– Хороший же приём я вам оказал.
– Не берите в голову, – сказал я.
Ещё не успев договорить, я поймал себя на том, что подобные вещи не шокируют и не удивляют меня. Память подсказывала, что я к ним привык…
Пришлось замолчать. Даже от этого простого воспоминания снова закружилась голова. Я перестал копаться в памяти, боясь снова потерять сознание. Но перед тем ухватил картинку. Я лечил… какого-то старика? У него… тоже была подагра? Одна попытка вспомнить – и мир поплыл перед глазами. Пришлось отпустить картинку, но сердце учащённо забилось. Казалось: воспоминания возвращаются, как и говорила Сибил.
Вернулись слуги с миской, полной снега. Альваро пытался влить в сэра Эдмунда немного вина.
– Прижмите снег к лицу, – сказал я. – Вам станет гораздо лучше.
Дарси последовал моему совету, не переставая извиняться. Это начинало надоедать.
– Итак, – наконец сказал он, – что вас сюда привело?
Салли принялась рассказывать о поездке в Париж, якобы к дальним родственникам, а потом объяснила, что мы потерпели кораблекрушение и оказались в Девоншире.
Альваро был поражён:
– Вы пережили эту бурю? Madre de Dios! – Он осенил себя крестом. – Господь хранит вас.
– Ваш дедушка знает, что случилось? – спросил сэр Эдмунд. – Нужно отправить ему весточку.
– Уже отправил, – сказал я. – Хотя ответа придётся ждать две недели.
– Всего две недели? Все дороги замело снегом.
– Я нанял корабль.
– О! Умно. Что ж, я вам сочувствую, но рад, что вы пришли ко мне. Для меня честь принимать вас в своём доме, барон. Я уже говорил, что однажды встречался с вашим дедом?
Говорил. Но сэр Эдмунд явно гордился этим, и я не стал его перебивать.
– Это было вскоре после славного возвращения Его Величества на престол. Король Карл даровал мне баронетство, и я имел возможность побеседовать с бароном – простите, маркизом – о преимуществах кавалерийской атаки.
Я ничего не знал о преимуществах кавалерийской атаки. Разве только догадывался, что топтать врагов лошадьми, попутно отрубая им головы, – это, видимо, довольно эффективный способ ведения боя. Однако настоящий барон Эшкомб наверняка должен смыслить в кавалерийских атаках гораздо больше моего, так что я решил сменить тему.
Когда баронет упомянул короля, я вспомнил о словах Крохи, сказанных вчера вечером.
– Вам что-нибудь известно о пуританах?
Дарси, казалось, удивился вопросу.
– По правде сказать, не так много. Я имел дело с несколькими пуританами во время смуты.
– Были ли здесь проблемы с ними?
– В последнее время? Я ни о чём таком не слышал. В Девоншире всё было мирно после падения Протектората Кромвеля. А что-то случилось? – с любопытством спросил он.
Я не успел ответить. В комнату вошёл юноша лет шестнадцати. По всей очевидности – сын баронета, Джулиан. У него было румяное лицо, такое же круглое, как у отца. Сапоги юноши оставляли на мраморном полу мокрые следы.
– Отец! – воскликнул Джулиан высоким голосом, дрожащим от волнения. – Я застрелил оленя!.. – Тут он заметил нас: – О! Приветствую.
Сэр Эдмунд представил нас. Услышав моё имя, Джулиан просиял:
– Эшкомб? Как Ричард Эшкомб?
Он посмотрел на меня чуть ли не с благоговением.
– У моего сына будет к вам много вопросов, – сказал сэр Эдмунд. – Только не вздумай ему надоедать, – строго прибавил он, обернувшись к юноше. – Джулиан проводит вас к столу. Я присоединюсь к вам через минуту.
Альваро осторожно помог баронету подняться. Джулиан, как и было велено, повёл нас в столовую.
– Отец считает, что я слишком много болтаю, – жизнерадостно сказал он. – Каково быть внуком Ричарда Эшкомба?
– Ну…
– Держу пари, вы отлично владеете шпагой. Я очень хочу научиться сражаться, но отец не позволяет. Он говорит, что драки – это для простолюдинов.
Я чуть не сказал, что его отец, будучи баронетом, сам недалеко ушёл от простолюдинов, но решил помолчать.
– Ну…
– А вы не могли бы меня научить? Я имею в виду фехтование. Я хочу сражаться за короля, как ваш дедушка. Могу поспорить, что и вы тоже. Мне хочется стать рыцарем. Здесь хорошо живётся, но у меня нет друзей. А я мечтаю повидать мир.
Он перескакивал с одной темы на другую с такой скоростью, что у меня закружилась голова. Разговор с Джулианом напоминал беседу с бабочкой.
– У моего отца было много приключений, – продолжал Джулиан. – Он жил в Эссексе. Там я и родился… О!
Он остановился и указал на дверной проём, закруглявшийся сверху на манер арки. За ним виднелась винтовая лестница, уходившая вверх.
– Она ведёт в башню, – сказал Джулиан. – Вы уже поднимались туда? Сверху видно на много миль вокруг. Хотя океан всё равно не видать – слишком далеко. Представьте себе: я никогда в жизни не плавал на лодке! По реке не поплаваешь, она слишком мелкая, но океан же так близко! Я хочу сказать, не настолько близко, чтобы увидеть его отсюда, но всё равно близко. Я мог бы поплавать на лодке там, как вы думаете? Так вы не против?
Я моргнул:
– Не против чего?
– Научить меня драться на шпагах. У нас в оружейной их целая куча. Мы могли бы начать урок прямо сейчас!
– Хм… по-моему, ваш отец приглашал нас на ужин.
– О! Точно. Тогда после ужина?
Я задумался, сумею ли сделать вид, будто владею шпагой, но тут вмешалась Салли.
– Почему бы тебе не поручить это своему телохранителю, Тому? – сказала она. – Тома обучал сам сэр Уильям Лич.
– В самом деле? Сэр Уильям Лич? – восхищённо проговорил Джулиан. – А кто это?
– Это… очень искусный фехтовальщик, – объяснила Салли.
Казалось, Джулиану понравилась эта идея. Он снова принялся болтать о… ну, о многих разных вещах. Я не мог угнаться за его мыслями. Это был странный парень – словно ребёнок, запертый в теле взрослого юноши, и от разговоров с ним делалось неуютно. В то же время мне было жаль Джулиана; я видел, что он очень и очень одинок.
Так или иначе, я ощутил облегчение, когда наконец пришёл его отец. Альваро по-прежнему поддерживал сэра Эдмунда, чтобы тому не приходилось наступать на правую ногу. Видя эту преданную дружбу испанца и Дарси, я снова подумал о Томе, и мне стало ещё жальче бедного Джулиана.
– Телохранитель Кристофера научит меня сражаться на шпагах! – гордо объявил он.
Его отец бросил на меня извиняющийся взгляд – и, как я подозревал, не потому, что его сын назвал меня просто по имени вместо титула.
– Ясно. А теперь, Джулиан, ступай к Куперу и передай, что пора нести ужин, хорошо?
