несколько выбила из колеи. Прикосновение — это слишком интимно. — Аристократов готовят с самого детства. Тренируют, закаляют, учат брать инстинкты под контроль. Этой подготовки хватает для мирной жизни. Только вот жизнь аристократа редко бывает мирной. Конфликты, амбиции, стремление к власти... Если инстинкты не под контролем, это всё искажается и становится гипертрофированным. А значит опасным как для других, тех, кто рядом, так и для самого аристократа. Если аристократ обучен, он может управлять своими реакциями, но всё это будет ничего не стоить в случае экстремальных ситуаций. Чем выше стресс, тем выше контроль нужен. Чтобы подготовить человека к таким нагрузкам, испытания и были придуманы. Это комплекс практик, цель которых — закалить психику, познать себя и обуздать разъяренного зверя внутри. У тебя нет возможности проходить многолетнее обучение. Поэтому тебе будет тяжелее, чем другим. То, к чему они шли годами, тебе придётся освоить за месяц. Чему-то ты и сам уже научился, это облегчит задачу, но сейчас тебе надо понять, что ты не готов. Не переоценивай себя.
— Если я не готов, какой тогда смысл?
— А ты не думал, что испытания это когда надо не чуть-чуть напрячься, а сделать невозможное? — приподняла она бровь и окинула меня взглядом.
С каждой минутой веселее и веселее, блин.
— В общем, что от меня требуется?
— На месте узнаешь.
— Тогда к чему... кхм... пугающие наставления?
— Для правильного настроя. Идём.
Не отпуская руки, Ольга перенесла меня.
***
Оказались мы в лесу. На поляне.
На поваленном дереве сидел мужчина, в камуфляжной одежде и шевелил угли палкой.
— Отдаю его тебе. Дальше сами, — сказала Ольга и исчезла.
— Садись, — указал мужчина на место перед костром.
Где отсутствовало что-то, подходящее для сидения.
— Я постою.
— Я говорю, ты делаешь, — глянул он на меня.
Если взглядом можно избивать, то он мастер в этом искусстве. Бородатый, с грубым лицом, не огромный, но чувствуется, что крепкий. Спорить дальше я не стал, уселся, опустившись на колени. Если что, я и вскочить из этой позы быстро смогу. Правда, не так быстро, как он вскочит с бревна.
Посидели, помолчали. Я знал, что он делает. Разглядывает меня, подмечает детали и микро движения. Опытному человек это многое расскажет.
У мужчины за деревом лежал мешок. Вскоре, когда он нагляделся, то достал оттуда котелок, нож и фляжку. А ещё пару веток взял, лежавших рядом, которые быстро обстругал и воткнул в землю по обе стороны от костра. Третью ветку он поставил между ними и на неё повесил котелок, куда вылил жидкость из фляги.
— Что тебе рассказывали?
— Что будет жестко.
— Всё?
— Всё.
— Хорошо, — кивнул он и помешал в котелке ножом, — Я не знаю твоего имени, оно и не нужно. Моё знать тоже не обязательно. То, чем мы займемся, не подразумевает общения и дружеских отношений.
На этих словах его лицо прорезала кривая, обещающая страдания ухмылка.
— Здесь дикие земли. До ближайшего поселения несколько сотен километров. Можешь попытаться выбраться, если захочешь, но не советую.
— Почему?
— А зачем? — глянул он на меня, — Ты сюда зачем пришёл?
— Испытание пройти.
— Зачем?
— Звериную сущностью обуздать.
— Так и займись этим. Да и опасно к людям выходить. Для них опасно, — уточнил он, внимательно на меня зыркнув.
Когда жидкость внутри котелка закипела, он снял его и поставил на землю. Подождал немного и мне протянул.
— Пей до дна. Ничего, что горячее. Потерпишь.
Пить из чужих рук неизвестно что было опрометчиво, но... Я ведь сам согласился вверить себя в чужие руки. Вот и не надо тогда задавать глупых вопросов, что это за варево.
На вкус горько, обжигающе и одновременно холодяще, словно мяты пучок прожевал.
— Теперь послушай меня, парень. Это снадобье усилит все процессы внутри тебя. С каждым часом начнет давить сильнее и сильнее. Мой тебе совет — первую неделю не пытайся сдерживаться. Выпусти наружу то, что придёт.
— А поточнее? Чем заниматься то будем? — спросил я, чувствуя, как по телу побежали мурашки.
