Я слушал, – проворчал я. – Но не понял.
Тишина.
Ну так?
– Простите, милорд, – проговорил высокий голосок.
Я обернулся и увидел девочку лет двенадцати, с ведром в руках. Дочь Уиллоби, судя по её круглому лицу и широко распахнутым глазам. Она мыла лестницу, посреди которой я остановился в задумчивости, разговаривая с мастером Бенедиктом.
Я покраснел.
– Всё в порядке… Нет, погоди-ка.
Она остановилась.
– Есть ли в городе пуритане? – спросил я.
Девочка вспыхнула и, заикаясь, ответила:
– М-мы все верные подданные Его Величества, милорд.
Её внезапный страх удивил меня – и напомнил о Крохе, плачущей в нашей комнате наверху.
Из-за стойки вышел Уиллоби. Он видел, как испугалась дочь, и встревожился:
– Какие-то проблемы?
– Я просто спросил о пуританах.
Трактирщик немного побледнел.
– Здесь вы ничего такого не найдёте, милорд. Мы все – верные подданные Его Величества.
Я моргнул. Он точь-в-точь повторил слова дочери.
Я заглянул в гостиную. Там было четырнадцать человек, в основном мужчины, в основном с компаниями. И лишь один пожилой человек сидел за столиком в одиночестве, неторопливо потягивая вино из бокала.
– Вы всех здесь знаете? – спросил я.
– Определённо. Даю слово: никто из них не пуританин. Можете спросить преподобного Чатвика, он вам подтвердит. Мы все англикане.
– А не было ли тут в последнее время чужаков?
– Только вы, милорд. И малышка. В городе нет пуритан, клянусь вам.
– Как насчёт окрестных деревень?
– Не могу знать, милорд. Эти кромвелевские дела были давно.
Дверь открылась. Пахнуло холодным воздухом. Вошёл мужчина, стряхивая снег со шляпы и приглаживая пальцами седые волосы. Уиллоби, казалось, испытал облегчение:
– О! Вот и он. Роулин!
Мужчина посмотрел на нас, смерив меня острым оценивающим взглядом. Затем подошёл, сжимая шляпу в руке.
– Это Джозеф Роулин, – представил нас Уиллоби. – А это его светлость барон Чиллингем.
Роулин слегка поклонился:
– Большая честь для меня, милорд.
Я холодно кивнул – так, как, по моему мнению, должен был бы сделать барон Чиллингем.
– У меня есть несколько вопросов, если вы соблаговолите уделить мне время.
– Разумеется. Я как раз собирался поужинать.
Он обвёл жестом столы, но мне не хотелось разговаривать при всех.
– Могу я пригласить вас к себе? – сказал я. – Вашу еду принесут туда.
Я вспомнил, что Уиллоби рассказывал об этом человеке, и прибавил:
– И немного подогретого пряного эля, если пожелаете.
Он одарил меня масленой улыбкой.
– Чудесно, милорд. Меня вполне устраивает.
Войдя, Роулин с любопытством оглядел мою комнату.
– Я прожил в Ситоне почти шестьдесят лет, – сказал он. – Но здесь, кажется, никогда не был.
Я жестом пригласил его присоединиться к нам за столом у камина.
– Миледи, – поприветствовал он Салли.
Потом кивнул Тому и широко улыбнулся Крохе:
– Кто это у нас тут такой милый…
Она вздрогнула, когда он протянул руку, чтобы погладить девочку по голове. Роулин отступил:
– Прошу прощения. Без обид. Буду держать руки при себе.
– Всё в порядке, – сказал я. – Вы не узнаёте эту девочку?
Он снова взглянул на Кроху.
– Вроде бы нет. А должен?
– Мы нашли её на ферме Роберта Драйдена. Похоже, она заблудилась.
– Отлично его знаю. Он хороший человек, наш Роберт.
Теперь Роулин рассматривал Кроху очень внимательно. Девочка съёжилась в объятиях Тома, испугавшись этого пристального взгляда.
– Она не здешняя, – наконец вынес вердикт Роулин.
– Вы уверены? – спросила Салли.
– Я видел всех, кто пьёт воду из реки Экс. Но никогда не видел её. – Он откинулся на спинку стула и обеспокоенно покачал головой: – Она не там, где должна быть.
– А где она должна быть? – сказал Том.
– В другом месте, юноша. В каком-то другом месте.
– Что это значит? – спросил я.
В дверь постучали. Том открыл, и вошёл Уиллоби с едой для Роулина. Следом за ним дочка внесла кружки, наполненные пряным элем – для каждого из нас, – и молоко для Крохи. Роулин молча ждал, пока они уйдут. Затем он спросил:
– Могу я узнать, где находится Чиллингем?
– Неподалёку от Лондона, – отозвалась Салли.
– А в этих местах вы бывали? Хоть кто-то из вас?
Мы все покачали головами, и Роулин проговорил:
– Здесь всё не так, как у вас на востоке. Тут порой случаются странные вещи. Очень странные.
– Вы говорите о Белой даме? – спросил я.
Роулин глянул на меня с интересом:
– Значит, вы о ней слышали?
– А вы с ней встречались?
– Нет. И молюсь, чтобы этого никогда не случилось. Она само зло, милорд. Страшное зло. И она вернулась – чтобы пожирать детские души.
Глава 20
Том покрепче прижал к себе Кроху. Я вздрогнул, вспомнив слова Роберта: «Демон. Он украл твою душу».
– Кто такая эта Белая дама? – спросил я.
– Древний дух, – ответил Роулин, перемешивая рагу. – Время от времени она возвращается и забирает детей, чтобы те согревали её своим теплом.
Том смотрел на меня широко распахнутыми глазами.
– Я знаю об одном пропавшем ребёнке, – сказал я. – Её зовут Эмма Лизл. Но я так понял, исчезли и другие дети?
– Пятеро, – кивнул Роулин. – Исчезли пятеро.
– Пятеро? – переспросила Салли.
– Пять из двенадцати.
– Из каких двенадцати? – спросил я.
– Которых она забирает. Такова плата Белой даме. Двенадцать невинных душ, которые осветят ей дорогу обратно на пути в ад.
У меня заледенела кровь. Пятеро пропавших детей! Пять душ похищено. Или шесть, если считать мою…
Я откашлялся.
– Вы сказали, что никогда не видели Белую даму. Откуда же знаете, что именно она забирает детей?
– Она оставила свой след.
Мы непонимающе уставились на Роулина.
