— Почему?
— Психанёт, — уверенно заявил Родион.
— Тогда что предлагаешь?
— Подождать и обучить. Чем лучше он может сам о себе позаботиться, тем нам проще. Меньше шансов, что погибнет по случайности.
— Лучше, пока он на нашей стороне.
— Не буду этого отрицать, — кивнул мужчина. — А что касается контроля... Он молод, у него предположительно появился любовный интерес...
— Это на кого ты намекаешь?
— На Екатерину.
— Это моя племянница всё же, — недовольно сказал князь, — Сводить их...
— Они сами сходятся. При всём уважении, не спрашивая вас с Ольгой.
От князя при этих словах разошлась злая волна, которой хватило бы, чтобы обычный человек упал в обморок. Родион не дрогнул, не отвёл взгляд. Он также бесстрастно продолжал стоять.
— Можно ему добавить немного проблем и посмотреть, что будет. Пусть парень крутится, пусть нуждается в деньгах и связях.
— Скажи, Родион, — взял князь себя в руки, — А он о чем-то когда-то просил?
— Нет, — ответил мужчина.
— Вот и я не помню просьб о помощи. Мы либо сами помогали, либо это был, как он там сказал? Бартер? — Анастас хмыкнул. — Тогда с чего ты взял, что он в дальнейшем обратится к нам за помощью?
— Я имел ввиду другое. Он довольно независим и не хочет быть должным, на этом его будет трудно подловить. Но по мере роста его запросов, ему придётся... чаще прибегать к бартеру.
— То есть поставлять нам новые технологии. — кивнул князь, погружаясь в свои мысли. — Хорошо. Это похоже на план. Тогда подумай, как усилить его... потребности, — покрутил князь рукой. — Только аккуратно.
— Сделаю.
Когда Родион вышел, Анастас нажал кнопку на телефоне.
— Мила, — позвал он секретаря, — Скажи Софии, чтобы зашла.
Если не усложнять, то Родион прав. Лучший мотиватор для молодого мужчины — женщина.
***
Когда Родион ушёл, а я остался один, то занялся очередной медитацией. Каждый день практикую по пятнадцать-двадцать минут. Тренировался бы больше, но до сих пор не смог уловить правильный порядок действий.
Пока единственный результат, которого я добился — это научился чувствовать энергию мира напрямую. Достижение воистину эпохальное. До этого мне приходилось прибегать к печатям и сложным расчётам, чтобы понять, сколько разлито энергии вокруг. Сейчас же, если настроиться, я начинал её ощущать.
В своё время мне довелось читать трактат о древней практике — алхимии имен. Её принцип гласил: давая какому-то явлению имя, человек обретал над ним власть. В этом был определенный смысл. Камень сам по себе является твердым веществом. Камень и камень, нет в нём ничего такого. Но когда камень находит человек, изучает его и даёт ему имя, то тем самым получает власть над ним. С этого момент слово «Камень» наполняется и обрастает смыслами. Человек учится с ними взаимодействовать, узнаёт, что камень можно кидать, высечь с помощью него искры, ну или разбить голову врагу. Он может рассказать о камне, о своих открытиях, распространить знание.
Вспомнилось мне это, потому что сейчас я занимался схожей практикой. Научиться чувствовать что-то — это первый шаг к тому, чтобы научиться это контролировать. Что я и ставил перед собой, как задачу.
Сидел, медитировал, пытался ощущать энергию мира, пробовал её втягивать в себя. Что-то получалось, но об этом я судил по косвенным признакам. Где-то через двадцать минут такой медитации навалилась тяжесть. Больше меня не мутило, но чувствовал я себя, как после хорошей тренировки.
Так, глядишь, я приду к чему-то большему.
***
Чтобы встретиться с Катей, мне потребовалось провернуть целую операцию по сбрасыванию хвоста. Того мужика я так больше и не видел.
Вечером, в тот же день, я отправился в ЦУМ. Машину оставил на подземной парковке и не спеша отправился наверх, где и прошёлся по магазинам, выбирая, что себе докупить в гардероб.
Попутно отслеживал тех, кто мог за мной следить. Не нашёл. Либо они гении маскировки, либо за мной перестали следить, либо ещё что. Так и не придя ни к каким выводам, я купил несколько вещей и отправился на выход. Спустился вниз, добрался до машины, скинул вещи и, вместо того, чтобы уехать, пешком вернулся обратно, вышел на улицу, перешёл дорогу и зашёл в ресторан.
— Вы один? — спросила одна из девушек, стоящих на входе.
— Столик на имя Эдгарда, — сказал я.
— Вас уже ждут. — предупредили меня.
В этом ресторане тоже имелись уединенные места, скрытые от чужих глаз.
— Простите, — обратился я к администратору, — Если обо мне будут спрашивать, можете сказать, что я был один?
— Конечно, господин, — улыбнулась та.
— Благодарю.
Тысячная купюра перекочевала из моей ладони в её ладонь. Как правильно давать взятки, выдавая их за чаевые, было отдельным искусством, про которое рассказывал мастер этикета.
— Эдгард! — поднялась Катя, когда я зашёл внутрь, — Рада тебя видеть.
— И я рад. — притянул я девушку к себе и поцеловал в губы.
К сожалению, долго мы друг другом насладиться не могли. К нам зашёл официант и разложил меню, пока мы усаживались обратно.
— Готовы сразу заказать?
— Можно нам пару минут? — попросила Катя.
— Конечно, госпожа, — улыбнулся официант и вышел.
— Поедим в рамках традиции?
— Мясо и пирожные? — рассмеялась Катя, — В этот раз хочу что-нибудь полегче.
— Рыбу и салат?
— Можно, — согласилась она. — И пироженное.
Мы оба посмеялись. Для смеха не надо было прикладывать усилия. Смотря на Катю, я просто радовался. И, судя по блеску в её глазах, она это хорошо видела.
Жемчужину я вернул, когда мы закончили есть и болтали.
— Ого! — воскликнула она, — Она прекрасна, Эд!
— Позволишь? — предложил я застегнуть девушке цепочку сзади.
Она повернулась, подняла волосы... На этот раз своего цвета, и открыла шею. Я придвинулся ближе, чувствуя, как побежали по телу мурашки. Вид женской шеи неожиданно взбудоражил, а запах волос... Сегодня Катя пахла как-то особенно необыкновенно.
— Я с ним кое-что сделал и он теперь волшебный, — шепнул я ей на ушко.
Катя чуть подалась назад и коснулась меня. В глазах натурально потемнело от того, как она вкусно пахла. Чертово обостренное восприятие сводило с ума.
— И какое волшебство ты в него вложил?
— Заботу. Носи его чаще и он будет тебя оберегать. Если станет плохо, надень и он позаботится о тебе.
